На этот раз в бассейне за ними наблюдал врач. Человек в длинном халате и безликой маске призрака умело руководил двумя рабами, обрабатывающими раны. Затем Конана и Акилу подвели к длинным столам, где им сделали массаж и натерли благовонным маслом. Но даже во время этого их запястья и щиколотки были прикованы к кольцам по краям столов. Теперь они сидели в камере и ждали, что с ними будет дальше. - В этот раз они особенно о нас позаботились, - сказала Акила, недоверчиво поглядывая на тонкие матрасы, которые прибавили к их удобствам. - Почему-то мне не кажется, что все это из-за того, что они нас вдруг полюбили, - произнес киммериец, позвякивая своей цепью. - Но не могу пожаловаться на их целебную мазь. - Порезы от когтей на боках уже исчезли, а боль от них прошла совершенно. Он пошевелил плечами и руками и не почувствовал никакой боли в мышцах. - Эти люди - ни с кем не сравнимые целители. - Может быть, поэтому такие выродки и выживают, - сказала Акила, скривив рот. Вблизи послышалось всхлипывание. - Твои женщины обычно не так чувствительны, - заметил Конан. - Что их беспокоит? - Паина! Экун! Ломби! - крикнула Акила. - В чем дело? - Моя царица! - проскулила Паина. - Эти муравьи не рассказали тебе еще, что они собираются с нами сделать? - Они собираются нас съесть? - спросил Конан. - Вполне могу понять их желание сменить рацион питания после всех этих грибов. - Моя царица! - сказала Ломби, не обращая на слова киммерийца никакого внимания. - Они хотят при помощи нас размножаться. Тот мужчина, Аббад, заявил, что собирается лично сделать первую партию щенят! Это будет пыткой! - И они хотят, чтобы ты была племенной кобылой, - добавила Экун. - А большого киммерийца сделают осеменителем! - Ну что же, в этом есть смысл, - невозмутимо проговорил Конан. - Мы все видели, как они выродились здесь под землей за столько поколений. Такой ценный племенной материал, как мы, не часто им попадается. - Уж ты-то можешь быть спокоен! - крикнула Акила. - Ты этим и так наверняка занимаешься между войнами! Другое дело мы! Мы принадлежим народу женщин! - Не говори глупостей. Ваше племя размножается так же, как и остальные, а не при помощи колдовства. Иначе вы давно бы вымерли. - Да, но мы вступаем в связь лишь раз в году, соблюдая соответствующий обряд, и с мужчинами, избранными добровольно. - По-моему, это очень скучно. - Ах так, да ты полуживотное... Им не дали продолжить спор появившиеся у дверей стражники. В низкую дверь камеры кто-то вошел. - Приветствую вас, мой прекрасный племенной материал. - Это был Аббад, глаза у него горели под маской, когда он пожирал ими Акилу. - Ты не получишь от меня ублюдков, насекомое! Я убью тебя одной рукой! Он нежно погладил ее по щеке: - Не давай поспешных обещаний. Ты знаешь, что мы очень умело обращаемся с цепями и кандалами. Я легко могу сделать тебя послушной и безопасной. На лице царицы отразился ужас, и Конан уже прикидывал расстояние, чтобы ударить ногой, но Аббад добавил: - Но тебе надо подождать. Сейчас моя царица хочет поговорить с этим. - Он показал рукой на киммерийца. - Тот день, когда ты тронешь меня, будет днем твоей смерти, - сказала Акила, не обратив внимания на то, что Аббад только что дотронулся до нее. То, что она имела в виду, было достаточно ясно. Аббад лишь рассмеялся и позвал стражу. - Отведите мужчину. Мне вам не надо напоминать о предосторожностях. Отдав этот приказ, он снова нырнул в дверь. Киммерийца вновь тщательно связали и повели. Акила молча поглядела на него, и он улыбнулся ей в ответ, но на душе у него было совсем невесело. Конану и самому не нравилось, что к нему относятся, как к племенному быку. Свободный воин сам выбирает себе удовольствия. Хотя нельзя отрицать, что сейчас он не свободен. И его ли вина, что эта проклятая женщина так разборчива в мужчинах? Стражники вели его путем, который местами был Конану уже знаком, а местами еще нет. Постепенно у него начал вырисовываться план этого странного подземного города. Теперь киммериец чувствовал, что сможет неплохо в нем ориентироваться. Ему надо было узнать лишь одно: где река? Когда они вошли в покои Омии, его отвели в комнату с потолком, затянутым шелком и с шелковыми занавесками на стенах, богато украшенными вышитыми узорами, какие можно было всюду встретить в городе и наверху, и под землей. Пол устилали шелковые ковры и подушки. Вошла Омия в маске и в шелковой накидке. - Отпустите его, приказала она стражникам. - Вначале развяжите. - Но ваше величество... - начал было возражать командир стражников. - Он не причинит мне вреда. Друзья его под замком, и он не знает города, а наверху его ждет лишь пустыня. Я думаю, он сам понимает, что глупостей делать не следует. Стражники