Улыбка на лице Рэнди погасла.
– Скажи, это плохо, да? Тебя смущает то, что я обо всем говорю прямо, без прикрас? Веду себя не так, как подобает настоящей леди?
– Не совсем так, милая. Знаю, что ты всегда говоришь честно и только то, что думаешь. Я люблю тебя за это. Какое счастье, что мы с тобой встретились в этой жизни!
Улыбка вернулась на лицо Рэнди.
– Иди ко мне, Джеймс, – тихо сказала она, откидываясь на подушки. – Научи меня любить.
Джеймс загасил все лампы, кроме одной, горевшей на столе, вернулся в постель и нежно поцеловал Рэнди в губы. Рука его скользнула по ее телу, и он приподнял голову, следя за ее движением. Какой темной и большой казалась ему его собственная рука на фоне нежной кожи Рэнди! Джеймс положил ладонь на высокую округлую грудь, осторожно сжал сосок, и Рэнди застонала от наслаждения.
Затем он припал к соску и принялся ласкать его, чувствуя, как тот напрягается и твердеет под его губами. Рэнди сжала ладонями голову Джеймса и застонала еще громче.
Джеймс переключился на вторую грудь Рэнди, а его рука тем временем двинулась ниже, к темному треугольнику волос, покрывающих ее лоно. Дрожащие пальцы Джеймса проникли между ног Рэнди и погрузились в нежную, горячую плоть. Здесь он нашел маленький, твердый, пульсирующий бугорок, прикоснулся к нему, и тело Рэнди в ту же секунду изогнулось дугой.
Скользя между влажных складок к заветному входу, Джеймс ослабил прикосновение и прижался губами к губам Рэнди. Он не торопил поцелуй, повторяя языком ритм движений своего пальца, погруженного в тело Рэнди. Еще немного, и она сама застонала, призывая Джеймса усилить натиск.
И тогда Джеймс принялся целовать тело Рэнди все жарче, все настойчивее, опуская голову все ниже и ниже, и наконец его губы оказались между ног Рэнди, там, где до этого была его рука, и ощутил на языке сладкую и чуть солоноватую влагу.
Все тело Рэнди содрогнулось от первой волны оргазма, и, почувствовав это, Джеймс не мог не испытать гордости за себя. Не думая о собственном наслаждении, он продолжал нежно ласкать плоть Рэнди, помогая ей пережить новое, небывалое ощущение.
Наконец волна отхлынула, и раскрасневшаяся Рэнди прошептала, глядя на Джеймса влюбленными, сияющими глазами:
– Ах, Джеймс, я и не думала, что это может быть так… волшебно.
Он улыбнулся в ответ, прилег рядом и осторожно поправил на лбу Рэнди сбившуюся прядь.
– Ты была просто восхитительна, любовь моя. Восхитительна и прекрасна в порыве своей страсти. Как я мечтаю вновь увидеть тебя такой, – нежно прошептал он.
– А этого долго придется ждать, Джеймс? – спросила Рэнди и потянулась навстречу мужу.
Джеймс улыбнулся, уложил Рэнди спиной на постель и ответил, прижимаясь своей мускулистой грудью к нежной груди жены:
– Не очень, особенно если я помогу тебе.
Под его поцелуями страсть Рэнди вскоре вспыхнула с новой силой. Джеймс целовал ее, а ее пальцы скользили по его спине, лаская, изучая… Когда он вошел в нее, Рэнди невольно вскрикнула, но боль была тут же забыта, ее вытеснили новые, небывалые ощущения.
Приподнявшись на локтях для того, чтобы не придавить Рэнди своим весом, Джеймс двигался осторожно, медленно, не сводя сияющих глаз с ее лица. Еще немного, и он хрипло выдохнул:
– Боже! Я не могу больше терпеть, Мира.
Она подняла бедра и ответила, подхватывая ритм его движений:
– Тогда не медли, Джеймс.
