Император медленно кивнул не столько соглашаясь с канцлером, сколько подтверждая, что услышал сказанное.
— Проводить расследование можно, только если делать это дополнительно с какими-то ещё действиями, — также осторожно подбирая слова, продолжал говорить Витольд Генрихович, — потому что и вы, и я и, тем более, главы родов, понимаем, что никакое расследование никогда не покажет нам всей картины произошедшего. А значит, попытка провести расследование — лишь уловка слабого. И последствия этого решения будут практически теми же, что и в случае с прощением.
— Атака Екатеринбурга силами только рода Сухаревых, — начал описание третьего варианта действий канцлер, — будет воспринята советом родов крайне негативно. Каждый глава будет в кошмарах видеть такую атаку на его род, поэтому, буча в совете будет страшная! Совет это не оставит без каких-либо мер. Но, я уверен, мы откупимся мелкими подачками, подарив ещё немного власти или подписав какой-нибудь грозный меморандум. Вот только справимся ли мы одни? Я, конечно, не Сухарев, в секреты рода не посвящён, истинной силы вашего, Ваше Императорское Величество, рода не знаю, но также мы совершенно не знаем, что сейчас происходит в Екатеринбурге. Уровень энергий, которые фиксируют наши службы, говорит, что там резвится что-то не слабее шестёрки, при этом убившее Ифрита и ничуть не потерявшее в силе. Что если там семёрка?
Император снова кивнул, фиксируя услышанное. Канцлер незаметно сглотнул, не спеша переходить к четвёртому варианту, выдерживая паузу и стараясь, чтобы мысль о возможности встретить на развалинах Екатеринбурга мифическое существо седьмого уровня силы, была как следует обдумана императором.
Они очень мало знали о Планах, с которыми сосуществовали вот уже век, и всего пятьдесят лет это сосуществование отличалось от кровавой резни. Информации было мало. Обмена, как такового, не было. Каждая кроха информации выцарапывалась через сопротивление «союзников». И если о существах до четвёртого уровня силы они знали довольно много, то вот пятёрки и выше для большинства были тайной за семью печатями.
Научникам приходилось идти на различные хитрости, чтобы только выцарапать какой-нибудь новый факт, способность или особенность той или иной твари. Ещё куча сил, времени и средств уходила, чтобы подтвердить или опровергнуть этот факт. Или дополнить его. Базы данных постоянно дополнялись и правились. Были разделы, где достоверной информации практически не было. Например, про семёрок в роду Сухаревых знали только то, что они есть.
Совсем недавно, под давлением фактов в базу данных имперских учёных было официально внесено понятие «Бездна», на которую постоянно ссылались жители иных Планов. Учёные выяснили, что Бездна — это реальное пространство, в котором, как в кастрюле бульона фрикадельки, плавают миры. Иная метавселенная со своими законами. Свойства Бездны неравномерны. Воплощённые создания применяют термин «глубины Бездны» и в этом есть очень важный смысл. Чем на более разных «глубинах Бездны» находятся Планы, тем более различное воздействие на существ оказывает Бездна. Обычно, План защищён от этого влияния наличием существа или существ седьмого уровня силы. Именно на плечах этих исполинов лежит защита родного мира от пагубного влияния Бездны. Именно они изменяются под её воздействием сильнее всех.
Самыми известными защитниками Планов являются драконы. О них говорят с придыханием и опаской. Их уважают и боятся.
Башня-Из-Слоновой-Кости защищена от Бездны Морозными Титанами. Несколько исполинов примерно одинаковой силы, одним своим существованием равномерно распределяют пагубное давление Бездны между собой, защищая свой мир.
Огненные Планы, расположенные немного глубже, чем остальные, защищены от влияния Бездны существами, силу которых боится большинство Воплощённых созданий. По их словам, этих тварей ненавидят и опасаются и драконы, и титаны. Научники пока обобщённо назвали их Дьяволами, и истово надеются никогда не увидеть ни одного из них Воплощённым в нашем мире.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В контексте этой информации, происходящее в Екатеринбурге играло совсем другими красками, так как план не-мёртвых магов, о которых рассказывал императору Арканный-Маг и как смогли узнать специалисты магической академии, расположен в Бездне глубже всех. Настолько глубоко, что все, кто о нём знает, утверждают, что никого живого на этих глубинах Бездны нет и быть не может.