неохотно принялись развязывать пленника. Закончив, они поклонились и вышли. - Ты сумасшедшая, - сказал Конан, потирая запястья. - Почему ты думаешь, что остальные так мне дороги, что я ценю их больше свободы? - Я видела, как вы ведете себя вместе, - ответила она совершенно спокойно. - Три женщины поменьше явно привязаны к большой женщине, и на арене сегодня вы защищали друг друга так, как будто у вас одно сердце. - Так поддерживают друг друга все воины. - Нет, - сказала она, небрежно улыбнувшись. - Так сражались карлик и мужчина повыше. Но ты и женщина дрались иначе. - Она хлопнула в ладоши, и вошла рабыня, неся поднос. На нем стояли два кубка, на которых осела роса. Омия взяла оба кубка, и рабыня ушла. - Выпей со мной. Она протянула Конану кубок. Он взял его и, не колеблясь, принялся пить. Конан рассматривал Омию, глядя через край кубка. Маска ее была сделана из тонкого материала и походила скорее на вуаль. Сквозь маску киммериец видел, что лицо Омии тонкое и красивое. Накидка, сделанная из похожего материала, мало что скрывала. Вино имело терпко-сладкий вкус, и Конан был уверен, что сделано оно не из грибов. Омия подошла к большой подушке и, опустившись на нее, легла на бок, подперев голову локтем. Кивнув на другую подушку рядом с собой, она сказала: - Приляг. Конан сделал так, как было приказано, желая выведать у Омии информацию. В другое время его бы привлекло ее превосходное тело, но сейчас его интересовала только одна женщина. - Тебя, конечно, удивляет знаменитый Джанагар, - сказала она, будто прочитав его мысли. - Удивляет, - согласился он. - Нас привели сюда люди, знавшие об этом городе лишь из старых пыльных книг. Когда мы подходили ближе, мы слышали от сказителей древние предания. Легенды говорили о городе больших богатств и еще большего зла, на который обрушилось проклятие и который был покинут. Нанявшие нас надеялись найти этот город нетронутым, полным сокровищ. В этом отношении, считал Конан, он может быть с ней вполне откровенен. Остатки верности близнецам исчезли вместе с самими близнецами в ночь песчаной бури. - Как им удалось добыть таких... необычных воинов? - спросила Омия. - Помог случай. Мы все встретились в жалком горном селении, где негодяи из четырех стран пережидали трудные времена. Близнецы рассказали, что существует такой город, и намекнули, что и мы можем получить большую долю богатств. Они сказали, что этот город ищут и другие и поэтому им нужна защита. И как ты сама убедилась, наняли они самых лучших. При этих словах Омия рассмеялась: - Скромностью ты не отличаешься. Он пожал плечами: - К чему здесь скромность? - Конечно. Ладно, так ты, значит, оказался в пустыне. Как ты потерял нанявших тебя? Он нахмурился: - Это ты сама должна прекрасно знать. Они пришли в храм наверху раньше нас. - Конечно, я знаю! - бросила она, но как-то слишком торопливо. - Я лишь хотела проверить, не будешь ли ты лгать, но ты, кажется, честный воин, а также большой и красивый. Что ты еще слышал о Джанагаре? Тему она сменила неловко, выдавая свое беспокойство. Она уводила его от разговора о близнецах. Почему? - Старик в пустыне рассказал мне древнюю легенду о грешном городе, разгневавшем богов и проклятом. Он говорил, что Джанагар находился среди плодородных земель, но зеленые холмы и долины были засыпаны песком возмущенными богами. - Он не рассказал, чем именно разгневал богов Джанагар? - Такие легенды, по-моему, приводят всегда одну причину: народ Джанагара пытался сравняться с богами, завладев секретом бессмертия, и боги приревновали. При этих словах она улыбнулась. - Значит, ты скептично относишься к старым легендам? Не знала, что ты обладаешь такой способностью судить. - Я верю легендам своего народа и не вижу причин считать истинными чужие рассказы. - Очень разумно. Ладно, чужестранец, вот правдивый рассказ о Джанагаре, и это не собрание неясных слухов, переданное неграмотными сказителями. Это истинная история, выбитая на камне людьми, пережившими те события, и дополненная их потомками, одним из которых являюсь я. История эта непрерывна от дней славы до сегодняшнего дня, так что можешь верить моим словам. Он допил кубок и кивнул: - Я слушаю. Она хлопнула в ладоши, и снова вошла рабыня с двумя полными кубками. Рабыня забрала пустые кубки, поклонилась и вышла. Когда она ушла, Омия начала. - Знай, о чужестранец, - сказала Омия, и Конан решил, что это ритуальное начало рассказа, - что Джанагар, город Опаловых ворот, в течение пяти тысяч лет был центром империи, от которой не сохранилось даже названия в легендах варварских народов нашего времени. Когда на купол великого храма Джанагара клалась последняя золотая черепица, Пифон был кучкой хижин из камней, крытых соломенными