— Элис, меня зовут Элис, глупый. Перестань называть меня Энни, это другая девушка. Эдвард — сын её светлости, и я ему не очень нравлюсь. На самом деле он ненавидит меня, и я не хочу быть здесь, когда он вернется, потому что он так плохо ко мне относится.
— Элис, сколько тебе лет?
— Мне семнадцать.
— Элис, почему ты все время разговариваешь с Энни? Что тебе от неё нужно?
— Я думаю, это потому, что она похожа на меня и мне нужна её помощь: Эдвард вернулся. Он убил тех несчастных женщин в Лондоне, вы знаете, зарезал и разделал их, как животных, и теперь он вернулся. Я слышу его шепот и шаги в подвале. Он хочет крови, это все, чего он когда-либо хотел.
Дерек был так поглощен разговором с духом Элис, что даже не услышал приближающихся шагов.
Выражение лица Энни застыло, когда она выдохнула:
— Эдвард.
Дерек обернулся и увидел мужчину, стоящего позади него с молотком в руке. Он качнулся к Дереку, ударив его по голове; очки упали, и медиум потерял равновесие. Молоток ударил во второй раз, и Дерек рухнул. Энни встала с подоконника и поскользнулась в луже крови, которая стекала с головы Дерека. Когда она почувствовала, что мир почернел, пара грубых рук схватила её.
— Ну, ну, как же давно это было, Элис. Никогда не думал, что увижу тебя снова.
***
Эдит вышла из такси и посмотрела на дом. Он стоял в темноте. Какое облегчение, что Генри нет, это заставило её чувствовать себя намного лучше перед тем, что она собиралась сделать. Она постучала в окно водителя.
— Подождите здесь, молодой человек. Не выключайте счетчик. Я не хочу, чтобы вы сбежали и бросили меня. — Она прошла по садовой дорожке к входной двери и стала искать горшок с засохшей лавандой внутри. Наклонившись, она подняла его, и, конечно же, в пластиковом мешочке с деньгами был запасной ключ. Её руки начали дрожать, когда она попыталась вставить его в замок. У неё было плохое предчувствие, и она боялась того, что может найти. Но она должна сделать это ради Глэдис: её подруге возможно нужна помощь.
Когда она вошла внутрь, сильный запах металла заставил её поднести руку к носу. Её муж работал слесарем на верфи, и в воздухе стоял такой же запах, как от его комбинезона, который он приносил домой каждую пятницу для стирки. Она прошла прямо в гостиную и взяла сумочку Глэдис. Внутри лежали её очки, кошелек, телефон и записная книжка — все то, что нельзя было бы оставить, если бы вдруг пришлось уехать.
Она поставила сумку и вышла в коридор, крича наверх:
— Глэдис, это Этель. Ты здесь, милая? — Её встретила тишина, не желая рисковать, поднимаясь наверх в тускнеющем свете, она нащупала выключатель, и её рука коснулась чего-то влажного и липкого. Заливая зал светом, она посмотрела на свои пальцы: они были покрыты темно-красной жидкостью. Поднеся их к носу, она застонала: кровь.
В ужасе она, спотыкаясь, вышла на улицу к ожидавшему её такси.
— Вы должны позвонить в полицию, пожалуйста, скажите им, что случилось что-то плохое. На выключателе кровь.
Водитель посмотрел на неё, как на старую дряхлую летучую мышь.
— А теперь, дорогуша, откуда вы знаете, что случилось что-то плохое, вы что-нибудь видели?
Эдит подняла окровавленные пальцы.
— Потому что, молодой человек, я знаю, что такое кровь. А теперь, пожалуйста, позвоните в полицию.
Он поднял трубку радиотелефона и попросил оператора вызвать полицию. Затем выключил счетчик и пробормотал себе под нос:
— Бред.
Эдит не знала, что делать, поэтому прислонилась к машине и стала ждать.