Дословно, «они все сожраны Бездной».
Тогда кого же умудрился Воплотить Найдёнов? Кто, походя, буквально изничтожил Ифрита? Канцлер не хотел задавать этот вопрос прямо, но очень хотел, чтобы император дошёл до него самостоятельно.
— Атаковать Екатеринбург силами всех родов империи, — канцлер наконец добрался до последнего варианта, предложенного императором, — самый спорный выбор. Всегда можно представить Апраксиных как отступников и подавить общее решение через совет родов. Это позволит собрать в кулак самые боеспособные рода и в это тревожное время получить реальный боевой опыт. Да, это будет опыт атакующих боевых действий, он в корне отличается от защитной войны, но империя уже давно не вела полноценной войны. Даже такой опыт будет полезен. Рода направят к нам своих лучших магов. Для них это реальный способ заявить о себе, заработать славу и авторитет. Показать свою силу. Нам тоже нужно будет не ударить в грязь лицом, но тут я уверен, Ваше Императорское Величество, род Сухаревых богат на гениальных заклинателей и Воплотителей.
Видя, что император одобрительно кивает, канцлер продолжает изложение своих мыслей:
— Победа в этой короткой войне перераспределит внимание родов с нас друг на друга. Они узнают очень много нового про силы и способности своих соседей. Увидят, кто и насколько стал сильнее. Будут вынуждены переоценивать слишком многое. Им будет не до нас. А если мы подготовим продолжение этой войны и укажем новую цель, например, непокорные южные рода и пообещаем честно разделить их богатства, то я уверен, никто не откажется. И тогда империя сможет обезопасить свои южные границы.
— Сейчас война империи выгодна, — кивнул император, — всё и так к ней идёт, но если мы её начнём в нужное нам время, будучи подготовленными… Екатеринбург не совсем там, где нужно для продолжения атаки, но ресурсов на порталы у нас в достатке. Со всех сторон этот вариант хорош. В чём подвох?
— В рисках, — просто ответил канцлер, — если мы, атакуя Екатеринбург только родом Сухаревых, проиграем, то это будет удар по правящему роду. Будет смута, передел власти, но Империя останется сильной и в случае войны выстоит. Если мы ударим всеми родами и проиграем, это будет удар по всей империи. Потери будут неисчислимы.
— Ты считаешь, что мы можем проиграть? — мрачно спросил император.
— Я не исключаю такую возможность, Ваше Императорское Величество, — склонил голову канцлер, — атаковать вслепую, без разведки, без оценки ситуации — слишком большой риск. Если там семёрка с нижних Планов Бездны, она сожрёт всё, что мы ей дадим и попросит добавки!
— А если мы начнём разбираться, оценивать ситуацию, отправим разведку, — понимающе покивал император, — то это воспримут как нашу слабость.
— Всё так, Ваше Императорское Величество, — подтвердил канцлер.
— Но ты так и не ответил на мой вопрос, Витольд Генрихович. Как бы поступил на моём месте ты? Меня, конечно, интересуют твои мысли, опасения и риски, которые ты видишь в предложенных мной вариантах. Но, в первую очередь, Витольд Генрихович, меня интересует ответ на заданный вопрос! Выбери!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я бы ударил всем, чем есть, Ваше Императорское Величество! Не ожидая! — как в омут с головой бросился канцлер, — Если всей силы объединённых родов империи не хватит, чтобы задавить Екатеринбург сейчас, то его точно не хватит, чтобы задавить его позже. Угроза с южных границ растёт, да ещё и конфликт с Инквизицией. Если мы увязнем во внутренних конфликтах, нас просто раздавят. Нужно бить быстро и всеми силами. Когда Инквизиция со своими ручными дикими соберутся, юг должен быть уже усмирён! А Екатеринбург выступит для нас отличным полигоном, где армия сможет получить именно тот опыт, который ей и понадобится дальше.
