ЛАБЕЛИЯ-РОМАШКА. У нас на кухне сломался кран. Как обычно, женщина стала бы пилить мужа. Но я прояснилась… и на всякий случай подумала, что надо попросить знакомого сантехника помочь выбрать подходящий смеситель и установить его. Прошли буквально сутки. Я совершенно забыла о своем намерении. Прихожу домой, муж устанавливает кран без всякого сантехника. На кухне теперь чудесный смеситель, и вода совершенно не течет.
Б. Ваш муж в принципе склонен к таким подвигам или это произошло неожиданно?
Л-Р. Первый раз в жизни. Раньше, если и брался за что-нибудь такое, всегда ломал. Я его на пушечный выстрел отгоняла…
Б. То есть вы сейчас не просили, не уговаривали…
Л. Ни минуты.
Б. Вот видите — что значит проясниться! Открываются все заслонки у тех, кто нас окружает, они тоже движутся по беспрепятственной трассе…
Л. У меня внутри был восторг. Я сказала мужу: «Симпатяга» — и бросилась к нему на шею…
Б. Мы с вами в этом похожи. Стоит нам, Петру и Петре, взглянуть друг на друга, как хочется броситься…
(Петр обнимает Петру. Она кричит: «Задушишь!..»)
ОЛЬГА-БОЛЬГА-МОЛЬГА. Когда я пришла в понедельник на работу… У нас там стоит цветок возле ксерокса, и мне кажется, что он говорит: «Ну полей же меня наконец…» Я его полила. И теперь, когда у меня возникает проблема какая-нибудь, он как бы о себе напоминает — светлячками, появляющимися вокруг, то есть чем-то похожим на него. Так сказать, поддерживает меня, подмигивает: не бойсь, я рядом!
То же происходит с собаками. Как-то я прорабатывала историю о том, как сильно испугалась собаки. И вот сейчас повсюду вижу собак, они мне виляют хвостами, как знакомой… Мало того, одна провела меня прямо до дома. Но я ее не боялась, чувствовала, как свою… Потом вынесла ей поесть. Она поела, вильнула хвостом и ушла себе.
А потом еще на прошлом занятии я затронула тему уродства, и к нам на фирму пришла женщина… ну, с сильными физическими дефектами. По какому-то делу пришла. Я еще забыла сказать, я сняла линзы и сейчас вообще без очков. Когда общаешься с людьми и видишь их хорошо, то видишь их как бы снаружи. А когда без очков, то чувствуешь их изнутри, понимаешь их внутреннее. И вот я общалась с этой женщиной и увидела, как она прекрасна в душе… После этого мне стали попадаться другие женщины, чем-то похожие на эту, но они снаружи такие, как та внутренне…
Б. Ну что ж, очень показательно. Если мы симпатизируем себя и свое окружение, то наблюдаем продолжение своего симпатяги в тех вещах, явлениях, которых раньше вообще не замечали или которые могли быть враждебны нам, оппозиционны. Эти цветы, собаки, эти встречные женщины теперь носители вашего симоронского начала. Мы ж не говорим о том, что покидаем этот мир, делаем себе харакири, нас ничего не интересует. Нет. Мы присутствуем в общепите, но теперь любое блюдо, с которым мы сталкиваемся, наполнено другим содержанием. Нам открываются иные возможности по сравнению с предшествующими, мы выходим из рамок среднего человеческого статуса…
ПТИЧКА-С-ТРЕМЯ-КРЫЛЬЯМИ. В прошлые выходные мы с братом ездили к себе на родину, во Львов. Я хотела найти на кладбище могилу свекрови. Мне не довелось побывать на похоронах, и я не знала, на каком она кладбище. Родственников не оказалось в городе — были на даче. Брат говорит: «Поедем в коммунальную службу, все там узнаем». Но я его остановила, отошла в сторонку и… нарисовала себе: солнечная погода, город — молодой, только что построен, башни сверкают свежими красками… Население — дети, одни дети… или эльфы? Они окружают нас, ведут вокруг хоровод… Я схватила брата за руку, стала кружить. Остановились прохожие, улыбаются — почти как эльфы… Я и их в хоровод, нескольких… Тут подъехал автобус, люди стали его заполнять, я втолкнула брата туда: «Поехали!» Он привез нас прямо на кладбище. Выходим, меня потянуло влево… через минуту нахожу могилу свекрови.
АУДИТОРИЯ. Что же произошло? Как это все связано с Симороном?
П-С-Т-К. Нарисованная и исполненная мною картина — это самообгон. Львов видится мне именно таким, я воплотила свое видение… Не знаю, удалось ли выйти на симпатягу, — я этого не заметила, потому что точно знала: нужно сесть в этот автобус. И когда мы оказались на кладбище, не сомневалась, что иду правильно. Хотя брат все же зашел в контору, ему там сказали: 26-й квадрат, направо пойти. Но я почему-то была убеждена — нужно в другую сторону. Брат пошел направо, а я — влево… Буквально через несколько секунд кричу: «Иди сюда!» Он пришел и говорит: «Да, ну это фантастика просто…»
Б. Просто — да. Но не фантастика. Мы ведь оказываемся в той позиции, когда наблюдаем безошибочно всевозможные пути-дороги. «Внутренним» зрением наблюдаем…
Б. Кто вы, ежели это не вселенская тайна?
