– Чем могу помочь? – сквозь круглые очки с толстыми линзами на нас смотрел пожилой мастер. Сухощавый, с длинными узловатыми пальцами и недельной щетиной. И, конечно, в фартуке со множеством кармашков, из которых выглядывали разномастные инструменты.
– Здравствуйте, – я медленно склонила голову в знак приветствия. Мастера были на редкость старомоды и чтили давно заведенные традиции. Взгляд мужчины тут же потеплел, и он склонил лысеющую голову в ответ. – Мне бы будильник. Такой, чтобы тикал негромко и звенел не противно.
– Если будильник будет мелодичный, то свою главную функцию – поднять с кровати спящего, он не выполнит, – нахмурился в ответ на мои запросы часовщик.
– Боюсь, если он будет совсем не мелодичным, то и проживет недолго, – вспомнила я бесславную кончину своих часов.
– Тогда у нас есть, что вам предложить, – мастер достал коробку, больше напоминающую музыкальную шкатулку. – Звонит в строго установленное время, работает от одного артефакта-накопителя средней емкости. Коробка из красного дерева, резьба, лак, сусальное золото на циферблате.
Часы выглядели шикарно, о том, сколько стоили, я даже спрашивать не стала.
– Нет, мне бы что-нибудь попроще, – я с сожалением оторвала взгляд от механизма.
– Тогда давайте выбирать с обычным звонком, чтобы он не сильно раздражал ваш слух, – предложил мастер и выставил на витрину с десяток будильников. Под конец звон прочно обосновался в моей голове, но я все равно никак не могла выбрать, хочу я высокий, пронзительный звук, который и мертвого поднимет, или низкий, напоминающий толстого жука в полете.
– Эти бери! – не выдержал Майк, сунув мне в руки первые попавшиеся часы. – Дорогуша, ты же сама спешила, сколько можно это слушать?
– Думаешь? – я начала крутить в руках круглый будильник на серебристых ножках с большими ушами-звонками. В упор не помню, как он звенит.
– Уверен, – прошипел друг.
– Ладно, берем, – я протянула мастеру будильник. – Если мне не понравится – будешь виноват, – предупредила друга.
– Я у тебя всегда во всем виноват, рыба моя, даже тогда, когда вообще не при делах, все равно оказываюсь крайним.
– Не придумывай, – я расплатилась, отдав шестьдесят марок – не дешевые часики, однако. Но клеймо старого мастера, приложившего руку еще к созданию арки при входе, давало надежную гарантию качества.
Дальше мы прямиком направились в оптический цех, времени у меня оставалось совсем в обрез, и тикающие из сумки часы неустанно об этом напоминали. Тикали они подозрительно громко…
В оптическом цехе было все: от биноклей и подзорных труб (конечно, наделенных дополнительными свойствами), до очков, моноклей и пенсне. Здесь же работали отличные стеклодувы, создающие для мастеров заготовки и основы. Их поделки (если так можно назвать тончайшие стеклянные статуэтки) украшали стеллажи и витрины.
– Доброго дня, мастер Хьюго, – наклонила голову я, при виде старого знакомого.
Мастер Хьюго, обладатель окладистой курчавой бороды, которую он украшал бусинами и колокольчиками, с улыбкой шел к нам. Но главной отличительной чертой мастера, ставшего местной легендой, являлись стеклянные глаза, созданные им же взамен утраченных во время неудачного эксперимента. История потери глаз и создания новых давно вошла в разряд баек и рассказывалась мастером каждый раз с новыми подробностями и деталями. Одно я знала точно: видел Хьюго значительно лучше, чем мы, в этом лично убеждалась не раз. Говорят, за прототип он взял глаза драконов, усовершенствовал структуру стеклянного глаза и ничуть не переживал о своем внешнем виде, несколько пугающем для неподготовленных посетителей. Поэтому и выходил только к знакомым, дабы не распугивать клиентов.
– Приветствую, Линда, – мастер склонил голову. Он, знавший меня еще студенткой, никогда не обращался ко мне “местресс”, подчеркивая давнюю дружбу.
– Мой лучший друг Майкален, – представила я спутника, благоговейно протянувшего известному мастеру руку.
