— Да, именно на этой чертовой штуковине я и полечу.
Он вышел в салон и подсел к И. Л. Дж. Флэксу. Тот сидел на диванчике, откинувшись назад, в его мясистой ручище телефонная трубка была почти не видна. Флэкс не любил летать на самолете, потому что ему всегда было там тесно. Огромный детина шести футов росту и столько же в талии заполнял собою весь диван. Флэкс, как всегда, обливался потом — на его гладко выбритом черепе выступили капельки влаги.
— Хорошо, я согласен, — сказал он в трубку ясным, почти лишенным акцента голосом. — Держите с ними связь. Я позвоню, как только будет покончено с формальностями.
Догадаться, с кем Флэкс говорит, было непросто. Самолет № 1 ВВС США был оснащен узлом связи, не уступавшим по мощности радиорубке авианосца. Флэкс положил трубку и оттолкнул от себя аппарат, угрюмо покосившись на иллюминатор.
— Обследование продолжается, но врачи уверены, что это аппендицит, — сказал он. — Операция через пару часов. Просто замечательно! Уж медик-то мог бы заботиться о себе и получше. Что за чертовщина — у доктора аппендицит!
Флэкс недоверчиво покачал головой, отчего заколыхалось все его брыластое лицо.
— Можешь верить или нет, но у докторов тоже есть аппендиксы.
Патрик встал перед зеркалом и принялся завязывать галстук. Для тридцати семи лет он выглядел совсем неплохо. По сравнению с Флэксом смотрелся сущим Аполлоном — впрочем, это было нетрудно. Брюшка пока не было, физические упражнения позволяли держать себя в форме. Да и вообще не урод — девушки вроде не пугаются. Правда, нижняя челюсть тяжеловата, и лоб с каждым годом становится все выше. Патрик затянул узел галстука и взял пиджак.
— И потом у Кеннелли ведь есть дублер. Мы все работали с Файнбергом, дело он знает.
— Ставлю десять против двадцати, что Файнберга мы не увидим, — сказал Элай Брон.
Брон сидел у окна, уткнувшись длинным носом в книжку — его обычная поза, — и казалось, ни к чему не прислушивался. Однако он обладал весьма нервирующей способностью одновременно читать и разговаривать. Брону ничего не стоило положить противника на обе лопатки в споре, читая при этом книгу и запоминая каждое прочитанное слово. Он перевернул страницу.
— Какое тут может быть пари? — удивился Патрик. — Файнберг наш единственный врач-дублер. Он просто обязан появиться.
— Ты так думаешь? Тогда ставь десятку.
— Годится, — согласился Флэкс. — Или, может быть, тебе известно что-то такое, чего не знаем мы, Элай?
— Знать, догадываться, уметь слышать — это все одно и то же.
— Что ж, я тоже поставлю десятку, раз ты так легко расстаешься с деньгами, — заявил Патрик.
Он застегнул китель и стряхнул невидимые пылинки со своих майорских погон. Скорее всего, десять долларов выброшены на ветер, потому что доктор Элай Брон никогда не ошибался и всегда выигрывал пари. Причем любил всем напоминать об этом своем качестве. Патрик изо всех сил старался относиться к своему коллеге, физику-ядерщику, с симпатией, но это, увы, не всегда удавалось.
— Ладно, пойдем, — сказал Флэкс, тяжело поднимаясь на ноги. — Оркестр, почетный караул, суетящиеся политики и прочая дребедень.
— Сейчас добрый день или добрый вечер? — спросил Патрик, глядя на часы.
— «Добри вэчэр» годится для любого времени дня, — заметил Флэкс. — Или просто «здрастуите».
Дверца открылась, и снаружи донеслись первые ноты «Звездно-полосатого знамени» — в несколько непривычной тональности и со странноватым ритмом. Американский гимн в этом исполнении более напоминал русскую народную песню, чем гимн в честь героической обороны форта Макгенри. Едва гости появились на трапе, как дружно защелкали фотокамеры, и навстречу вновь прибывшим двинулась толпа встречающих. Несколько милосердно коротких приветственных речей по-русски; столь же лаконичное изъявление благодарности со стороны американцев — и вот все уже на банкете, пьют водку и едят икру. Все вокруг кишело представителями прессы. Патрик испытал немалое облегчение, когда Флэкс взял основную нагрузку на себя, без особых затруднений переходя с русского на польский, с польского на немецкий, а с немецкого на английский. Элай Брон столь же успешно объяснялся по-французски и по-немецки — эти языки он наверняка выучил в Мичиганском технологическом институте, где-нибудь в перерыве между защитами диссертаций. Патрик немало времени потратил на изучение русской технической терминологии, научился неплохо в ней разбираться, но для интервью эти знания не годились. Майор умел объясняться только по-английски. К нему протолкнулся маленький человечек в сильно измятом костюме и грязных очках. Когда он говорил, изо рта у него летели брызги слюны.
— Пилкингтон, газета «Уорлд стар». Лондон, — объявил он и сунул микрофон Патрику под нос. — Майор Уинтер, у вас, как у командира этого мероприятия, наверняка есть вполне определенное мнение по поводу всей затеи. Во-первых, что вы думаете об опасности…
— Вряд ли «мероприятие» — подходящее слово, — улыбнулся Патрик. Ему нередко приходилось встречать людей, подобных Пилкингтону, по обе стороны Атлантики. Одних репортеров интересовали только факты, новости и больше ничего. Другие же писали для того разряда читателей, который, углубляясь в газету, сосредоточенно шевелит губами. Уинтер порой просматривал «Уорлд стар» и считал, что наилучшее использование этой газеты — заворачивать в нее мусор, однако майора учили всегда быть вежливым с прессой.
— Операция «Прометей» — это совместный советско-американский проект, объединяющий научные и технологические достижения обеих наших стран. Этот союз принесет благо всему миру.
— Вы хотите сказать, что русские кое в чем преуспели больше американцев?
Микрофон придвинулся еще ближе, и Патрик, изо всех сил стараясь сохранить улыбку, представил себе, как засовывает эту штуковину Пилкингтону в глотку.
— Дело, которым мы сейчас занимаемся, выше политических и национальных разногласий. Операция «Прометей» обеспечит мир экологически чистой энергией, причем именно тогда, когда традиционные топливные ресурсы планеты начинают иссякать. К этой энергии будут иметь доступ все страны мира…
— А пока все будет доставаться только русским и американцам, верно?
— Пока русские и американцы создают и финансируют этот проект, который уже обошелся в 22 миллиарда долларов. По мере развертывания он будет стоить дешевле. И в любом случае увеличение энергетических Ресурсов планеты пойдет всему человечеству на благо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
