Он фыркнул:
– Толпа! Халявщики!
– Правильно, – согласился я. – Но в Китае живут еще беднее, однако китайцы нигде не забывают, что они китайцы, за рубежом устраивают чайнатауны, с родиной связи не рвут, поддерживают экономику родной страны капиталами. А студенты, что уезжают учиться в США и в Европу, возвращаются в свой бедный, нищий Китай! Вы можете такое представить в России?
Он сказал недовольно:
– Кто уехал – туда им и дорога! Но лучшие – возвращаются.
– А китайцы возвращаются практически все, – подчеркнул я. – Значит, они лучше? В глазах русских все иностранное окружено почетом, пиететом, а все вещи заведомо «лучше наших». От вещей перебрасывается мостик и на все остальное: государственный строй, религию, полицию и самих людей. То есть сменить русский паспорт на паспорт немецкого гражданина – уже стать лучше, можно свысока смотреть на своих бывших соотечественников. Уже как гражданин любой другой европейской страны. В глазах русских даже поляком или прибалтом, не говоря уже о чехах, быть лучше, чем русским, хоть и хуже, чем настоящим немцем, потому что поляков, прибалтов и чехов немцы все-таки завоевали, а вот нас не позволил им еще Александр Невский, гад такой. Так что не надо ссылаться на простой народ, он вовсе не хочет быть спасаемым от Америки! Другое дело – мы, интеллектуалы, профессура…
Получив чашки кофе и бутерброды, мы отошли в сторонку, хотя справа и слева тоже пьют и едят стоя, разговаривают с набитыми ртами, ругаются, голоса у всех взвинченные, глаза горят угрозой. Я поежился, быть мне со спущенной шкурой, Щукин тоже ощутил общую атмосферу, сказал почти сочувствующе:
– Распнут вас, Борис Борисович, распнут… вы, кстати, не еврей?
– Нет, конечно… А почему вдруг?
– Теперь у вас отыщут еврейские корни, – пояснил он знающе. – Да и вообще начнется… Шубы не крали?
– Вроде бы нет…
– Скажут, крали, – сообщил он. – Если меня спросят, я, скорее всего, скажу, что да, крал. Ничего личного, это же политика! Вы ведете какую-то странную линию, в наших интересах вас слегка опорочить. То есть по-черному.
– Злорадствуете?
Он вздохнул.
– Поверьте, нет.
К нам подошел со стаканом минеральной воды Власов, вытер масленые губы. Маленькие глазки зыркнули на меня с интенсивностью генератора космических лучей.
– Что за хитрый ход, Борис Борисович?
– Разве хитрый? – переспросил я. – Вынужденный!.. Как в шахматном этюде, когда неизбежен мат в семь ходов. Единственная возможность испортить противнику победу – сдаться раньше. А у нас есть вообще уникальнейший ход, которого в шахматах нет: перейти на сторону белых и вместе с ними лупить… преферанс или покер!
– Но-но, – сказал Власов предостерегающе, – покер не трожьте! Преферанс – можно, слишком тягомотная игра. Так, значит, это не ход, а что-то иное?
Я посмотрел на замолчавшего Щукина, на Троеградского и Уховертова, что прислушиваются, хотя делают вид, что заняты беседой, ответил тоскливо:
– Неужели рыночность и в наши ряды заползла так глубоко, что трудно уже поверить, будто нельзя руководствоваться именно интересами России?..
Оглядел их непроницаемые лица и подумал, что да, кому-то в самом деле поверить трудно. Ведь я сам сказал, что у такой идеи за счет халявщиков появится множество восторженных сторонников. Почему-то многие уверены, что в Америке достаточно вот так просто находиться, чтобы жить богато, беспечно и не работая вовсе. На Америку, дескать, вся Азия пашет, нефть из арабских стран привозят, компьютеры и телевизоры из Японии и Китая, а она только жрет, в казино мильёны проигрывает, крылатыми ракетами всех пугает…
– А как насчет патриотизма, Борис Борисович, – поинтересовался Троеградский ядовито. – Как насчет потребности оставаться истинно русским?
– Да, – согласился я, – хоть в отличие от, скажем, французов или японцев русские не патриотичны, зато о патриотизме поговорить любим еще как!.. Когда в разоренную войной Японию рекой хлынули дешевые и качественные штатовские товары, японские производители призвали покупать местное, чтобы поддержать разрушенную экономику. И что же? Японцы голодали, но упрямо покупали дорогие и некачественные товары соотечественников! Именно так вытащили свою экономику из дыры гораздо худшей, чем сейчас у нас, ведь нашу американцы не разбомбили, как японскую или германскую! И сейчас диплом японца или американца, полученный хоть в Гарварде, хоть в Массачусетском, – ни гроша не стоит при приеме на работу в Японии! Да, там нужен только диплом японского учреждения. А как у нас? И можете представить себе, чтобы наши даже самые записные патриоты вдруг отказались покупать импортное и начали покупать отечественное?
К моему удивлению и несказанному облегчению, Власов сказал ехидно:
– Мы все, русские патриоты и националисты, носим и одежду, и обувь западных фирм, хотя есть аналогичная отечественная. И часики у вас, простите, на запястье какие?.. А ведь есть наши «Командирские» или «Зорька».
Уховертов хихикнул невесело:
– На стоянке я заприметил не только жигуленки да москвичи, а всякий, кто смог наскрести на иномарку, прибыл на зарубежном чуде.
А Чуев, щеголяя эрудицией, сказал:
– В Штатах считается дурным тоном ездить на автомобиле иностранного происхождения. Во Франции косо смотрят на тех, кто покупает американские автомобили, стараются с ними не знаться, не приглашают в гости. Сегодня, мол, покупает американское, а завтра Францию продаст… Но если у нас все так и прошло по графе анекдотов, то у них все на полнейшем серьезе. А штрафы за использование в рекламе иностранных слов? Вот это и есть патриотизм! А у нас только ля-ля, пустое сотрясение воздуха. И везде надписи на английском. Так что наши патриоты охотно перейдут в американскость, они и там устроятся неплохо.
Это был камешек в мой огород, но я притворился, что не заметил, не стоит отпугивать неожиданного союзника. Сказал ему примирительным тоном:
– Русские бы не сдались Западу, тем более не сдались бы советские. Но того народа уже нет, сломали, растоптали. Осталось одно охвостье, именуемое россиянами. А эти все продадут! Покочевряжутся, поговорят красиво о собственной национальной гордости, а потом побегут наперегонки сдаваться.
Прозвенел звонок, призывающий всех в зал. Неожиданно меня догнал высокий красавец ариец, грудные мускулы непомерно топорщат пиджак, сказал очень серьезно:
– Вообще-то вы правы, Борис Борисович. В соревновании двух систем победили Штаты. Их модель развития оказалась намного эффективнее, как бы нас ни раздражали их крикливые клоуны, неумеренный либерализм, засилье шоуменов. Мы можем либо продолжать сопротивляться, не признавая поражение, хотя это совсем по-детски, либо честно признать их правоту, принести вассальную присягу, как делали все побежденные рыцари, и встать под знамя победителя. То есть влиться в его войско и вместе с ним идти к прогрессу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
