- Насколько это серьезно? – Оден стало трудно дышать. Я не закричу. Я это выслушаю.
Хейз отвернулась. Оден коснулась ее щеки и повернула ее лицо к себе.
- Хейз?
- Большинство заболевших в итоге умирает.
Оден ахнула, она не смогла сдержаться. – Боже мой!
- Оден, прости меня. Я должна была сказать тебе вчера вечером, - Хейз попыталась отстраниться, - Я просто хотела тебя так силь…
- Большинство заболевших. Ты сказала «большинство», - Оден почувствовала, что комната куда-то уплывает и поняла, что все это время не дышала. Она заставила себя сделать медленных вдох. – Значит, существует… лечение?
- Вроде того. Мне делают переливания крови, когда анемия становится слишком сильной, как это было на прошлой неделе. Антибиотики… другие лекарства, чтобы укрепить иммунную систему, - Хейз провела рукой по волосам, не зная, стоит ли продолжать. Оден была такой бледной, в ее расширившихся глазах плескалась боль. – Господи, это неправильно. Я не должна поступать с тобой так, - она вырвалась из рук Оден, откинула одеяло и опустила ноги на пол. – Послушай, мне очень жаль. Нельзя мне было спать с тобой этой ночью. Я должна уйти.
- Даже и не думай, - резко ответила Оден и схватила ее за руку. – Неужели ты полагаешь, что я вот так просто дам тебе уйти?! – она села, обхватила Хейз руками и прижалась грудью к ее спине. Потом уткнулась Хейз в шею, прижалась губами к ее уху и нежно спросила: - Ну вот как ты себе представляешь, что я тебя отпущу после прошлой ночи?
- Ты должна, - негромко проговорила Хейз. – Со мной нет будущего.
- Я не собираюсь это с тобой обсуждать, - просто ответила Оден. – Я просто хочу, чтобы ты мне рассказала, что это и к чему.
Хейз повернула голову и встретилась с ней глазами.
- Это проблема с костным мозгом. Он у меня не вырабатывает кровяные клетки, а те, которые вырабатывает – дефектные. Это приводит к повторяющейся анемии и инфекциям. В конце концов, костный мозг или вообще перестанет работать, или станет производить злокачественные клетки, либо я подхвачу инфекцию, с которой не смогут справиться антибиотики. В любом случае итог будет один – я умру.
- Как долго ты сможешь с этим жить? – Оден чувствовала оцепенение и была этому рада. Это позволяло ей задать вопросы, на которые ей нужно было знать ответ.
- Несколько месяцев. Если повезет, то пару лет, - ответила Хейз и отвернулась.
Оден закрыла глаза. К своему ужасу, она ощутила как по ее щекам потекли слезы, но она не думала, что сможет их остановить. Она плакала не о себе, она плакала о Хейз, о том, через какое одиночество и страх ей пришлось пройти.
- Я никогда не хотела причинить тебе боль, - прошептала Хейз.
Оден снова привлекла Хейз на кровать, в кольцо своих рук, и натянула на них одеяло. – Ты не сделала мне больно. Я … я в порядке.
Хейз устало опустила голову на ее плечо. – Прости меня.
- Прекрати так говорить, - Оден погладила ее по голове. – Бога ради, это же не твоя вина.
- Мне нельзя было спать с тобой.
- И это тоже прекрати говорить! – голос Оден стал резким. – Прошлая ночь была прекрасной, и такой останется навсегда. И даже не смей думать по-другому.
И вопреки себе, Хейз не сдержала улыбки.
- Ты самая замечательная женщина.
Оден запустила руки в ее волосы и потянула ее голову вверх.
- Тебе нужно позвонить Алане и предупредить, что ты опоздаешь.
- Почему?
- Потому что ты никуда не пойдешь, пока не расскажешь мне все. И я никуда тебя не отпущу в ближайшее время. – Она не могла смириться с мыслью выпустить Хейз из своих рук. Ей нужно было обнимать ее, чувствовать ее тело, теплое и плотное. Живое и такое драгоценное.
- Оден, - ласково сказала Хейз, - ты не сможешь ничего изменить только потому, что ты так хочешь. Я знаю. Я пробовала.
- А что ты предлагаешь, Хейз? Просто сказать «до свидания»?
- Я ничего не предлагаю. Мне вообще нельзя было сюда приходить, но я ничего не могла с собой поделать. Не смогла держаться от тебя в стороне, - она отклонилась, чтобы посмотреть в глаза. – Ты во многом застала меня врасплох.
- Сладко говоришь, - пробормотала Оден. Одной рукой все еще обнимая Хейз за талию, она наклонилась и стала искать телефон. – Вот, держи. Звони.