крышами, построенных первобытным народом, поклоняющимся змее, не знающим секретов письма и имеющим представление о колдовстве лишь по чудесам шаманов. - Это было действительно давно. - Так давно, что твой варварский мозг и представить себе не может, заверила его Омия. - Но даже в дни славы Джанагар являлся уже таким древним, что о ранней его истории известны были лишь обрывки, ибо даже великая цивилизация начинается с первобытных деревушек, а письмена, выцарапанные на дереве, начертанные на коже, написанные на пергаменте, погибают от времени. Нам известно вот что: как все великие города-государства, вначале власть Джанагара держалась на силе меча. Армии Джанагара порабощали другие народы и забирали их богатства. Военное могущество принесло сказочное богатство, и народ Джанагара узнал, что богатство - это власть, и власть более приятная, чем власть меча, поскольку при помощи богатства можно нанимать других сражаться мечом, а господам Джанагара дать возможность обратиться к более достойным занятиям. Для киммерийца это означало первые признаки вырождения, но он благоразумно промолчал. - Многие, многие века господа Джанагара наслаждались огромной властью в сочетании с несметными богатствами. Любая их прихоть исполнялась. Из самых дальних концов мира везли экзотические предметы роскоши для коллекций великих людей. Самые красивые дочери и сыновья всех народов приходили в Джанагар как рабы. Их покрывали шелками и драгоценностями, и они прислуживали за столами в Джанагаре, подавая самые изысканные кушанья во всем мире. Конан хотел заметить, что, должно быть, трудно было после этого перейти на грибы, но попридержал язык. - Но со временем, - продолжала Омия, - наскучило даже наслаждение несметным богатством. Ибо господа Джанагара решили, что это лишь сокровище материального мира, но за пределами этого мира могут находиться другие удовольствия - запредельные красоты и невероятный экстаз для тех, кто знает, как достичь их, и имеет храбрость взять все это. Омия отхлебнула вина, глаза ее под маской приняли мечтательное выражение. - Человечество тогда было молодо, - почти прошептала она. - Оно умело пользоваться только камнем и металлом. Даже господа Джанагара мало знали вначале о мире духов. Но если человечество было молодо, о других сказать этого было нельзя. - Что ты имеешь в виду? - спросил Конан, у которого начали на затылке шевелиться волосы. - Я имею в виду то, что в те времена человек был не единственным мыслящим существом. Были и другие существа, более древние, чьи знания по сравнению со знаниями человека можно сопоставить, как знания старика и ребенка. Существа эти тогда уже давно состарились, империи их развалились, но они все еще продолжали жить в заброшенных уголках света. В последний великий век жрецов-царей вышел указ обыскать мир и найти остатки этих дочеловеческих рас, чтобы выведать их секреты. На одни эти экспедиции ушли века. Снаряжались караваны, уходили корабли, все с одной целью. Генералы вели армии в далекие походы. Торговцам предоставляли мешки сокровищ для подкупа. Отправлялись даже одинокие искатели приключений вроде тебя, лишь с мечом у пояса и надеждой получить вознаграждение. И странные существа были найдены. Некоторые из них довольно сильно походили на людей, если бы только не мелкие, но досадные отличия. Многие напоминали человека лишь общей формой. В других не было ничего человеческого. И все могли многому научить. - К такому зданию людям лучше не прикасаться, - сказал Конан. - Великие Джанагара не были недочеловеками, - презрительно произнесла она. Не пытайся судить о нас по своим первобытным варварским меркам. От тех странных существ мы получили знания, о каких не могли и мечтать. Колдунам Джанагара с их робкими экспериментами, с методом проб и ошибок потребовалось бы необозримое время для того, чтобы получить то знание, которое мы добыли от тех странных рас за несколько веков. Колдуны, которые до этого могли перебрасывать свое сознание лишь на несколько лиг, могли теперь в трансе посещать далекие звезды. Начав общение с нечеловеческими существами этого мира, они вступили в разговор с разумом с других планет и из других миров. - Умный человек путешествует пешком, - проворчал Конан, - или верхом на животных. - Не будь таким скучным. Даже такой огромный торс и могучие мускулы могут утомить меня, если и дальше будешь мыслить так же узко. Ты хочешь, чтобы я рассказывала? - Прости меня. Я слушаю. - Если она считает его тупым, то тем лучше. - То-то же. Тогда знай, что в жизни любой цивилизации есть времена роста и есть времена застоя. Если время застоя длится слишком долго, появляется гниль, и цивилизация падает. С каждым новым, омолаживающим источником