– Давненько ты к нам не заглядывала, – мастер указал на тихий уголок, не предназначенный для обычных посетителей. – Я начал думать, что ты снова отправилась подальше из столицы.
– Нет, просто повода подходящего не находилось, да и возможностей…
Этот цех, не самый приметный, затерявшийся в глубинах лабиринта мехов, что не каждый и отыщет, входил в число самых дорогих.
– А разве нельзя прийти без повода? – покачал головой Хьюго. – Мы всегда тебе рады, ты же знаешь.
– Знаю, простите, мастер, постараюсь заглядывать чаще, – повинилась я. – Но сейчас у меня есть к вам дело.
Я достала из сумки каталог и открыла на заложенной странице. Новые очки, позволяющие видеть все внутренности пациента, кровотечения, кости, казалось, созданы специально для меня и сами просили их купить.
– Хо-хо, я был уверен, что тебе понравится, – потер руки мастер.
Очки хранились в специальном футляре из тончайшего металлического кружева на подложке из синего бархата.
– Можно? – у меня аж пальцы покалывало, так хотелось взять их в руки и попробовать в деле.
Мастер кивнул, с улыбкой наблюдая за мной.
Стоило надеть очки, как я ахнула. Окружающее пространство затемнилось и размылось, оставив четкими только фигуры людей.
– Дотронься до дужки пальцем и слегка надави, – подсказал Хьюго.
Очки предназначались не только для магов, но и для всех желающих, так что никакого дополнительного воздействия не требовалось.
А наблюдать ходящие и разговаривающие скелеты оказалось даже забавно. Как и их внутренние органы.
– Дай мне попробовать, – протянул загребущие ручонки друг.
– Нет! Я сама еще не наигралась!
– Вредина!
– Сам такой!
На самом деле, Майки просто не знал, что ему сегодня эти очки тестировать в реальных, я бы даже сказала, боевых условиях.
– Беру.
Я сняла очки и осторожно, не дыша, вернула их обратно в футляр.
– Линда, не хочу тебя расстраивать, но они стоят пять сотен марок, – извиняющимся тоном сообщил мастер. – По старой дружбе могу скинуть марок пятьдесят, но больше никак.
Майк присвистнул. Я же вздохнула и полезла в сумку.
– Держите, – я достала увесистый холщовый мешочек на пятьсот марок крупными монетами.
Перехватив взгляд друга, я только беспечно улыбнулась, будто сорить такими суммами для меня в порядке вещей.
Хьюго отсчитал пятьдесят марок и вернул мне. Мастера всегда держали слово. И дорожили дружбой.
– Заходи как-нибудь, – на прощание пригласил мех, недовольной той поспешностью, с которой мы уходили из его мастерской. – Не за покупками, а просто так.
Достав часы из сумки, я убедилась, что мне пора бежать. Осталось только немного озадачить лучшего друга.
– Майки, – мило улыбнулась я, а друг тут же ощутимо напрягся. – Ты ведь хотел попробовать очки в деле?
– Предположим, – осторожно согласился Майк.
– Тогда слушай, я сейчас дам тебе адрес одного булочника. У него болит спина. Твоя задача понять причину и поставить диагноз.
– Эм… дорогуша, я как бы не по этой части. Мы же, вроде как, вместе на зооцелителей учились, помнишь? – удивился друг.
– Помню, как и то, что на третьем и четвертом году проходили общий курс разных человеческих болезней.
– Ты серьезно?
– Абсолютно. Майк, это очень важно, правда. Я тебе потом все объясню.
– За ужином у меня дома?
– Да-да, за ужином. Сделаешь?
– Давай свои очки. Ничего не обещаю, но попробую.
– За очки головой отвечаешь, – предупредила я.
– Не маленький, – надулся Майк. – Кстати, рыба моя, а когда ты успела так разбогатеть?
– Ничего ты не понимаешь, – усмехнулась в ответ. – Когда ты – молодая очаровательная девушка с кучей богатых поклонников, то о деньгах задумываться не приходится, – небрежным жестом я поправила прическу.
– Молодым очаровательным девушкам – понятно. Но у тебя-то такие деньги откуда?
– Слышь!
– Понял-понял, очки давай, очаровательная. – Очки перекочевали к Майку. – И дорогуш, ужин сегодня в семь. Не опаздывай и оденься поприличнее.
