Оперативный дежурный центра ССБР, спрятанного в ущелье пустыни Невада, пил чай маленькими глотками и смотрел на большой экран монитора. Помешал ложечкой в стакане и спросил помощника, худого невротичного полковника, курившего длинную сигарету чёрного цвета.
— Джеймс, а что это там в центре Киева за сборище собралось? — Он кивнул на экран. — Вы посмотрите, весь город мёртв, а в самом центре стоят столы и, похоже, никто не собирается эвакуироваться. Это что, украинские камикадзе? И самолёт рядом стоит. Неужели, водку пьют. Если да, то они издеваются над нами.
— Они расположились прямо возле входа в метрополитен, — ориентируясь по карте, сказал полковник.
— Ну и что? Почему нельзя пойти пить пиво в метро?
— Наверное, хотят на свежем воздухе.
— Этот воздух может им поддать жару.
— Они ещё и поют.
— Что?
— Поют, говорю. Спутниковая антенна одного из наших офисов даёт звуковую картину на Крещатике. И песня какая-то знакомая. — Полковник вывел звук на динамик. В помещении зазвучало:
"Весь мир насилья мы разрушим До основания, а затем
Мы наш, мы новый мир построим Кто был ничем, тот станет всем"
— Что за песня? — спросил, вслушиваясь, дежурный.
— Что-то знакомое. По-моему, фрагмент рок-оперы "Мировая компиляция". На русском языке. Дежурный связался со штабом, доложил ситуацию и скинул по локальной военной компьютерной сети файл с песней.
— Пусть разбираются, кто и что там поёт перед смертью.
58.
Тяжелый базовый самолёт-разведчик SR-71A системы спутниковой разведки утробно воя на басовой ноте, плыл вдоль городской черты Киева.
В оперативном салоне сидели человек двадцать системных операторов и неотрывно работали на компьютерах. За штурвалом находился первый пилот, рядом с ним — командир экипажа, полковник ВВС США.
— Послушай, Рэй, — обратился командир к пилоту. — Как ты думаешь, бахнет у них бомба или нет?
— Не знаю командир. Но думаю, нет. Как-то во всё это не очень верится. Ядерная бомба пролежала столько лет, и никто её не сдал? Невероятно! Нас опять разводят, чувствует душа старого летающего волка.
— Мда, — задумчиво ответил командир экипажа. — Если разводят, то очень эффективно. Глянь на экран — пустые улицы. И это в центре города, который уже объявили американской фазендой. Фазенда, да не та. — Командир оживился: — Ха! Рэй! Посмотри, двое украинских дураков в самом центре города сидят и пьют. Пиво, наверное. Нашли местечко и времечко!
— Да, командир. Вижу. Они, в общем-то, отморозки. Эти русско-украинцы, или как их там. Что им бомба…
Щёлкнул динамик внутренней связи. Хриплый голос оператора проговорил:
— Полковник, появились русские.
— Координаты, — потребовал командир.
— Высота пятьсот метров, сорок миль на восток. Пункт А-109 по планшетной сетке. Зависли на нашей скорости и позиции не меняют. Два МиГ-37.
— Хорошо, Сэм. Следи за ними и скинь данные в Центр.
— Есть.
— Точно разводят, — сказал пилот. — Наблюдают, как мы тут копошимся со своими разбегающимися батальонами. Интересно, где уже наша дивизия? А?
Командир экипажа пробежался по клавиатуре, вгляделся в монитор, сказал:
— В районе Житомира. Продолжает движение.
— Во-во. В районе Житомира. Наши от Киева, русские в Киев.
— С чего ты это взял?
— Полковник, вы что, не знаете, что восток Украины сменил ориентацию, провозгласил новую столицу Украины и идёт походом на Киев, как в своё время шел на Москву бандит Емельян Пугачёв? Пугачёв, это русский несостоявшийся Вашингтон. А новый украинский Пугачёв - Гинсбург.
— Ты откуда это всё знаешь? — подозрительно спросил пилота командир.
— Да смотрю CNN, вот и всё. Они и сейчас что-то о новой столице рассказывают.
Командир покосился на чёрные очки, в которых был пилот, и сказал:
— Рэй, ты опять нацепил очки — телевизор? Я же тебя просил, не одевай их, когда мы в полёте. Ты хочешь, чтобы мы свалились в штопор? Нет, Рэй, я похож на болтливого идиота? — закричал полковник. — Какого чёрта ты пялишься в свой ослиный телевизор? Тебе мало новостей под нашими ногами?
Пилот быстро снял очки и сунул в карман. Сконфуженно проговорил:
— Хорошо, шеф, Виноват. Вернёмся, прикую их цепью к креслу в спальне. Обещаю.
— Вот так оно лучше…
— А украинские вооруженные силы поддерживают восток, — закончил всё-таки тему лётчик.