энергии культура растет, распространяется, испытывает свои пределы, прежде чем снова погрузиться в самодовольство. И так всегда было с Джанагаром. Как молодой варварский народ, нас опьяняла власть стали и бронзы и пролитая кровь врага. Затем мы выросли еще больше при помощи власти золота и других богатств, и нас одурманил дух потребления. Наконец мы завладели высшей властью колдовства и установили свою волю в мире людей, а также в магических мирах. Но даже для нас есть пределы. Молодым народом мы испытали ограниченность военной силы. В среднем возрасте мы узнали, что существует и то, что не даст никакое сокровище. На последней ступени нашей истории мы поняли, что как люди мы не можем перейти определенной черты при овладении колдовскими силами. - Ты сказала "как люди"? - Да. Значит, ты все-таки слушаешь. Это было правдой. Мы знали, что делим мир с мыслящими существами, не являющимися людьми. В других мирах есть расы бесконечно более древние и бесконечно более могущественные. Нашу гордость ущемляло то, что мы не можем с ними сравниться. Человеческий мозг не организован так, чтобы справляться с их силами. Человеческое тело живет недостаточно долго для того, чтобы в совершенстве овладеть искусством, обычным для других рас. Было решено, что хозяева Джанагара должны каким-то образом вобрать в себя субстанцию нечеловеческих рас. Похолодев от ужаса, Конан вспомнил художественный мотив, встречавшийся повсюду в городе, наверху и внизу, - переплетенные вереницы тел человеческих и демонических, совокупляющихся в самых отвратительных сочетаниях. - И это было сделано, - продолжала она. - В Джанагаре мужчины и женщины стали совокупляться с существами, не созданными для того, чтобы мешать свою кровь с кровью простых смертных. Это сделалось ритуалом и основой нашей религии последнюю тысячу лет, но потомство, возникшее от этого сочетания, было невообразимо странным. Нечестивые помеси человека и нечеловека восседали на троне Джанагара, принимали такие решения, услышав которые сейчас, человек бы сошел с ума от ужаса. - Вполне могу поверить, - сказал Конан. - Цена оказалась чудовищной, но маги Джанагара готовы были платить любую цену, идти на любые жертвы ради великого знания. И великое знание им досталось. Глубочайшие тайны вещества и духа открылись им и могли быть использованы. Любое знание теперь могло принадлежать им, стоило лишь пожелать. Все существа этого мира сделались их рабами. Перед ними склонялись даже некоторые существа из других миров и сфер. - Но не все? - спросил Конан. - Нет, - призналась Омия, - не все. - Впервые в голос ее закралась неуверенность. - Были существа в высших сферах, существа столь могущественные, что колдуны-полулюди Джанагара называли их просто Силы. Вначале они казались невероятно великими, но не замечающими человека, как проклятое солнце. Неважно, чем они занимались, но их не интересовал человек ни в этом мире, ни в другом. - Эти Силы, - спросил взволнованно Конан. - Это были боги? - Кто знает, что такое бог? - ответила она, отмахнувшись. - Часто бывает, что "бог" - лишь слово, которым человек называет то, что ему неизвестно, но чего он боится. Для дикарей животные и реки, бури и грозы - все боги. Некоторые считают, что огонь - это бог. Многие поклоняются, как богу, проклятому солнцу. Часто бог похож на человека, обычно всего лишь преувеличенное представление о предке, чье имя просто самое старое из тех, что помнят его потомки. Те древние колдуны давно уже не верили в богов. Но они верили в Силы. К этому времени кубки их снова опустели. Омия хлопнула в ладоши. - История эта длинна, и рассказывать ее следует неторопливо. Давай немного подкрепимся. Не успели слова эти слететь с ее губ, как та же рабыня принесла еще вина, но на этот раз с ней пришла и другая, принесшая поднос с кушаньями. Поклонившись, обе женщины удалились. - Угощайся, - сказала Омия, показав рукой на поднос. Конан послушался. Он не обратил внимания на грибы, приготовленные по-разному и под различными соусами. На подносе лежали также вяленые финики, изюм, инжир и другие фрукты. Киммериец проглотил инжир с медом и запил вином. Он знал, что все эти фрукты были характерным товаром Стигии. Конан взял горсть фиников и показал их Омии: - Они ведь выросли не здесь, под землей. - Конечно нет, - согласилась она. - Но сейчас мы не говорим о таком низменном, как пища. Сейчас мы говорим о возвышенном. - Ей явно не хотелось сообщать, откуда эти плоды. Конан сделал вид, что ему все равно. - Действительно, вяленые плоды гораздо ниже по сравнению со взлетами и падением империи. Но я просто сказал так потому, что фрукты мне нравятся больше, чем эти бесконечные грибы. При этих словах Омия улыбнулась: - Наше