- Внимание, наблюдаю перископ неизвестной подводной лодки, - сообщил я, вглядываясь в бинокль. Тут кроме моей лодки никого больше не должно быть.
Субмарина действительно была, только британская. Ну и она точно не на перископной глубине находилась, а на сорока метрах, но главное, показать, как я её засёк, дальше дело техники. Наклонившись в люк, передал через посыльного:
- Радисту. Передать на «Мурманск». Обнаружена неизвестная подводная лодка.
Антенна поднята была, так что Марина, сразу зашифровав сообщение, стала отстукивать её на своей машинке. Я же, делая вид что продолжаю видеть перископ, глядя в бинокль, сообщил ещё:
- Перископ ушёл под воду, лодка погрузилась… Малый ход.
Последнее я передал в открытый люк. Мы на среднем шли, на полном не давало довольно высокое волнение, тут могло и ходовую рубку захлестнуть, если бы под волну ушли, а на среднем нас изрядно качало, но под собой волны пропускали. Тут наверх поднялся Гаджиев, что кутался в бушлат. Накинутый, но не застёгнутый.
- Как далеко был обнаружен перископ?
- В двух километрах на север.
Один из сигнальщиков невольно присвистнул, они искали то что я якобы видел куда ближе. Другой сигнальщик сообщил:
- «Мурманск» дал задний ход.
Мы с Гаджиевым синхронно обернулись и тот сказал:
- Логично. Лучше не рисковать.
Тут показалась голова вестового, что протягивая мне листок, сказал:
- Сообщение с «Мурманска».
Ходовые испытания крейсера, а точнее команды, были плановыми, старшего комсостава на борту не было, и командовал походом командир «Мурманска», так что я сейчас в его подчинении, как и капитаны эсминцев. Развернув лист, я мельком пробежался по дешифрованному приказу, что я и озвучил вслух:
- Найти и уничтожить. Хм, а если это лодка союзников?
- С началом войны были приняты правила, на подходе к территориальным водам всплывать и связываться с сторожевым кораблём. Тут противник явно прячется, значит враг, - немного рассеяно ответил Гаджиев, и с силой потерев уши, ветер морозный неприятный был, поинтересовался. - Как выполнять будете?
- Идём в надводном положении самым полным к месту обнаружения лодки, дальше уходим под воду и начинаем охоту. Под водой они от нас не уйдут.
Эсминцы не стали приближаться, а начали маневрировать у входа в устье, делая круги по большой амплитуде. Логично, лодка может быть не одна. Мы же, дав полный, надев непромокаемый плащи, тут мощные брызги до нас долетали, так и шли на самом полном к месту, где я якобы видел лодку, хотя та была дальше, ещё в трёх километрах. Что интересно, слева по выходу из устья ещё мелькнула немецкая «семёрка», но я пока сообщать о ней не собирался, тем более почему-то команда была хоть и в немецких робах, но общалась между собой на английском.
- Покинуть мостик, - приказал я.
Гаджиев раньше спустился, решив не мёрзнуть пока мы идём. А на месте погрузившись на двадцать метров, я приказал тишину в отсеках, и стал вслушиваться в шумы моря вокруг, надев наушники акустика. К слову, он как раз ничего не засёк. Я довольно долго вслушивался, пока не сказал:
- Есть. Лодка уходит на самом малом. Километрах в трёх от нас, всё также на север.
- Уходит от входа в порт? - Гаджиев явно был озадачен, мой новый старпом, что заменил Дёмина, Звягин, получивший недавно старшего лейтенанта, был согласен, очень уж странное поведение команды неизвестной субмарины.
- Отбой тишины. Всплываем.
Дальше мы, нагнав британцев, а те занервничали, застыли на глубине сорока метров и стали соблюдать тишину, я же отошёл в сторону и погрузившись тоже приказал соблюдать тишину. Дальше уже был театр одного актёра, всё же за это время я подслушал о чём говорили офицеры на борту субмарины и отлично знал их планы. Встав у рабочего места акустика, я тихо сообщал присутствующим, что стояли рядом, это кроме акустика были Гаджиев, Звягин и наш особист, остальные по боевым местам находились.
- Противник заглушил все системы… сорок метров глубина. Тишина в отсеках… - тихим шёпотом освещал я присутствующих командиров. Мне свидетели нужны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Тишина… Тишина… Есть, слышу беседу, плохо слышу из-за эха. Плохо, не разборчиво, но это точно английский язык… стенографируй, я буду сразу переводить, - велел я особисту, тот сразу достал блокнот, приготовив карандаш и вопросительно посмотрел на меня, ну а я стал сообщать что якобы слышу, надо же описать планы британцев.
- Говорит молодой голос: Сэр, всё же я не понимаю этот приказ Сикрет Службы. Зачем уничтожать этого Мальцева. Такую операцию проводим, даже трофейную немецкую подлодку используем, что в прошлом году в плен взяли.
