Вскоре толчки почти прекратились - так же неожиданно, как и начались. Трещин больше не было. Они остановились, чтобы перевести дух.
- Ты захватил оба мешка, - удивился хладнокровию Ли Торм.
Парень пожал плечами. Он медленно наклонялся вперед, назад, в стороны, разминал затекшие мышцы. Лицо спокойное, только чересчур хмурое.
- Простите, что не смог помочь, когда дрались. Как-то лихо они нас закрыли, никто и не заметил.
- Ничего, - Торм думал о людях, за чьей спиной так быстро появились блюстители Кармы. Ему представилось, как из глубин планеты сквозь океан магмы несется к тонкой земной коре демон-разрушитель. Мятежный дух, чья плоть - потоки раскаленных пород, стремится вырваться наружу. Вихри бурлящей энергии вьются вокруг него, и как голодные чайки за кораблем, зная, что скоро им будет, чем поживиться, поспевают за демоном твари помельче - Серые Псы...
В Ростов они попали глубокой ночью, далеко объехав эпицентр землетрясения. В городе тоже трясло, и местами, на обветшалых окраинах, завалилось жилье. На улицах им трижды встретились колонны военных, двигавшиеся в направлении кемпинга - самая организованная часть нации уже начала принимать меры.
Заночевали в парке, на скамье, подальше от большого, покосившегося и проржавевшего колеса обозрения. Каким образом оно не рухнуло во время толчков, одному Богу было известно. Дежурили по очереди, каждую минуту ожидая нападения ночных хищников - местных банд, обиравших несчастных, у которых и так-то нечем было заплатить за постой даже в самой дешевой ночлежке. Неподалеку разместилась еще одна группа - человек двадцать, которые развели костер прямо по центру небольшой песчаной площадки на месте давным-давно украденной тротуарной плитки. Но Торм не захотел присоединяться к ним - было ощущение, что особняком они с Ли проведут ночь спокойнее. До утра их никто не тронул. Сон Торма, дежурившего в первую смену, был глубок и крепок. В сознание одного из "своих" - Свана, он проник только перед самым рассветом.
Глава 22. Сван.
Визит Дамы.
- О-о-о! - Боб сидел на диване, зарывшись длинными пальцами в свою нечесаную, чуть курчавую шевелюру. Я ходил по холлу, изредка задевая ногами брошенный им посреди ковра здоровенный сумарь. Его можно было бы убрать, но вид этого монстра немного поднимал настроение. Эта сумка, подаренная Бобу каким-то канадским хоккеистом, в длину была метра полтора-два, в высоту и в ширину - около метра. Толстый синий хабарь на молнии способен был вместить не только хоккейный доспех - все эти их нагрудники-наколенники - но и набор клюшек, шайб, массажиста и тренера в придачу. Боб оставил его мне, когда уезжал в Англию, а теперь вот решил прихватить с собой. Наверное, чтобы спрятаться в случае чего внутри.
- Да не бойся ты, - я был немного уставшим, на работе случился тяжелый день с очередным выговором. - Если ты уедешь, как они догадаются, что с тобой там были мы? Рост у нас с Меем самый обычный, лиц Ашот не видел, отпечатки обуви, скорее всего, давно затоптали. Ну, выкинем на всякий случай свои кроссовки - велика потеря, все равно старые. Да и потом - ночью же дождь моросил, все, что было, смыло! Плохо только, что вот так драпать приходится... Ты как в универе объяснил?
- Сказал, что по семейным обстоятельствам. И, видимо, надолго.
- Они твой адрес в Штатах никому не дадут? Хотя... кто ради восьми сотен баксов в Америку попрется - билеты дороже.
- Я им адрес оставлял только последний, в Лондоне.
Боб встал, подхватил свою огромную сумку и как-то неловко поплелся к двери.
- Ты это... Сообщи, как приедешь.
- Ладно... - он наклонился за своими безразмерными кроссовками, потом замер, что-то вспомнив, и усмехнулся, - Прикол вспомнил про слово "как". Когда я в первый приезд звонил домой, мама сильно ругалась. Я же с вахты в общаге Америку заказывал: кругом люди, разговоры. Она мне говорит: "Бобби! Я так и знала, что русские - матерщинники. Что там за гадости кругом говорят?!"
Я не понял.
- У нас в Америке тоже есть неприличное слово из трех букв - "как", - пояснил он. Потом помолчал и грустно продолжил, - не знаю, смогу ли сразу сообщить, что приехал. Наверняка дела всякие навалятся. Как получится.
- Почему не получится?
- Что?
- Почему не получится?
- Я сказал "как получится"... - Боб хлопнул себя по лбу и засмеялся, - теперь дошло.
Расставались мы уже менее грустно. Он кинул свой хабарь на заднее седло в такси и укатил. Вот так. Приехал, схлопотал по морде и уехал. Впрочем, идею-то с Ашотиком он сам предложил. Винить не кого.
Я вернулся в дом и собирался сварить кофе, когда раздался телефонный звонок. Голос на том конце показался мне знакомым. Говорила девушка, причем так, будто я обязан был ее узнать сразу.
- Слава! - не вопрос, а констатация факта, - надо увидеться. Я к тебе приеду. Ты где живешь?
- Кто это?
Она, похоже, удивилась.
- Странно, - обычно меня узнают. Это Катя, в баре познакомились, меня еще твой друг Игорь провожал. Но мне показалось, что ты тоже... был бы не прочь.
Получилось как-то двусмысленно.
- Где Бац? - спросил я.
- Игорь? Он у меня был. Потом домой пошел. С ним все нормально, не волнуйся. В общем, речь пойдет и о нем тоже. Так как?
- Что "как"? - этот разговор немного меня напрягал.
- Я заеду?
После секундного колебания я назвал адрес. В конце концов, компания мне сейчас не помешает.
Катя приехала быстро, будто была где-то неподалеку. Я едва успел плеснуть себе в бокал из бутылки с "Черным аистом".
- Привет, - она бросила на вешалку в прихожей кожаную куртку и прошла в дом, предоставив мне возможность изумляться.
Та девчонка из кафе - задумчивая, со стянутыми в узел волосами и с минимумом косметики на лице, демонстрирующая все задатки будущего "синего чулка", причем самой крепкой вязки, куда-то исчезла. Вместо нее была затянутая в черную кожу девушка-вамп. Ультракороткая юбка, тонкая кофточка и застегнутая на все пуговицы жилетка плотно облегали ее фигуру. Вырез на груди был так глубок, что почти не оставлял простора для фантазии. Косметики на лице было не то, чтобы много, но вот колер Катя выбрала мрачноватый. Коричневая помада с темной подводкой делала губы раза в два полнее, чем они были на самом деле, глаза подведены густо, как у самой младшей жены турецкого падишаха, тени под ними намекали на долгие ночи без сна. Взгляд из-под наклеенных ресниц такой томный, что между моими лопатками по позвоночнику скатилась целая лавина мурашек.
Катя уселась напротив камина на диван с потертой кожаной спинкой и водрузила красивую лодыжку на не менее красивую коленку.
- Быстро ты приехала... - обронил я, - коньяк будешь?
Она пожала плечами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