- Оден Фрост.
- Как я люблю этот твой официальный тон, - сказала Гейл. – Это ты сбрасывала мне сообщение на пейджер несколько минут назад?
- Да, - сказала Оден и отодвинула отчеты, которые на самом деле не читала. – Извини. Ты занята?
- Неа. Только что сменилась с дежурства. Скоро пойду домой. Слушай, у меня такая новость…
- Ты не слишком устала, чтобы встретиться со мной где-нибудь?
- Я в порядке. Прошлая ночь выдалась тихой, и мне удалось поспать. Что случилось? У тебя странный голос.
- Со мной все нормально, - Оден почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Черт возьми. Пора это прекращать. Если Хейз увидит…
- Эй, солнышко? Я же всегда знаю, когда ты мне врешь, помнишь?
Оден слабо улыбнулась.
- Мне просто нужно с тобой повидаться.
- Когда и где?
- Тебе будет удобно подойти в закусочною на углу 19й и Сэнсом?
- Конечно. Через сорок минут?
- Я займу нам столик.
Положив трубку, Оден посмотрела на груды документов, загромождавшие ее стол. Она была в кабинете уже целый час и не сделала ровным счетом ничего. Мимолетом она подумала, как же Хейз умудрялась руководить компанией, писать удивительные книги с поразительной скоростью и справляться с ужасом от того, что ее жизнь пошла под откос. Оден решительно пододвинула к себе только что распечатанную рукопись и потянулась за карандашом. Если Хейз может работать, несмотря на все напряжение, то сможет и она.
Через полчаса она с удивлением обнаружила, что смогла отредактировать несколько страниц. Выйдя в коридор, она автоматически посмотрела в сторону кабинета Хейз. Она хотела ее увидеть. Просто увидеть ее. Она же работает, Оден, предположительно как и ты.
Отвернуться и уйти от приоткрытой двери стало одним из самых сложных поступков в ее жизни.
Десятью минутами позже Оден сидела с чашкой кофе в кабинке закусочной R&W и молилась, чтобы Гейл не опоздала. Она чувствовала себя настолько одиноко, что больше не могла этого выдержать.
Прошлая ночь с Хейз сама по себе стала для нее огромным откровением. Ей открылся целый мир, как эмоционально, так и физически. Надежды и мечты пробудились к жизни в тщательно охраняемых тайниках ее души, чтобы расцвети в нежных руках ее возлюбленной. Она узнала о себе то, чего даже не представляла, пробудилась к страстям, которых никогда ранее не испытывала. Хейз доставила ей неописуемое удовольствие, но еще больше ее ошеломила собственная потребность отдавать в ответ. Она хотела касаться Хейз всюду, снова и снова. Хотела исследовать ее, ласкать ее, воспламенять ее. Она хотела снова чувствовать, как тело Хейз бьется и сокращается у нее под руками и видеть, как ее лицо растворяется в блаженстве. Она хотела ее. Она ее хотела.
- Оден?
Оден подняла грустный взгляд на свою лучшую подругу и только и смогла, что кивнуть.
- Господи, солнышко, что с тобой? – Гейл скользнула в кабинку, уселась напротив Оден и взяла ее за руку. – У тебя руки ледяные. Ты заболела?
- Нет, - слова вышли каким-то хриплым скрежетом. Оден прокашлялась и отвела руку, опасаясь, что расплачется. – Я в порядке. Хочешь кофе? Что-нибудь поесть?
Подошла официантка, и Гейл заказала дежурное блюдо закусочной, не сводя с Оден обеспокоенных глаз. – Горячий сендвич с сыром, мясом и русской заправкой. Большая кола. Спасибо. (Russian dressing – заправка для салата – смесь майонеза, кетчупа, хрена, зеленого лука, паприки и специй- прим. пер.)
- Я не знаю, как тебе удается оставаться такой худой, - Оден попыталась улыбнуться, пока произносила свою обычную фразу, которую говорила всегда, когда они ели в кафе вместе.
- Это все гены, -ответила Гейл, как всегда. – Что, черт возьми, происходит? Ты меня до смерти пугаешь.
- Я хочу поговорить с тобой о миелодиспластическом синдроме, - она репетировала эту фразу целое утро, повторяла ее снова и снова, и теперь она вышла на удивление легко. На этот раз ей даже не захотелось закричать.
Гейл резко втянула воздух и пристально посмотрела на Оден.
- Что случилось?
- Ты же знаешь об этом, правда?
- Немного. Я же хирург, а не гематолог, - осторожно ответила Гейл, пытаясь понять, в какую сторону движется разговор. – Оден, ты должна мне объяснить. Скажи мне, что происходит.