— Да какие там силы, — махнул рукой полковник, вытирая со лба пот, выступивший от приступа командного инстинкта.
— Да вот такие: четыре мотострелковых десантных дивизии, три танковых полка, два полка огневой поддержки и 76, нет 78 истребительных вертолётов. Весь корпус прикрывается комплексом "С-400" в количестве 12-ти установок. Прошу прощения, четырнадцати.
— Что ты болтаешь? — уставился командир на пилота.
— Да это не я, полковник. Это данные в мониторе. В него глядите, а не в окно. Появились только что.
— Откуда у Украины столько вооружения? — недоумённо пробормотал командир экипажа, глядя в экран. Откинулся в кресле. — Впрочем, нам всё равно. Мы в воздухе. Необходимо тщательно отслеживать позиции "С-400". — Принялся давать команды в микрофон. Соединился с базой в
Германии. Доложил о передвижении бронетехники на востоке Украины.
— Брэдбери, ты там меньше валяй дурака, а конкретизируй цели. Что это за танки? Украинские или русские?
— Генерал, установок "С-400" в Украине нет. Установки идентифицированы на 100 %. Сорокачетвёрка. Фоти-фо. Ракеты русские, значит и танки тоже.
— Этого не может быть, — уверенно проговорил в эфире голос командующего группировкой ВВС.
— Не путаете ли вы их с украинскими "С-300"?
— Да нет, генерал. Рельефное сканирование опознаёт установки как "С-400".
— Так значит, получается, русские войска вошли на территорию Украины?
— И достаточно далеко. Сейчас уточню. Да, район города Батурин. Около 150 километров.
— Вы не ошибаетесь? — подозрительно тихо поинтересовался генерал.
— Да нет, ошибка исключена. По трём каналам опознавания идут положительные…
— Остолопы летающие! — взорвался командующий, разрывая голосом динамик связи. — Как русские могли продвинуться на двести километров и не быть замеченными? Там же есть блокпосты?
— Блокпосты сообщений не давали, — сгруппировался полковник.
— А на что вам электроуши и эти блятские антенны дальнего обнаружения? А? Брэдбери, думайте уже, что писать в объяснительной. Я докладываю ситуацию в Вашингтон. — Связь отключилась.
— Полковник, а ведь и, правда, русские идут, — спокойно сказал пилот.
— Слава богу, что не летят. А идут — так и пусть идут. Наша задача фиксировать, идентифицировать, классифицировать, ставить электронные метки и глушить разговоры.
— Полковник, — снова раздался голос оператора. — Зафиксирована ещё одна группа российских самолётов. Пересекли границу, движутся к Киеву. Два Ту-160, четыре Су-27 и десять МиГ-37.
— Ту-160? — подняв брови полковник. — Ого! Эта махина может уничтожить и Киев и Житомир вместе взятые. — Нервно пробежался по клавиатуре компьютера. Связался с базой.
— Хорошо, Брэдбери. Отслеживай их, поставь метки и жди указаний, — озабоченно ответил генерал и отключился.
Щёлкнул динамик, и голос оператора сказал:
— Полковник, два МиГ-37 отделились от русской группировки и летят к нам. При этой скорости они будут здесь через несколько минут.
— Где наши F-16 прикрытия? — напряженно спросил полковник.
— Сопровождают самолёт со штабом американского контингента НАТО на базу в Италии. Скоро вернутся. Я вам уже докладывал.
— Чёрт! Как скоро? У меня под боком российские истребители с боевым вооружением! Да генерал сам остолоп! Где наша охрана?
Связался с базой и стал комментировать ситуацию.
— Брэдбери, не паникуй. Четыре "Торнадо" взлетают и идут к вам на поддержку. Будут через тридцать минут.
— Четыре? Через пол часа? Генерал, через пять минут я буду в окружении российских самолётов!
— Этого не может быть. Русские не нарушат договорённости по Украине. К вам приближаются истребители ВВС Украины. После контакта доложите. И меньше нервов. — "Щёлк" — сигнал ушел.
Пилот SR-71A вопросительно смотрел на командира экипажа.
— Идём по прежнему курсу, — ответил тот.
Через несколько минут два матово-чёрных, как пластиковые дельфины, МиГ-37 зависли с двух сторон разведывательного самолёта. На бортах истребителей ярко-желтой краской, от руки, было написано: "ВВС Украина". Один из них пошел на сближение и завис буквально в нескольких метрах от SR-71A.
— Рэй, спокойно. Этот русский пытается нас испугать, — напряженно сказал командир экипажа.
— Вижу, но, по-моему, он что-то хочет сказать.
Пилот на истребителе "ВВС Украина" был хорошо виден из кабины самолёта-разведчика. Он поднял руку, сделал пальцами "козу", помахал её рогами как крыльями, затем направил руку вниз. И указал пальцем на полковника. Тот побледнел. Обратился к лётчику:
