class="p">Две речи о продлении действия Временных учреждений и штатов Министерства путей сообщения, произнесённые в Государственном совете 30 декабря 1908 года
Я почитаю необходимым представить Государственному совету, прежде чем он перейдёт к рассмотрению дела по существу, некоторые соображения об отношении правительства к законопроекту Государственной думы и о продлении действия временных учреждений и штатов Министерства путей сообщения. Как известно Государственному совету, правительство вошло в законодательные учреждения с представлением о временном продолжении помянутых учреждений и штатов, впредь до издания постоянного по этому предмету законоположения. Правительство при этом исходило из следующих соображений: преобразование ведомства путей сообщения, столь разросшегося за последнее время, должно быть строго обдумано сообразно с современными требованиями путейской службы и представлено на законодательное уважение скорее с опозданием, чем в виде не вполне разработанном.
Не рассчитывая добросовестно выполнить эту работу до 1 января 1909 года, правительство вошло с ходатайством о том, чтобы до преобразования ведомства временно не ломались нынешние учреждения, которые, как-никак, поддерживают существующий порядок. При этом смею заметить, что правительство никогда не настаивало на совершенстве существующей организации, а наоборот – всегда сознавало, сознаёт и теперь, необходимость коренного преобразования ведомства путей сообщения. При этом оно лишь полагало, что можно разрушить существующую организацию, заменить её другою, но, сохранив её, опасно наспех вносить в неё коренные изменения, могущие послужить во вред ходу работ.
Государственная дума взглянула на это дело несколько иначе и хотя, правда, не тронула существующих учреждений, но вместе с тем нашла возможным уничтожить в советах и комитетах штатных членов от ведомств, заменив их представителями тех же ведомств, но без присвоения им особого вознаграждения. Правительство не сочло возможным стать на эту точку зрения и в Государственной думе отстаивало свой первоначальный взгляд, основываясь на соображениях двоякого порядка. Первая категория соображений формального свойства касалась того обстоятельства, что Совет по железнодорожным делам существует не на основании временного закона о продолжении учреждений ведомства путей сообщения, но на основании закона постоянного – Высочайше утверждённого в 1885 году мнения Государственного совета. Казалось бы, что постоянный закон уничтожить или изменить возможно лишь в порядке законодательной инициативы, но не попутно при изменении особых временных законоположений.
Другой ряд соображений касается существа дела.
Правительству казалось и кажется, что Государственная дума, сохранив существующие учреждения, лишила их вместе с тем возможности производительно работать. Механизм управления путями сообщения зиждется на положении коллегиальном. Дурно ли, хорошо ли, но эти коллегиальные учреждения производят громадную работу. Правительству казалось рискованным в настоящее время дезорганизовать эту работу. Между тем трудно возложить на должностных лиц, занятых своей прямой обязанностью, участие в комитетах и советах, из которых некоторые собираются чуть ли не ежедневно; невозможно поручить участие в местных советах совершенно иногда неподготовленным лицам, иногда даже уездным чиновникам – этим самым нарушается самый признак, самый принцип коллегиальности, о котором я только что говорил. Особенно это важно в советах местных управлений казённых железных дорог, где ведомству путей сообщения совершенно необходимо иметь представителей независимых, самостоятельных от местного железнодорожного управления.
Эту сторону дела более подробно разовьют присутствующие здесь представители заинтересованных ведомств. Мне же позвольте осветить принципиальную сторону дела в той стадии, в которой оно находится в настоящее время. Из моих слов уже ясно, я думаю, милостивые государи, что правительство возражает, и возражает самым определённым образом, против принятия думского законопроекта.
Но я должен заметить, что правительству трудно высказаться и против безусловного его отклонения, и вот почему. С 1 января 1909 года прерывается действие Высочайшего повеления о продлении учреждений Министерства путей сообщения и штатов центральных установлений этого ведомства. В случае безусловного отклонения Государственным советом законопроекта Государственной думы правительство потеряет совершенно надежду провести законодательным порядком вопрос о временном продолжении существования этих учреждений и может заслужить упрёк в намеренном желании провести этот вопрос в ином порядке.
Между тем в случае направления дела к соглашению правительство имело бы возможность временного, в административном порядке, приспособления к промежуточному положению вещей, впредь до окончательного разрешения дела Государственным советом и Государственной думой. По мнению правительства, дело это не должно быть искусственно обострено. Формальная сторона – законный титул существования Совета по железнодорожным делам – скорее вопрос необходимой оговорки со стороны правительства.
Во всём остальном пожелания законодательных учреждений по существу сводятся, по-видимому, к необходимости сокращения расхода. Идти по этому пути так далеко, как желала того Государственная дума, правительство не может, но, с другой стороны, оно чувствует себя обязанным идти навстречу этим пожеланиям, тем более что оно далеко от того взгляда, чтобы создавать какие-либо осложнения на этой почве. Наоборот, ведомства пойдут в сторону полного напряжения сил своего личного состава и предложат, в пределах возможного, сокращение расходов.
Я питаю надежду, что Государственная дума оценит готовность правительства и не останется непреклонною в своём решении. Не мне говорить о высоком призвании Государственного совета брать на себя в подобных вопросах инициативу соглашения. Моя задача скромнее. Я считаю необходимым указать, что настоящий случай – случай классический для применения статьи 49 Учреждения о Государственном совете, то есть правил о согласительных комиссиях.
Милостивые государи!
Мне кажется, что Государственный совет может остаться под впечатлением только что выслушанных соображений*. Одно из этих соображений сводится к тому, что спешность в настоящем деле предложена правительством для того, чтобы господа, сидящие на министерских скамьях, дали бы возможность другим господам, сидящим в разных комиссиях и комитетах, получать какое-то добавочное вознаграждение.
Я должен сказать, что это положительно не так. Во-первых, все лица, которые получают в комитетах и советах вознаграждение, получают его не в качестве добавочного, а получают так же, как и все мы, так же, как и вы, господа, за совершение известной работы. Поэтому, хотя бы мимоходом, я считаю долгом оговориться, что противоположное утверждение не верно – это не так. Спешность, господа, необходима была правительству не с этой целью, а по причинам гораздо более важным.
Позвольте мне припомнить вам ход того же дела в прошлом году. В минувшем году правительство было совершенно в таком же положении, как и в настоящем. 1 января 1908 года точно так же кончилось действие Высочайшего повеления о продлении временных штатов и учреждения центральных установлений ведомства путей сообщения. Правительство, исходя в своих соображениях из того, что главную роль играют в этом деле не штаты Министерства путей сообщения, а более общий закон, устанавливающий обязанности ведомства, обязанности Министерства путей сообщения, и полагая, что Государственная дума не успеет до 1 января провести в законодательном порядке закон о продолжении этих временных штатов, испросило, ввиду