искусство выращивания мицелия дает нам не только грибы, хотя ты наверняка не знаешь, что это такое. Очень давно мы научились выращивать организмы, которые не нуждаются в проклятом солнце, и стол наш богат и разнообразен, надо лишь обладать тонким вкусом, чтобы оценить его превосходство. - На поверхности предпочитают пищу с более сильным вкусом. Хотя насчет вина пожаловаться не могу. - Конан нетвердо взмахнул третьим кубком, делая вид, что пьян. У него была очень сильная голова, и он мог часами пить золотое вино, прежде чем поддаться настоящему опьянению. - Вероятно, тебе не следует им так увлекаться, - проговорила она. - Если ты им упьешься, то будешь мне мало полезен. Он громко расхохотался: Этим? Да я могу пить, как верблюд! Не беспокойся. Из-за какого-нибудь кубка вина Конан из Киммерии не перестает быть мужчиной! Он снова расхохотался, надеясь, что это бахвальство еще сильнее убедило ее в том, что он невежественный придурок. Конан прекрасно сознавал, что ее в нем привлекают не мыслительные способности. - Я рада это слышать, и скоро ты узнаешь почему. Да, на чем мы остановились? Киммериец закусил кусочком дыни в имбирном сиропе, жалея, что нет настоящего мяса. - Силы, - напомнил он ей. - Ах да. Продолжаю. Благодаря сочетанию человеческого и нечеловеческого, а также многочисленным оттенкам этого сочетания, маги Джанагара обладали многими видами искусства, в прошлом недостижимыми для простых людей. По мере того как они пользовались этими видами искусства, осуществляя все более великие свершения, на них наконец стали обращать внимание Силы. Некая невидимая, неизвестная черта была пересечена, и Силы насторожились. Вначале великие колдуны попробовали обращаться с этими формами разума так же, как и со всеми другими, - попытались получить от них знание для того, чтобы воспользоваться им. Но этому не суждено было быть. Внимание Сил означало их неумолимый гнев. Один за другим колдуны, вступившие с ними в контакт, были лишены существования заклятиями такой силы, что сама ткань мира дрожала каждый раз, когда гнев обрушивался на одного из великих колдунов. Во время своих странствий разве ты не слышал легенды о катастрофах, происшедших в древности? - Слышал. Великие землетрясения, всемирные потопы, чудовищные извержения вулканов составляют часть любого мифологического цикла. - И разве эти древние мифы не содержат каждый раз рассказа о войне между богами, или между богами и великанами, или богами и людьми? - Да, - согласился Конан. - У нас, в моей родной Киммерии, есть старый рассказ о великой битве между нашим богом Кромом и Ймиром из Аэсира, о битве, сотрясшей землю. У всех есть такая легенда. Не спрашивая разрешения, он налил себе еще вина из запотевшего кувшина, который стоял на подносе рядом с лакомствами. - Все эти рассказы возникли под влиянием эпохальной битвы между Силами и колдунами Джанагара. Битва эта продолжалась века и изменила структуру всего мира. - Если Силы столь могущественны, - сказал Конан, - как случилось, что борьба была такой долгой? Ведь боги могли просто раздавить простых колдунов, какими бы сильными ни считались они по меркам смертных. - Хитрый вопрос. Но ты должен помнить, что к этому времени колдуны Джанагара уже не были просто людьми. Они владели высшим искусством почти так же хорошо, как и сами Силы. Уступали же они лишь в грубой силе. Но эти битвы шли также и в других мирах, и в других сферах. Много-много лет колдуны Джанагара пытались сохранить в секрете от Сил само местоположение нашего мира, так как Силы всегда стремились уничтожить весь мир, где есть им соперники. И это, как мы узнали, они довольно часто делали и раньше. - Ваши колдуны занимались тем, что лучше оставлять в покое. Она изящно пожала своими красивыми плечами: - Истинно великие народы не боятся вызова, насколько бы ни превосходил враг силой и как бы тяжелы ни были возможные последствия. - Но ведь они рисковали всем миром! - Ну и что? Неудача означала уничтожение Джанагара и его народа. Если бы это случилось, кому какое дело, что погибнут еще и низшие народы? Если горит твой дом, плачешь ли ты по крысам и тараканам, погибающим в огне? - В этом что-то есть, - согласился Конан. Он не впервые сталкивался с таким отношением. Множество царей заявляло, что после их кончины пусть землю поглотит либо огонь, либо потоп. - Через некоторое время, - продолжила Омия, - великих магов больше не осталось, и все высшие сферы были потеряны для нас. В конце концов все свои усилия мы уже направили на то, чтобы отсрочить поражение и спасти наш мир и нашу империю. Конечно, самые могущественные заклятия были призваны сохранить сам Джанагар. Другие защищали остальные великие города империи. Заклятия сосредоточивались