- Двиною туда уже не пробиться. Подождём, когда наладится санный путь. Боярин Вельямид обещал нам десять возов.
И снова Вельямид изумился, услышав такие Ладомировы речи. Ну, хват новый Плешанский воевода. Этак на одних зятьях разоришься. Десять возов! И в каждую телегу по две лошади впрячь, да ещё и добром загрузить. Не даром же говорят, что от девок родителю никакой пользы, а только чужому дяде прибыток.
- У боярина Киряя богатая вотчина, - прицокнул языком Хабар. - Повезло тебе, Ладомир.
Вельямида за эти Хабаровы прицокивания почему-то взяла обида. Распоряжаются новгородцы полоцкими землями, никого не спрашивая. А у того же Киряя есть, между прочим, родовичи, которые могут встать на дыбки даже против Великого князя. Коли Киряй виноват, то с него и спрос, а чтобы родовые земли отдавать в чужие руки, так это против дединых обычаев.
- А сама Плешь меньше Полоцка? - неожиданно спросил Изяслав.
Голос у Ставрова сынка ломкий - то вверх метнётся по-девичьи, то вниз осядет мужским баском. Вельямид вот так не послал бы своё чадо на край земли. Но у боярина Ставра, говорят, сыновей полны горницы, а потому и не захотел он упустить случая хапнуть чужой кус.
- Городишко-то небольшой, - усмехнулся Вельямид. - Дворов двести. Но стены там крепкие. И через ту Плешь проходят все пути в ятвяжские земли. Княж Рогволд в своё время крепко злобился за своеволие на Киряя и Судислава. Жаловались ему купцы на их непотребства.
- Так дашь подводы или нет? - встрепенулся Ладомир, сильно захмелевший от сладких боярских медов.
- Дам, - твёрдо сказал Вельямид.- И мечников тоже дам - десять верших и десять пеших.
Проснулся Ладомир в Жданиной ложнице, а как здесь оказался - выскочило из головы. Ждана лежала рядом с открытыми глазами. Службу свою она справляла прилежно, но без особого пыла. Видимо от природы была холодна старшая дочь Вельямида.
- Непраздна я, - сказала она дрогнувшим голосом. - С той самой ночи.
- Вот и хорошо, - засмеялся Ладомир. - Будет и в моём доме прибыток.
Нельзя сказать, что Ладомир был к Ждане совсем равнодушен, но ощущался меж ними ледок, который никак не удавалось растопить жаркими объятиями. Впрочем, жаркими они были только с его стороны, а она если и откликалась на его ласки, то с большой опаской, словно не верила в искренность его чувств. А в общем, Ладомир женой своей был доволен, уж про неё-то он точно знал - не вила.
Забот у нового порубежного воеводы полон рот, тем более, что поваливший снег давал надежду на скорое установление санного пути, а значит, самое время было поторапливаться. Несколько раз сталкивался он и в доме, и на Вельямидовом дворе с Милавой, но новгородская вила только улыбалась пухлыми губами, не делая попыток заговорить, У стороннего наблюдателя могло сложиться впечатление, что она вовсе с Ладомиром незнакома. Хитрая жёнка, вся в отца. Ладомир нисколько не сомневался, что она приберёт Изяслава к рукам, и даже немного жалел парнишку.
Свадьбу Изяслава и Милавы справили в полоцком Детинце, и на том пиру упились медами и бояре, и ближние мечники. Воеводу Позвизда едва удар не хватил от чрезмерного усердия, с трудом отходили. Бедный Изяслав то краснел, то бледнел, глядя на обретаемую жену. Бояре над ним посмеивались, но по-доброму - дурное дело не хитрое, а богам любое.
Изяслав Милаве чуть выше плеча, и когда молодых повели в ложницу, пьяный Войнег чуть не подавился смехом. Пришлось Ратибору ткнуть его кулаком под рёбра, чтобы не ломал чинный ряд.
- Не переусердствуй, вила, - шепнул Ладомир Милаве. - А то ухайдакаешь малого.
Новоявленная Изяславова жена только загадочно улыбнулась в ответ. Было там что меж ними или не было, но Изяслав из ложницы по утру выскочил ошпаренным поросёнком и на все вопросы Войнега только краснел да головой мотал. Ладомиру пришлось остеречь товарища, чтобы оставил парнишку в покое, - нашёл забаву.
Боярин Вельямид сдержал слово и выделил десять подвод, ещё десять Ладомир прикупил на свои и Хабаровы денежки. Обоз получился изрядный, да и народу собралось под сотню.
Оклемавшийся после пира боярин Позвизд только головой качал, глядя на Ладомировы старания - дельного воеводу назначил на полоцкое порубежье князь Владимир. Сам Позвизд тоже не был в обиде на полочан - встретили как родного и старшина, и чёрный люд. Хотя по началу некоторые сомнения у боярина были, принимать ему место из рук Великого князя или уклониться от этой чести. Но старшина новгородская его уломала. Редкий случай, когда и боярин Хабар, и боярин Глот были в своём мнении едины - лучше Позвизда с наместничеством не справится никто: и на рати боярин не из последних, и умом не обделён.
В Новгороде боярину терять было особенно нечего: после смерти отца его, тогда ещё малого, обобрали как липку жадные дядья, и сколько потом не лаялся с ними Позвизд, вернуть под свою руку удалось немногое. Так что полоцкое наместничество пришлось небогатому боярину в самый раз, а для новгородской старшины иметь своего человека в самом сердце кривецких земель, где сходятся многие торговые пути, было просто удачей, за которую следовало благодарить князя Владимира, не обделившего новгородцев вниманием. Одни, как боярин Хабар, взяли скромно, а другим, как Глоту и Верещаге, ещё предстояло подавиться кусками в землях радиметских и вятских. Во всяком случае, так считал Хабар, а сидевший напротив боярин Позвизд только кивал. У Хабара ума палата, это всем известно. И если не брать в расчёт вечного врага боярина Глота, то со всеми он в ладу и дружбе. А уж о тугой Хабаровой мошне по всему Новгороду ходят слухи - оборотистый человек.
Сам Позвизд, три с половиной десятка лет по земле протопав, не нажил и десятой части того Хабарова жира. Более двух десятков мечников собрать под свою руку ему пока не удавалось, а по силе и его место в старшине новгородской.
- Если просидишь здесь лет пять-десять, воевода, то будешь побогаче боярина Глота. - Место житное.
- Было житное, - вздохнул Позвизд. - Да пообчистили полоцкие земли изрядно.
- Обрастут, - успокоил Хабар. - Год-два, и зацветёт Полоцк пуще прежнего.
Всё может быть, конечно, но пока боярину Позвизду, наместнику полоцкому, чуть не с глины приходится потчевать гостей мёдом, и блюда под свининой не серебряные, а деревянные. Всё злато-серебро Рогволда растащили мечники Владимира. В Детинце остались только тяжелые лавки, а всё остальное вынесли.
Хабар жалобы Позвизда слушает внимательно и кивает головой - сочувствует, да только какой в том сочувствии толк.
- Коли мошна пуста, то прихвати у соседа, - посоветовал Хабар.
- Это где ж такой сосед? - прищурился Позвизд.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