***
Джейк распечатал отчет о вызове, на который он выезжал ранее, и уже собирался отметить окончание работы на час позднее, чем следовало, когда раздался вызов из дома, который он только что посещал. Он смотрел, как опустел актовый зал. Положил рацию и газовый баллончик в шкафчик и пошел в кабинет Кава.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Э-э-э, сержант, я недавно выезжал по этому адресу и разговаривал с парнем, который там живет. Он был немного странным, но все казалось в порядке. Мне стоит вернуться?
Кав покачал головой.
— Нет, иди домой. В журнале записано, что таксист вызвал полицию по просьбе своей пассажирка – какой-то старой леди по имени Эдит Райт. Она сказала, что на выключателе кровь. Скорее всего, какая-нибудь ерунда, бедняга, наверное, порезался, когда брился.
Джейк повернулся, чтобы уйти, улыбаясь про себя. Эта женщина просто постоянный клиент, если таковые вообще существовали.
Глава 35
Уилл посвятил Грейс в оба дела, с ней, оказалось, так легко разговаривать. Она была блондинкой, высокой, стройной и очень привлекательной – как раз в его вкусе, – но он ни разу не поймал себя на мысли, что хочет затащить её в постель, что было для него впервые. Вместо этого он обнаружил, что может сосредоточиться на деле и обсудить его как профессионал. Единственной женщиной, чей образ постоянно всплывала в его голове, была Энни, и он не мог дождаться, когда закончит и сможет пойти к ней. Его мать так гордилась бы им.
Он показал Грейс места преступлений. Отвез её туда, где нашли тело Эммы, а потом к музею Аббатства. По пути он указал, где в последний раз видели Дженну. Свет быстро угасал, и руины аббатства приобрели зловещий вид. Его так и подмывало спросить, нельзя ли заглянуть к Энни, но с ней все было сложно, и ему не хотелось рассказывать Грейс всю историю своей личной жизни.
Пока Грейс расхаживала вокруг и делала заметки, он снова попытался позвонить Энни, но вызов сразу перешел на голосовую почту: он оставил еще одно сообщение. Его грудь начала гореть, и он потер её. Сейчас у него нет времени на изжогу, да и таблеток никаких с собой не было. Наконец Грейс вернулась к машине и попросила отвезти её в участок.
Когда они вернулись в кабинет, Стью кивнул Уиллу, и тот нахмурился. Лора поймала их взгляд и покраснела. Грейс сидела за столом с блокнотом и что-то печатала на своем ноутбуке. Чуть позже, когда все разошлись по домам и Уилл уже клевал носом, Грейс подняла голову.
— Ты можешь идти домой, Уилл. Я продолжу еще какое-то время. Как только у меня будет что-то, с чем ты сможешь работать, я дам тебе знать.
Он испытал сильное искушение уйти, но встал, чтобы потянуться.
— Извини, не могу. Мне нельзя оставлять тебя без присмотра в участке.
— А, все в порядке, я понимаю. Я провела большую часть своего детства в полицейских участках и рядом с ними.
Уилл задумался. Ей не разрешили бы работать, если бы она имела судимость.
— Позволь мне перефразировать. Большую часть своей юности я провела в них из-за отца. О боже, это звучит еще хуже. Мой отец был детективом, как и ты, и трудоголиком. Я все время слонялась вокруг, ожидая его, хотя сомневаюсь, что в наши дни такое разрешено, слишком много правил охраны здоровья и безопасности.
Уилл немного расслабился, задаваясь вопросом, знал ли он её отца. Он взглянул на имя на бейдже посетителя, висевшем у неё на шее. Фамилия «Маршалл» свирепо смотрела на него.
— Ты ведь не родственница детектива-инспектора?
Грейс посмотрела на свои руки и заговорила гораздо тише.
— Да, он мой отец.
Уилл прокручивал в голове каждую минуту, проведенную с ней, гадая, не облажался ли он в чем-нибудь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не волнуйся, это круто, и я не буду держать на тебя зла. Честно говоря, я с ним не встречался. Только говорил с ним по телефону, но он, кажется, неплохой парень.
Она улыбнулась, сверкнув идеальными белыми зубами, и все, о чем он мог думать, как ему повезло, что он не подкатывал ней. Грейс встала.