– Но я хотел, чтобы тебе было хорошо.
– Мне хорошо, Джеймс. Так хорошо, как я и представить себе не могла.
– Это похоже на смерть. Сладкую смерть, правда? – сказал Джеймс и, не дожидаясь ответа, погрузил руку между бедер Рэнди, касаясь сокровенного бугорка.
Она вскрикнула, содрогнулась от наслаждения, и в тот же миг их обоих унесла с собой слепящая, неудержимая волна.
* * *
Вымыв друг друга теплой водой и ароматным мылом, они вернулись в постель и тесно прижались друг к другу. Джеймс уже начал было засыпать, но, услышав вздох Рэнди, немедленно открыл глаза.
– Что с тобой, милая? Неужели ты жалеешь о том, что случилось?
– Конечно, нет, – обиженно ответила Рэнди. – Просто я думаю о тебе. Ведь ты приехал в Индию свободным, счастливым человеком, занятым своими торговыми делами. А уезжаешь женатым человеком, имея на руках женщину, с которой у тебя будет еще немало хлопот.
– При чем тут хлопоты, Рэнди? Ты – моя жена, и я счастлив этому.
– Не говори так, Джеймс, – задумчиво сказала Рэнди. – Ты еще не знаешь о том, что за груз ты взвалил на свои плечи, ты еще не видел моего дядю. Быть может, очень скоро тебе захочется посадить меня на какое-нибудь судно и отправить назад, в Индию.
Джеймс ласково пожал плечо Рэнди, подоткнул под щеку подушку и сказал, снова закрывая глаза:
– Если ты и вернешься в Индию, то только вместе со мной. Что же касается Ричарда Уэнворта и прочих проблем, то с ними мы справимся, если будем действовать заодно. Впрочем, об этом я тебе уже говорил. Не волнуйся понапрасну, любовь моя. Клянусь, мы будем счастливы вместе.
– Ты позаботишься об этом потому, что ты мой муж, а я – твоя жена?
– Конечно. Заботиться о тебе – это мой священный долг.
Слава богу, в каюте было темно, и Джеймс не мог увидеть выражения лица Рэнди, когда она услышала слово «долг». Честно говоря, она, как и любая молодая жена на ее месте, надеялась услышать совсем другое слово. Впрочем, их брак возник благодаря стечению обстоятельств, даже расчету, а отнюдь не был слиянием двух романтических душ, и места для слов любви в нем, очевидно, просто не было.
Нет, разумеется, она нравилась Джеймсу. Рэнди это ясно почувствовала за последние недели, когда между ними установилась крепкая, надежная дружба. Сегодняшняя ночь показала, что и как женщина она была желанна Джеймсу. Но можно ли это назвать настоящей любовью? И сможет ли это чувство вытеснить когда-нибудь память о загадочной Кэролайн Сатклифф, оставившей такой рубец на сердце Джеймса?
И что, интересно, сказал бы он, узнав о том, что его жена так страстно и безнадежно влюблена в него? Что он ответит, скажи она «я люблю тебя»?
Поблагодарит? Улыбнется? Или ответит ей теми же словами, не вкладывая в них ни частички своей души?
Обо всем этом думала Рэнди, медленно погружаясь в сон. Засыпая, она дала себе слово всегда быть Джеймсу верной, заботливой женой, но навсегда сохранить в тайне от него свои чувства. А если не навсегда, то, по крайней мере, до той поры, пока она не поймет, что может твердо рассчитывать на взаимность.
12
Тонкая ниточка английского побережья появилась на горизонте вечером, когда зимнее солнце уже начинало садиться в ледяные воды Атлантики. Джеймс, стоявший в это время на капитанском мостике «Дианы», сложил подзорную трубу, спрятал ее в карман своего толстого шерстяного плаща и задумчиво оперся на поручни. За его спиной раздались шаги, и на мостик поднялся Стивен в длинном плаще и шерстяном шарфе, обмотанном вокруг шеи.
