не нужен больше никто. Хочешь, я отберу у той старой ведьмы глаз, и отдам тебе. Только скажи. Давай помиримся, забыв обиды. Не разобрались, погорячились, столько лет воюем из-за глупости… Обними меня. Забудем все… - Он раскинул в ожидании руки.
- Нужен мне ее глаз… - Пробурчала кокетливо, слегка смущенно, стрельнув глазами змея. И зашуршав телом по каменному полу подползла к владыке подземного мира, положив тому голову на плечо, а он обхватил ее шею, смял капюшон, руками. – Никогда больше не заигрывай в моем присутствии ни с кем. – Послышался ее шепот.
- Обещаю… - Ласково произнес он и погладил рыжие волосы. – Дуреха…
Долго они так стояли, и никто ни смел помешать, пока наконец нахмурившийся Бер, не кивнул сам себе, словно договорившись с собственными мыслями, и не подошел, смущенно опустив голову. Он аккуратно коснулся Руймон, и произнес нерешительно:
- Ты это… - Замялся. - Извини, что я тебе едва шею не свернул.
Руймон отстранилась от Ешпора, и повернула голову, прострелив богатыря сверкнувшими глазами, но вместо того, чтобы прошипеть что-то злобное, подмигнула.
- Сегодня такой день, что старые обиды забылись. Тем более, что я благодарна тебе и твоим друзьям, за то, что сумели помирить меня с другом, правда способ у вас… - Усмехнулась она. – Право-слово, получился не особо приятный, но вот зато, на удивление действенный.
- Ну что же. Просьбу мы твою выполнили, Владыка подземного мира, ждем и от тебя помощи. – Вышел вперед Федогран.
- Говорите, когда нужно будет раздвинуть скалы? Кивнул тот. – Все, что обещал, исполню. Я всегда держу свое слово.
Пещеру они покидали все вместе. Ешпор и Руймон захотели проводить новых друзей до выхода, и каково же было их удивление, увидеть не менее удивленную их появлению Кушкафтар. Ведьма сидела на камне, поджав босые ноги, и единственным выпученным глазом рассматривала помирившихся врагов.
— Вот уж чего я не ожидала. - Хмыкнула она и встала на встречу. - Так это увидеть вас вместе, да еще чуть ли не в обнимку. Вы убить готовы были, сто лет ненавидя друг друга. Это что же такое произошло в пещере, что так изменило отношения. Если секрет, то можете не рассказывать, но я все равно этому рада. В наше время духам, как и всей нежити, вместе держаться надо, а не воевать. Неправильно это.
- Ничего особенного не случилось. – Улыбнулась Руймон. – Просто эти храбрые смертные. – Она кивнула в сторону выходящих из пещеры братьев. - Заставили нас поговорить, и разобраться в недоразумении. Методы у них, конечно, грубые, но на удивление действенные. При других обстоятельствах, я наверно бы их возненавидела, но, видят боги, сейчас я счастлива, и потому благодарна. Ты Федогран-богатырь. - Повернулась она в сторону парня. - Если понадобится моя помощь, свистни, как тогда в пещере, и я приду. Долг платежом красен, а я добро помню.
На том и расстались. Троица духов осталась у входа, о чем-то весело разговаривая, а наши друзья и примкнувший к ним Ацамаз, отправились дальше. Теперь у них появилась возможность открыть проход к дому Иныжи. Время, когда Ешпор раздвинет скалы, с владыкой подземного мира обговорено, и можно не торопясь двигаться к нужному месту, туда, где предстоит очередная схватка с прихвостнями бога лжи.
День пути по каменистой долине, ночевка под звездным небом, освещенным тусклым фонариком луны, без костра, чтобы не привлекать к себе внимания, недалеко от намеченной цели, и быстрый завтрак с утра.
Всем этим не удивить бывалых воинов. Это нам с вами, жителям просвещенного века, привыкшим путешествовать, с комфортом на автомобилях, поездах или самолетах, и ночующим в гостиницах, в мягких постелях на пышных подушках под теплым одеялом, после такого вот сна, на голой земле, грозил бы как минимум насморк, а скорее всего двухстороннее воспаление легких. Ну а для наших героев — это всего лишь рутина обыденной жизни. Ежедневная и привычная. Но я отвлекся…
Отдохнувшие, полные сил, с первыми лучами восходящего солнца, окропившего кровавым заревом острые пики гор, братья подъехали к частоколу. До начала движения скал оставались считанные минуты. Спокойно дождаться нужного момента им не дали.
Едва они остановились в отдалении, как прямо из поросших мхом и плесенью бревен, начали появляться Обыры. Небольшие с виду, размером с лайку, твари. Кошачья морда, тело собаки, и лягушачьи лапы, жуткие, несуразные на вид создания, покрытые короткой, пестрой шерстью. Их было восемь, и атаковали они сразу, молча и все вместе, разом.
Взлетев, оттолкнувшись всеми четырьмя лапами одновременно, как это делают на охоте кошки, и зависнув над землёй в высоком прыжке, защелкав иглами белоснежных зубов и засверкав искрами ненависти в красных глазах, они обрушились на братьев, неестественной мощью гибких и быстрых как молния тел.
Мудрое решение Федограна, оставить лошадей в стороне, и идти пешими, оказалось правильным. Верхом, воевать с подобной нечестью, было бы смертельно опасно. Как не был подвижен конь, но до ловкости тренированного, гибкого воина ему далеко, и потому он будет сковывать движения и только мешать в схватке.
Карусель боя закружилась, оросив первой кровью траву и мелкие камни под ногами. Визг, шипение, лязг стали, крики боли, слились в одно целое в круговороте битвы. Как не быстры и ловки были создания Чернобога, но наши герои не уступали им в этом. Ацамаз так же показал себя истинным воином, великолепно владеющим не только свирелью, но также клинком и телом.
Первую тварь зарубил Вул. Поймал на меч гибкое тело, разрубив его на две части, но при этом получив болезненный укус другого Обыра в раскрывшийся для замаха бок. Дикая боль парализовала тело оборотня остановившимся дыханьем, и уже другой монстр, готовый вцепится в глотку, прыгнул в атаку, но на помощь пришел Федогран, вогнав в оскалившуюся пасть сталь.
Монстр захлюпал, давясь собственной кровью, но не издох, как положено, а вцепился иглами крошащихся зубов в клинок, пытаясь его перегрызть. Стряхнуть его не получалось, чем воспользовался еще один, повисший на спине занятого схваткой воина. Только бармица шлема, спускающаяся на плечи, не дала Обыру поставить точку в жизни нашего героя.
Но тут в движение пришли скалы. Земля задрожала, вспучилась, побежала волной, посбивав всех дерущихся с ног. Поверхность лопнула, как переспелый арбуз и кипящая лавой рана осыпающегося камнями провала, грохотом побежала вперед к ограде, словно скальпель невидимого хирурга, провел по бьющемуся в конвульсиях телу.
Бревна треснули, зашевелились, и разъехались в стороны, открыв