в храмах, где день и ночь проводились самые величественные и самые чудовищные обряды. - Какие заклятия могли их защитить от таких существ? - спросил Конан, невольно захваченный рассказом о предсмертных судорогах империи. - Последним заклятием, к которому обратились тогда, когда все другие были израсходованы, было Великое Заклятие Неизменности. Как только оно установлено, города, защищенные таким образом, будут оставаться такими, как были, без каких-либо изменений. Более того, они становятся невидимыми для Сил, а войти в этот мир для того, чтобы уничтожить его, они могут только в фокусных точках великого колдовства. - Это объясняет состояние города наверху. Но если Силы так и не нашли этот мир, как было уничтожено все вокруг и плодородные поля, окружавшие Джанагар, были обращены в песчаную пустыню? - Это сделали не Силы. Энергия, необходимая для поддержания заклятия, высосала жизненную силу из земли, втянув в себя ее плодородие, как губка воду. Когда-то Джанагар лежал рядом с великой рекой, из которой мы брали воду при помощи самой удивительной из когда-либо существовавших системы каналов. Река обмелела и наконец исчезла. - Почему же Джанагар не погиб тогда? - спросил Конан, уже зная ответ. Когда у города больше нет воды, он гибнет. Я видел, как это происходит, когда у осажденного города перекрывают акведуки, а колодцев в городе нет. Когда цистерны становятся пустыми, гибель неизбежна. - Конечно, даже ты догадался, - сказала она, улыбнувшись. - Мы принялись копать, пока снова не нашли нашу реку. Она оставила поверхность, но по-прежнему текла по грандиозной системе пещер. Великие жрецы Джанагара объявили, что солнце проклято, и мы, если не хотим погибнуть, должны уходить вглубь, вырубать в недрах земли новый Джанагар. Но для того, чтобы поддерживать Великое Заклятие Неизменности, город наверху должен сохраняться точно в таком состоянии, в каком он был тогда, когда заклятие начало действовать. Для этой цели каждую ночь, когда солнце зайдет, бригады мастеров выходят через великий храм в город, чтобы восстанавливать то, что разрушает время. Поскольку ветры и пески пустыни не проникают сюда, разрушения незначительны. - А что случилось с другими городами? - спросил Конан. - Им недоставало воли Джанагара. Некоторые сохранялись столетиями, но жители не смогли поддерживать свои города в неизменном состоянии, так что заклятие ослабло. Мы постепенно теряли связь с этими городами, но к тому времени Силы были чем-то отвлечены, так как не пытались войти в наш мир через развалины. Конан вспомнил огромные руины храма, где он видел, как близнецы сообщались со стариком. Это, должно быть, были остатки одного из городов империи Джанагара. Сейчас остались развалины лишь одного здания, а от Великого Заклятия Неизменности сохранился прямоугольник травы, на котором не хотят пастись животные. - И с тех пор вы живете здесь под землей? Прячетесь от солнца и свежего воздуха? - Да, это так, - сказала она, перекатываясь на живот и кладя подбородок на скрещенные предплечья. - Нам это подходит, но такай образ жизни вызывает... последствия. Именно поэтому ты и твои спутники интересуете нас. - Как это? спросил Конан, уже зная, что ответ ему не понравится. - Спрятавшись от Сил и затем от проклятого солнца, мы решили лишь самые настоятельные вопросы. Теперь надо восстановить в себе то, что мы потеряли, стремясь к колдовскому знанию. - Ты имеешь в виду смешение человеческой крови с нечеловеческой. - Именно. Народ, который начал закапываться в эти норы, не показался бы тебе, сказав мягко, близкими родственниками. От этой мысли у Конана по коже пробежали мурашки. - Представляю себе. - Прежде всего требовалась строгая программа селекции для того, чтобы удалить из нас все следы нечеловеческого. На это потребовались сотни поколений, но наконец программа была завершена и жители Джанагара снова стали людьми. В этом Конан сильно сомневался. Человек - это не только внешность, и линия крови, так сильно загрязненная, никогда не сможет снова стать человеческой. Он подозревал, что им удалось восстановить лишь внешний облик. - И снова, - сказала Омия, - наше великое достижение обошлось нам столь же великой ценой. С самого начала запас человеческой крови у нас был очень ограничен. По причинам, как сверхъестественным, так и алхимическим, когда строишь на таком узком основании, возникают нежелательные последствия. - Короче говоря, узкое смешение вызывает вырождение. - Ты слишком упрощаешь, - произнесла она, нахмурясь. - Мы выводим не породы скота, а человеческие существа. В любом случае мы всегда старались делать так, чтобы попадающийся нам людской материал, обладающий особенными достоинствами, привносился к нашей крови. Учитывая, что из себя представляют жители пустыни, это происходит нечасто. - Почему бы вам не выйти наружу и самим не поискать свежей крови? - Ты забываешь, что мы не выносим лучей проклятого солнца. Нет, мы останемся здесь, и пусть материал приходит к нам. Возможности кочевников мы истощили уже давно. Некоторое время одно племя кочевников приводило к нам превосходных пленников, но пустыня увеличилась. В конце концов у них не стало хватать запасов воды для того, чтобы добраться сюда. Они были последними людьми на поверхности, которые знали дорогу в Джанагар. Конан догадался, что это, должно быть, племя Уадим, о котором ему рассказывал старик. Их странная обрывочная и путаная легенда являлась последним воспоминанием о том времени, когда племя было молодо, а пустыня меньше и не так страшна. - Но вы ведь соединены с внешним миром при помощи реки, - произнес Конан, нарочно выговаривая слова медленно и с трудом, будто совсем пьяный. Он налил себе еще один кубок. - Меня ты не обманешь. Эти плоды... - он взмахнул рукой, чуть не опрокинув кувшин, - они сверху. И я здесь видел предметы, изготовленные в Стигии. - У нас есть некоторая связь, - ответила Омия, - с небольшим племенем, живущим на реке недалеко от того места, где она снова выходит в мир проклятого солнца. Эти жители реки - низкорослый уродливый народ, который нас не интересует, и они слишком слабы для того, чтобы добыть нужных нам пленников. Они хранят сведения о нашем существовании в секрете, чтобы другие племена не убили их, желая взять торговлю с нами в свои руки. Конан задумчиво кивнул. - Вполне понимаю, как вам нужен наш материал, - сказал киммериец, специально еле выговаривая слова. Он ударил себя в широкую грудь. - Во мне течет чистая киммерийская кровь, кровь величайших в мире воинов. Акила великолепная женщина, сильнее многих мужчин. И ее три женщины получше, чем женщины здесь. - Конан подумал некоторое время, будто сам не совсем понял, что сказал. - Исключая тебя, конечно, - поправился он. При этих словах она покачала головой и рассмеялась: - Варвар, неужели ты думаешь, что мы хотим смешать нашу кровь с твоей из-за твоей силы и внешности? - А разве нет? - На этот раз он искренне удивился. - Ни в коей мере. Когда мы потеряли империю и были вынуждены удалить из себя нечеловеческую кровь, мы также потеряли способность к колдовству. У нас есть огромные знания, и нет никакой возможности воспользоваться ими. То же самое, как если бы мы были великими рудокопами, но не имели ни кирки, ни лопаты. Она странно улыбнулась, и в этой улыбке Конан заметил оставшиеся следы нечеловеческого. - При помощи твоей чистой варварской крови, крови более молодого народа, мы сможем вернуть себе способность пользоваться великими заклятиями наших предков. Джанагар снова займет свое место как царь мира! Из всех причин, по которым Омия могла бы желать его, эта Конану была наименее приятна. - Значит, я тебе нужен для размножения? - Да. И я не вижу необходимости обсуждать это дальше. Она начала лениво подниматься. Прозрачная накидка распахнулась, еще более открыв взору зрелые контуры. Согласен! - с жаром произнес киммериец. - Давай этим и займемся. Он схватил Омию под мышки и без труда поднял ее. Одной рукой он задрал вуаль и неловко чмокнул в губы. Все еще держа женщину на руках, он покачнулся. - Подожди! - раздраженно крикнула она. - Ты слишком... - Слишком что? - спросил он, возясь с ее накидкой, будто узел, удерживающий ткань на шее, был слишком для него сложен. Наконец он просто сорвал с нее эту одежду. Омия колотила его по лицу кулаками: - Помедленнее, ты, пьяный олух! Вдруг Конан уронил ее, и Омия плашмя упала на подушки. - Мне кажется... - проговорил он, качаясь на ногах взад и вперед. - Мне кажется... Медленно, величественно, будто огромное дерево, киммериец повалился и упал лицом вниз, даже не подставив рук. Омия с криком отползла на четвереньках с траектории его падения, но недостаточно быстро, так что ноги ее оказались прижаты гигантским торсом. Женщина рывком высвободила ноги, встала и принялась пинать своего упавшего будущего любовника. - Скотина! Ублюдок! Пьянь! - Каждый эпитет сопровождался сильным пинком в ребра. В результате рухнувший воин лишь что-то невнятно пробурчал, и Омия обнаружила, что она просто зря ранит свои нежные ножки. Конан не изменил выражения лица во время ее отчаянной тирады; он лишь думал о том, что эти люди действительно выродились за время своего муравьиного существования. Акила поломала бы ему ребра одним ударом. Наконец боль в ногах и недостаток воздуха заставили Омию перестать. Она хлопнула в ладоши, и Конан услышал, что кто-то вошел. По легкой походке он определил, что это одна из рабынь. Послышался шепот, и рабыня ушла. Чтобы не скучно было ждать, Омия пнула киммерийца в голову. В ухе зазвенело, но по ее крику он понял, что Омии намного больнее. Более тяжелые шаги возвестили о том, что вошел кто-то покрупнее. - Это и есть великий воин, убивший крокодила? - Голос принадлежал Аббаду. - Ему помогала женщина, - ответила Омия. - Это животное, и к тому же тупое! Какой мужчина предпочтет вино телу царицы? - От презрения, содержащегося в голосе, на спине более чувствительного человека, чем Конан, выступили бы волдыри. - Но, в конце концов, Омия,- Аббаду было очень весело, - нужны они нам не ради их культуры и воспитанности. Я думаю, что мне не понадобится ни времени, ни вина, чтобы расположить к себе большую женщину. - В этом я не сомневаюсь. Раньше я думала, что этот поумнее. - Я не знал, что ты пригласила его для беседы. - В голосе явно слышался сарказм. - А как часто я нахожу нового собеседника? - раздраженно спросила она. Омия вкратце пересказала содержание их разговора. - Ты рассказала больше, чем необходимо, - упрекнул ее Аббад. - Этому храпящему мешку не нужно столько знать. Теперь я должен следить за ним еще внимательнее. - Зачем? Мы добьемся от этого варвара того, что нам надо, а затем избавимся от него. То немногое, что могло остаться в этом толстом черепе, ему не поможет. - Все же мне это не нравится, - сказал Аббад. - Отсутствие надежды - это самые надежные кандалы для пленника. Лучше, чтобы у него вообще не возникало тщетных мыслей. - Убери его, - приказала она. - Он оскверняет мои покои. Сделаю еще одну попытку тогда, когда он протрезвеет. В следующий раз не буду тратить на него слов. Унеси отсюда это огромное тело. - Повинуюсь, моя царица, - дерзко произнес Аббад. - Стража! Через несколько мгновений комнату наполнил звук шагов, и киммерийца снова связали. Затем с кряхтением и стонами его подняли и понесли по лабиринту подземного Джанагара. Вскоре его бесцеремонно бросили на пол камеры и опять приковали к цепи, вделанной в стену. Затем стражники вышли. Неуверенный в том, что уже находится в камере, Конан ждал. - На этот раз твой друг доставил нам мало удовольствия, - сказал, издеваясь, Аббад. - Смотри, не допусти такой же оплошности, если не хочешь пострадать. Жди, когда я тебя позову. Это будет скоро. В ответ послышался лишь звук плевка. Затем Конан услышал, как Аббад покидает камеру и как шаги его затихают в коридоре. - Конан, они тебя не убили? - спросила заботливо Акила. - Нет, вижу, что ты дышишь. Но они, должно быть, пытали тебя так, что ты потерял сознание. Ой! - Он услышал, как зазвенела цепь, и почувствовал в голосе женщины отчаяние. - Мне не дотянуться до тебя. Ой, Конан, я... - Голос ее дрогнул и затих. Затем киммериец услышал звук втягиваемого носом воздуха. - Что это? - Забота, как по волшебству, сменилась гневом. - Вино? Ты пьян? Ты, киммерийский придурок, тебя что, уводили в таверну вместо камеры пыток? Только ты мог так сделать! В голосе ее послышались ноты подозрения. - Значит, та злая женщина хочет размножаться? Она накачала тебя вином, чтобы заглушить предрассудки, которые у тебя, по ее мнению, есть? Да, ей не стоило беспокоиться! Вставай! Я хочу, чтобы ты слышал, как я тебя проклинаю! Конан вдруг сел, и Акила отдернулась назад. - На самом деле я даже не пьян. Но было приятно узнать, что ты за меня беспокоишься. Он нагло улыбнулся, красивое лицо Акилы залилось краской. - Ты думаешь, я беспокоюсь о благе твоей мерзкой шкуры? - Она неловко пыталась оправдаться. - Мне просто нужно, чтобы ты вытащил нас отсюда! - Да, так я тебе и поверю! - Если поверишь, - шипела она, прищурив глаза, - тогда и я соглашусь поверить в твой рассказ о том, что произошло между тобой и царицей выродков. Растянувшись на матрасе и подложив под голову руки, Конан пересказал услышанную им от Омии историю Джанагара. Этот рассказ он прерывал

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 70

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Степная царица - Джон Робертс бесплатно.

Похожие на Степная царица - Джон Робертс книги

Почти касаясь - Колин Оукли - Научная Фантастика
Встреча (перевод Т. Воронкиной) - Арпад Балаж - Научная Фантастика
Защита от дурака - Влад Менбек - Научная Фантастика
Хоккей с мечом (сборник) - Владимир Венгловский - Научная Фантастика
Царица ветров и тьмы - Пол Андерсон - Научная Фантастика
Лунный ад - Джон Кэмпбелл - Научная Фантастика
Антология американской фантастики - Оружие-мутант - Научная Фантастика
Небесные Властелины - Джон Броснан - Научная Фантастика
Лора - Натан Романов - Космическая фантастика / Любовно-фантастические романы / Научная Фантастика
Настоящие индейцы - Олег Дивов - Научная Фантастика

Оставить комментарий