Сам Фопс просто пылал злостью и раздражением. Когда к нему привели новичков, он нарезал круги по своему кабинету, непрерывно нервно теребя манжеты своего костюма и вообще не зная куда деть руки.
— Одного оставьте, остальные — прочь, — скомандовал он страже, устраиваясь в своём кресле и даже не пытаясь пригласить присесть «гостей».
— Я долго закрывал глаза на ваши манипуляции, — после небольшой паузы начал Фопс. — Вы спровоцировали Грыза — ладно, никто его не любил. Связались с этой троицей «торговцев», — его лицо перекосила гримаса пренебрежения, — пускай, ваше дело с кем водиться. Сумели обхитрить одну из гильдий на крупную сумму — было интересно понаблюдать, хотя Рудокопы платят налогов больше, чем половина остального города. Когда на той неделе вы подставили Мисато — нашего лучшего бойца, я всё ещё оставался на вашей стороне. В конце концов, она сама найдёт способ вам отомстить. Но то, что произошло сегодня… вы перешли границы дозволенного.
Фопс опёрся руками на стол, а его лицо перекосила гримаса непонимания и злости.
— Что вам сделали Приключенцы и Гонгрик, что вы решили их обмануть? — под его взглядом Тукан и Фалайз сжались, словно нашкодившие котята. — Нечестно собирались разделить добычу? Были грубы или злы? Ради чего это всё было?
Новичок протянул в ответ бумаги на владение «Верхним Амбвом». Фопс бросил на них короткий взгляд и усмехнулся.
— Ради владения селом Гадюкино? Серьёзно?!
— Ещё ради коня, — добавил Тукан.
— А-а-а, легендарный маунт Альмагеи. Конечно же, — городской управляющий покачал головой, словно наконец понял всё случившееся. — Каждый новичок, поигравший месяц, грезит о собственной лошади. Купить не может и поэтому начинает искать обходные пути. Вы нашли такой… Скажите, а почему вы сразу не решили заняться, ну, не знаю, конокрадством или разбоем? Не по вашей части?
— И что теперь? Нам всё вернуть? — спросил Фалайз.
Фопс вздохнул и сел обратно. Некоторое время он молчал, над чем-то размышляя. Затем протянул руку:
— Расписку от мэрии, пожалуйста.
— Она не у нас, — ответил Тукан. — У Фионы. Для протокола: она была против и пыталась нас остановить.
— Оно не удивительно, у неё-то есть если не совесть, то хотя бы мозги, — едко заметил городской управляющий и, достав чистый лист, принялся на нём что-то писать, — вы решили показать этому миру, что умеете обманывать и скалить зубки? Сегодня он покажет, что вы тут такие не одни, — Фопс закончил писать и осторожно вытер лишние чернила промокашкой. — Начиная с этого часа, у вас есть месяц — тридцать дней, — чтобы погасить перед городом часть своего долга суммой в двести тысяч золотых. Не справитесь — я предам вас самому несправедливому суду из возможных, заберу всё до копейки: маунта, Гадюкино, и отправлю на медные прииски до конца года. Ясно?
Фалайз немного подумав с удивлением спросил:
— Вы… даёте нам шанс?
— Это не шанс, — холодно ответил Фопс. — Просто хочу посмотреть, как вы месяц побарахтаетесь в пучине безысходности. Копи далеко, ездить туда каждый раз за таким зрелищем никакого времени не хватит, — он кивнул стражнику, — освободи их.
— Кстати, — добавил городской управляющий, когда разминавшие затёкшие кисти новички были уже в дверях, — с гильдией Приключенцев будете разбираться сами. Я за них не отвечаю.
— Мда, дороговат коняка, — оказавшись вне кабинета, заметил Тукан.
— Во попали-то, — согласился с ним Фалайз.
Некоторое время они стояли прямо там, молча думая о том, в каком положении оказались. Причём направление мыслей крестоносца угадать было совсем не сложно.
— Я согласен с Фопсом… и Фионой, — вдруг сказал новичок. — Никуда бежать не буду. Копи так копи — заслужил.
— С кем я связался, — пробормотал Тукан и натянуто улыбнулся. — Правда твоя, конечно. Поступили мы сегодня как отменные мудаки.
— Ты остаёшься?
— Да. Свяжусь с Фионой, попробуем завтра помириться. Без неё мы точно такую сумму не набьём.
