моя невезучесть, – оторвавшись от книги на вежливое покашливание послушницы, что пришла за мной, сообразила, что настало время обеда. Поморщилась. – Опять придется сидеть и делать вид, что ем. Пропускать трапезы было бы неразумно. Сразу бы закрались подозрения, что я либо питаюсь на стороне, либо бунтую, объявив голодовку. Нда, к ночному дожору я как-то уже попривыкла. И Кьяла не прочь поесть нормальной еды. Но вот если эту лавочку накроют, будет плохо. А голодовку объявить мне бы и в голову не пришло. Это что же я себя любимую морить-то буду? Неет! Тут, можно сказать, единственная радость в жизни, и лишаться ее не намерена!
Поковырявшись в тарелке, с трудом проглотила пару ложек варева, съела хлебушек и попила отварчику.
– Что же вы совсем ничего не едите? – это Вобле кто-то донес, и она уже второй день подряд столуется с нами.
– Как не ем? – изобразила натуральное удивление, – ем. Просто порция большая, мне и не осилить.
– Надо набираться сил и есть все, что накладывают, – как маленькую принялась поучать сестра Веника, – завтра постный день и кроме воды и хлеба ничего не получите.
– Я постараюсь достойно пройти это испытание, – процедила сквозь натянутую улыбку.
– Похвально, что вы, леди Адель, прониклись жизнью простых служителей Великой Оринойи. Это доказывает, что вы достойны уготованного пути! Истинно веруя и молясь о благодати, вы будете осенены милостью нашей покровительницы.
– Несомненно! – смиренно склонила голову, пряча глаза от жрицы. Еще увидит ненароком, что покорностью тут и не пахнет, начнет докапываться, узнает лишнего. А так, пусть Шуй считает, что сумел сломить и подчинить меня. Вот ему сюрприз будет!
Глава 22
После обеда вернулась в библиотеку и вновь погрузилась в чтение. К моему сожалению, пару страничек в книжке кто-то бессовестно выдрал.
Безбожники! Как их Оринойя-то не покарала? Там как раз зашла речь о том, что ахрамам не везло с попаданками. Ну, не выбирали они их и все тут! Может, это Богиня так им мстила? А может, вселенская справедливость работала? В общем, текста не было, а дальше речь шла о том, что только «истинное единение божественной крови и старого наследия возродит былое могущество. И тогда простит Великая мать детей неразумных и явит им свое благословение».
Гм, ну, божественная кровь, видимо, наша, попаданская имеется в виду. А под наследием подразумеваются ахрамы? Те же храмовники. То есть, Шуй! Вот и весь расклад понятен. Ну-ну, посмотрим, как он этого единения добиваться будет, – мрачно усмехнулась.
Вечер, как обычно, затянулся допоздна. Кьяла делилась новостями и сплетнями, которыми замок жил последние дни. Это и мое внезапное исчезновение с объявлением того, что я выбрала пару и теперь удалилась в храм, дабы проникнутся благодатью Богини и принять ее покровительство. И личные встречи невест и женихов, во время которых у претендентов реализовалась возможность лучше узнать кандидатов и сделать выбор. И бурное осуждение рыбьего женишка, который плюнул на конкурс и отбыл в родные пенаты. Там чуть до объявления войны не дошло, так его задел мой забег за пушнецом.
Кстати, зверек так и не был пойман! Обитался где-то в подземельях замка, на самых нижних уровнях, так что выцарапать его оттуда не представлялось возможным. Периодически совершал налеты на кухню или опрометчиво оставленную без присмотра еду в комнатах. Разгромил продуктовый склад, сожрав полугодовой запас копченостей.
Гм, ну это они наговаривают! Разве такой маленький зверь может столько съесть? Была я в том сарайчике, что они складом зовут. Знатно наелась там. Да всего, что там припасено, мне бы на год хватило. А уж про пушнеца и говорить нечего. О! Так, может, под это дело кто-то недостачу списал? Прохиндеи!
Утром, прежде чем идти на завтрак, наделала себе бутербродов с копченым окороком, сыром и паштетом, наелась до отвала. Тщательно стряхнув крошки с одежды, задвинула корзинку-самобранку под кровать и отправилась в столовую. Глядя на грустные лица послушниц на минуточку стало их жалко. Мне, как гостье, полагалась большая порция хлеба. Так что я без сомнений отказалась от завтрака в пользу голодающих, а сама привычной дорогой направилась в библиотеку. Через пять минут туда влетела Вобла.
– Леди Адель, мне доложили, что вы отказываетесь от еды! Как это понимать?
Мысленно хрюкнув от давящего смеха, приняла самое скорбное выражение.
– Я чувствую, что должна заслужить милость Оринойи. А строгий пост, и воздержание во всем должны доказать, насколько я тверда в своих намерениях.
Фух! Какой бред! Надеюсь, не переиграла?
– Ой! – в животе что-то забурлило, заурчало и болезненный спазм заставил согнуться пополам. Гадский паштет пропал, наверное. – Мне срочно надо кое-куда наведаться, – стремглав выскочила из комнаты и помчалась по направлению к уборным.
Ну, что за жизнь? Опять не повезло. У меня проявились все симптомы сильного отравления, потому был срочно вызван мастер Шуй. Промывание желудка то еще удовольствие. В меня влили бочку жидкости, в которую намешали какой-то горечи. После меня еще полдня выворачивало и тошнило от одного запаха рвотного порошка. Как только стало чуточку лучше, перевели в лечебницу. Ту самую, где я нашла Вилку. Угу. И соседкой моей оказалась не кто иная, как леди Улиша.
Дамочка оказалась злопамятной. Уж она-то точно знала, кто виноват в том, что она на месяц оказалась прикованной к больничной койке. Сломанные кости ей срастили, и даже гипс уже сняли, но для полного заживления необходим был строгий постельный режим. В какой-то мере, я ее понимала. Привыкшая все держать под контролем и работать от зари до зари, она вынуждена бездействовать. Тогда как преемница вполне может занять ее место.
Леди Улиша со мной не разговаривала и не выказывала никаких враждебных действий. Но от взгляда, которым сверлила насквозь, мурашки шли по телу. Такая запросто прирежет ночью, а потом спокойненько нальет в кружечку чай и станет жеманно его попивать, кушать печеньки и любоваться трупом врага.
Я вот не выдержала морального давления и потребовала, чтобы у моей постели кто-нибудь постоянно находился.
– И лучше, чтобы этот кто-нибудь была Кьяла!
Да-да, вот такая трусиха оказалась на самом деле! – просто хорошо знала такой тип дамочек. Весь смысл их существования был в занимаемом положении и работе. Острый ум, постоянная жажда деятельности и невероятное удовлетворение от того, чем занимались. В одночасье лишившись всего, они вставали на тропу мести и в девяноста процентах случаев достигали успеха.
Добил ситуацию храмовник, когда расфуфыренный приперся справится о моем самочувствии с букетом цветов и целой корзиной вкусных полезностей. Две ромбовидных подвески на камзоле нарочито