– Я уже не помню, честно говоря.
Б. Значит, так и будет: «Я-УЖЕ-НЕ-ПОМНЮ-ЧЕСТНО-ГОВОРЯ».
Я-У-Н-П-Ч-Г. Субботним ранним утром я взял свою работу законченную, запихнул в ящик стола, тут же выбросил ее из памяти и пошел шляться по Киеву. Весна расцвела, юбки у барышень начали подниматься выше, птички запели. А мне почему-то грустно… Авитаминоз, наверное. Иду и по ходу исполняю горький самообгон: смотрю на всех с виноватым видом, протягиваю руку, милостыню прошу… Мне оттоптали все ноги, потом в моей любимой кафешке заварили такую гадость под названием «кофе», что я чуть не отравился. Понял — все, хватит. Вылил ту бурду на землю — разлилась такая красивая симпатяжная загогулина… И сразу настроение поднялось.
Пошел пешочком в Печерскую Лавру. На входе, смотрю, тётка собирает плату за вход. Думаю, елки, я за Лавру никогда не платил. Достаю носовой платок и начинаю протирать плитки под ногами… Контролерши смотрят на меня квадратными глазами. Я им: «Девочки, что ж вы не убираете, смотрите, сколько мусора, сейчас интуристы здесь пойдут». Они: «Извините, сейчас уберем». Запросто прошел на шару. И всю Лавру так шел, мне чуть не кланялись по дороге…
Б. И каков был конечный итог этой прогулки?
Я-У-Н-П-Ч-Г. Вся неделя после этого — сплошной свет, удача за удачей, я не знаю, чего там еще возможно… Нет, знаю, во мне шевелится одна идея — даже не догадывался, что я способен на это. Думал, что такое только в голове у гениев может появиться… Исполню — тогда расскажу.
Б. Боитесь сглазить?
Я-У-Н-П-Ч-Г. Не в этом дело. Просто я не знаю еще, как это рассказать… какими словами… у меня впервые такое…
АУДИТОРИЯ. Можно еще разок о ЯСном — что это такое?
Б. ЯСный — это наше догравитационное состояние. Когда мы с вами только приближались к этой планете, мы еще не знали, что такое притяжение Земли. Потому что не обладали массой, телом. И вот теперь мы начинаем своим нынешним телом и голосом описывать поведение, которое тогда было свойственно нам, бесплотным, невидимым, в пространстве над Землей. Если делать это качественно, в нас пробудится воспоминание о том бытии. Тело наше при этом ведет себя не так, как в условиях земного тяготения, голос наш, речь наша не поддержаны теми правилами, к которым нужно прислушиваться здесь…
Вот, смотрите: сейчас из моих уст звучат слова, которые, если бы вы не изучили данный язык, были бы для вас пустыми звуками. Вы приезжаете в другую страну, в Африку, дикие племена там себе щебечут. Вы и не пытаетесь их понять — это невозможно. То же самое моя речь: щебет — не больше. Попытайтесь воспринять ее как африканскую, не вслушиваясь в смысл слов, не расшифровывая их в своей голове, — и вы уже почти на трассе…
Перестанем поддерживать себя в той игровой условности, в которой мы с вами присутствуем день и ночь, расформируем жесткие структуры — и мы подготовим почву для своего тотального освобождения. Пусть формы и правила, которые для нас как-то значимы, станут частными в отношении к общему — ЯСному. Потому он и ЯСный, что помогает все увидеть, все услышать. Причем, как мы убедимся погодя, не только в сегодняшних пространственно-временных координатах, но и в прошлом, и в будущем. Мы однозначно выходим из обязательств присутствовать в данной школе, в зале на четвертом этаже, в субботу такого-то числа…
ТРЕУГОЛЬНИК. У меня странное ощущение. Проблемы, которые меня очень волновали, после всяких симоронских проработок практически ушли, стали мне не интересны. Но взамен возникла какая-то пустота эмоциональная… Я как-то выпала из того мира, в котором варилась.
Б. Вам неприятно это ощущение?
Т. Нет, почему, но просто непривычно очень. Я в некоторой растерянности.
Б. Что мы делаем, если возникает растерянность? Неважно, по какому поводу. Можно растеряться, когда задыхаешься, а можно — из-за обилия воздуха, озона… В том и в другом случае — обгоняемся. Ведь это просто новая проблема, и выход из нее — такой же, как из любых других, Оказавшись на трассе, мы не в состоянии зафиксировать свое состояние (простите за каламбур). Нет полноты, нет пустоты. Все это — лишь этикетки нашего участия в кулинарной игре. На трассе есть лишь новое качество бытия, которому нет аналогов, нет названий. Бескачественное качество.