— Надо будет, наверное, в это Гадюкино сходить, может, мы его продать сможем?
— Вот, уже план. Ладно, семь часов в игре — это Еребор. Покеда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Бывай…
***
Анойв, Гонгрик, Лнвф, Чанри и ещё с десяток зевак расположившись на воротах наблюдали за тем, как отряд Ордена, не меньше пятидесяти игроков, в полном обмундировании, со знамёнами и под звук барабана, задававшего ритм, входил в замок Альмагея.
Выглядело это всё безумно красиво. На просторах «Хроник» не часто увидишь даже такие миниатюрные парады, а тут было настоящее представление. Правда, отдававшее какой-то странной тревожностью.
— Чем вы планируете здесь, в этой глуши, заняться? — поинтересовался Гонгрик.
— Благими делами и только ими, — издеваясь, ответил Анойв.
Дворф-шаман не стал переспрашивать. Он слишком устал, чтобы встревать ещё и в это. Убедившись, что больше он здесь не нужен, Гонгрик потопал на выход, намереваясь закончить игру, дойдя до ворот Амбваланга.
— Кстати, вы, ребята, неплохо себя показали, — вдруг начал представитель Ордена. — Если захотите к нам вступить, а мы планируем расширяться — это будет неплохой рекомендацией.
— Нет, спасибо, — спокойно ответил шаман. — Чанри, ты идёшь?
— Я… я задержусь, хочу кое-что уточнить, — вдруг смутился бард.
Гонгрик на это только махнул рукой. Хочет вступить в Орден — его право. Самому же шаману до всех этих гильдий, кланов и прочего дела не было. За взятие Альмагеи ему заплатили крупную пятизначную сумму, столько же досталось в виде трофеев. Часть, конечно, придётся отдать Калите, Хельмехунду и его жене, но в остальном — более чем выгодное мероприятие.
Таков был путь наёмника, и Гонгрик не намеревался с него сворачивать.
Землевладельцы
«Хроники раздора» достаточно хорошо себя чувствуют, как на макроуровне, в целом достаточно подробно симулируя жизнь одного отдельного взятого фэнтезийного мира, так и на микроуровне, который касается отдельных локаций в частности. Правда с одной оговоркой: этому миру нужны игроки. Без них он ветшает, приходит в упадок.
Так, заполучив в своё владение некую собственность, например, деревню, и оставив её без внимания, вы рискуете однажды обнаружить нечто, вроде ставшего притчей во языцех села Гадюкино.
Интересный факт: однажды у Роджера Фаррела спросили: «Есть ли у игроков возможность разрушить Аркадию, и что будут делать разработчики в этом случае?». Глава «TetraVirt» усмехнулся и сказал, что не будет мешать игрокам распоряжаться судьбой их мира, а если с тем что-то случится, то просто произойдёт глобальный откат в самое начало — к тому состоянию, в котором «Хроники» пребывали на момент релиза.
Максим Солоряков, игровой портал gamestop.ru
— Ирина, прости меня за то, какой я дурак! Вот тебе цветы!
— Мы, Тукан, мы, — поправил друга Фалайз.
— А? Да! Точно. Прости, короче, нас.
Они вдвоём выловили Фиону, когда та собиралась покинуть Амбваланг через южные ворота, похоже всерьёз намереваясь играть в одиночку. С тем учётом, что после вчерашней смерти в стенах Альмагеи у жрицы при себе был лишь стандартный комплект снаряжения: безликая, мешкообразная роба и такие же штаны. Больше всего данное решение напоминало специфичную попытку суицида.
С другой стороны, может она что-то и задумала, но выбрала для этого аккурат «стандартное» время — когда троица обычно собиралась в «Хрониках», давая тем самым Фалайзу и Тукану возможность не только отдать ей снаряжение, но и извиниться. Впрочем, наблюдала Фиона за этими попытками молча и без всякого восторга, скрестив руки на груди.
— Ну и? — осторожно поинтересовался крестоносец, когда пауза откровенно затянулась.
— Это всё? — уточнила жрица. — Куст… ежевики вместо цветов и признание в сталкерстве?
— Мы можем всё объяснить! — затараторил Фалайз. — Имя узнал я, просто на всякий случай, мало ли. К тому же моё же ты уже знаешь…