- Более старший голос, человека лет сорока, предположительно капитана субмарины: Патрик, не нам судить что и как делать парням из разведки… Тут неразборчиво… Если приказали, значит нужно выполнить. Паркинсон на немецкой «семёрке» должен торпедировать крейсер русских, и показать рубку из-под воды, чтобы русские были уверены, что это боши… Тут снова не разборчиво… Паркинсон ждёт у побережья, лежит на дне чтобы его не обнаружили. Думаю, план сработает, хорошо, что наш человек из службы снабжения на базе успел сообщить, что у русских учения, а то уже неделю тут болтаемся. А благодаря тому, что он передал свежие шифры русских, мы можем слушать их переговоры. Мы торпедируем лодку Мальцева, а Паркинсон в неразберихе крейсер, покажет себя и уходим. Надеюсь немцы не обнаружат нашу плавбазу, иначе вернутся не сможем, придётся нам топить «семёрку» и сняв экипаж с ними идти в русский Архангельск.
- Снова тот же молодой голос, известный как Патрик: Но сэр, наша база несёт норвежский флаг и название. В команде немало норвежцев. Это была отличная идея замаскировать нашу плавбазу под норвежского рыболова… Тут дальше не разборчиво.
- Новый молодой голос: Сэр, акустик просит тишину, русские ещё не ушли, и находятся где-то рядом. Тут неразборчиво, офицеры перешли на шёпот.
Сняв наушники, я осмотрел стоявших рядом командиров, несколько матросов ещё слушали нас, Марина выглядывала из радиорубки и тоже прислушивалась. Судя по их лицам, всё те поняли, и были очень сердиты.
- Что думаешь делать? - спросил Гаджиев.
- Выполнять приказ, - был мой ответ, после чего стал раздавать команды. - Боевая тревога. Приготовить первый и второй носовые торпедные аппараты. Малый ход, рули на правый борт. Особисту подготовить докладную записку о произошедшем с перевода разговора британских офицеров. Как всплывём, вызовем эсминец и отправим сообщение на базу. Реагировать на предателя нужно быстро.
Лодка развернулась и на полном рванула ходу к британцам, те задёргались, до последнего не могли поверить, что обнаружены, и я всё также с наушниками на голове продолжал командовать:
- Стоп машины. Первый аппарат товсь.
- Есть товсь!
- Первый пли.
- Торпеда ушла, - подтвердили из торпедного отсека.
- Рули на левый борт, самый полный, - отдал я приказ и скинул наушники, делая вид что опасаюсь оглохнуть от взрыва. Торпеда шла точно, так что я был уверен, что попаду. И не ошибся. Торпеда попала в корпус, справа по борту перед рубкой метрах в шести от неё, гидроудар до нас дошёл ослабленным.
- Слышу разрушение корпуса, - доложился акустик, что забрал у меня наушники. - Вражеская лодка идёт ко дну.
- Всплываем. Поднять антенну, - приказал я, и пока Звягин выполнял приказ, я подошёл к радиорубке и продиктовал Марине, та записывала. - Поднять антенну, подготовить сообщение: Одному из эсминцев подойти к борту. Лейтенант, у вас есть как подать сигнал, что связь не надёжная? Что враг слушает нас?
- Код двенадцать ноль, переход на резервный шифр.
- Передайте.
Та быстро всё зашифровала, и когда подняли антенну, мы уже всплыли, стала отстукивать сообщение, я как раз оделся и поднимался наверх, когда мне вестовой передал что сообщение ушло, приём с «Мурманска» подтвердили. Мы подошли к месту где виднелось пятно масла и соляры, да мелкие вещи всплывали на глазах, я прикинул, не вызвать ли боцмана с багром, поднять несколько вещей, но решил не рисковать, волны захлёстывали верхнюю палубу. Причём погода по местным меркам вполне спокойная, просто ветер и волны. Один из сигнальщиков сообщил, что к нам спешит эсминец, второй продолжал поиски. Всё же я позвал боцмана с тросом и «кошкой», и тот с мостика кидая «кошку», смог поднять несколько вещей, которые тут же забирал особист. Когда к борту подошёл эсминец, я подтвердил капитану что вражеская субмарина уничтожена, сообщив, что есть вторая, и велел принять пакет и срочно доставить на базу. Те кинули линь, и по нему сумка с пакетом, особист уже всё сделал, даже часть находок что мы с воды подняли, убрал внутрь, перелетела на борт эсминца. Так и передали, и эсминец набирая ход рванул к базе. Мы же, дав полный ход, волны с кормы накатывали, направились обратно к устью. Теперь ищем Паркинсона. Спускать такое точно не стоит. Британцы действительно охотились за мной, я правду сообщал, и план у них вполне рабочий, торпедировать мою подлодку в надводном положении, и крейсер для отвода интереса что охота идёт именно на меня, засветив рубку немецкой «семёрки». А почему меня, стоит только догадываться, видимо команда британской субмарины сама об этом ничего не знала.
