Антон оказался прав. Точка зрения жены кардинально отличалась от маминой. Мало того что Алиса вернулась из Туниса отдохнувшая, загорелая и сильно похорошевшая, так еще и ни словом не упрекнула его за «командировку», в которую внезапно отбыл любвеобильный супруг. Более того, большую часть денег она привезла обратно, так и не потратив.
— Я не хотела оставлять дома. Мало ли что. Тебя нет, меня нет, вдруг обворуют! — простодушно хлопала она длинными ресницами. — Ой, ты не представляешь, как я соскучилась.
В принципе, Антон тоже соскучился, поэтому встреча прошла в теплой дружественной обстановке. Про Светку он временно забыл.
Карякина изнывала в одиночестве, увиваясь около молчащего телефона. Каждый звонок вызывал бешеное сердцебиение, поскольку, с одной стороны, она ждала звонка Антона, а с другой, боялась, что он позвонит, чтобы попрощаться навсегда. Она пыталась не думать о том, что неизвестная соперница победила. Светка вынашивала планы мести один фантастичнее другого, она ревела в подушку и репетировала гневную речь, адресованную то вероломному Антону, то его старухе-жене. Светке было муторно и тоскливо. Руль опять выскользнул у нее из рук и крутился, как флюгер, независимо от ее желания. Она сидела в съемной квартире Антона и не понимала: съезжать ей или еще подождать. А вдруг…
— Запутался я, Алик, — Антон зло качал ногой, нервно постукивая остатками сигареты о пепельницу. Искры испуганно рассыпались и тут же покорно гасли. — Первый раз такое. Зацепила она меня, сильно зацепила!
— С чего бы это? — тонко улыбнулся собеседник, вальяжно откинувшись в мягком кресле. В баре тихо играла музыка и плавали грязноватые разводы сигаретного дыма. — Раньше ты подобной ерундой не страдал.
— А теперь страдаю! Вот ведь глупость какая!
— Когда-то ты говорил, что лучше Алисы нет. И я был согласен, потому что лучше Алисы, и правда, нет. Ты ее у меня увел тогда, помнишь?
— Ты что? Все еще злишься? — моргнул Антон, выронив из дрожащих пальцев сигарету.
— Оно того не стоит. Все давно забыто. Я просто напоминаю тебе твои же слова. Ты собирался сделать ее счастливой.
— Так она счастлива. Что обещал, то и сделал.
— Ветреный ты, Антоха, стал, как школьница. Быстро решения свои меняешь. Сначала только она, потом любовницы пачками, а теперь еще и зацепило тебя.
— Так меня же зацепило, а не ее. Не понял, ты за Алиску переживаешь?
Нет. Мне-то что, я за тебя переживаю. У тебя хорошая жена. Мой тебе совет, ты же совета просишь: брось эту бабу, пока не поздно, пока не завяз, и найди другую. И живи по-прежнему. Гуляй, веселись, развлекайся, а потом приходи в семью пожрать, отогреться. Тебя обстирают, зацелуют, и катись по-новой.
— Завидуешь?
— Да. Я тебе всю жизнь завидую. Красивая жена, дочки, с бизнесом тишь да гладь, как сыр в масле катаешься. Завидую, реально завидую. Ты правильно понял. Не по-черному, по-человечески. Подфартило тебе. Я тут теорию читал интересную, мужичок один любопытный пишет. Бред, конечно, но здравая мысль есть. Все люди поделены на пятерки. Где-то есть куча, типа яичной кладки, стоят рядом пять дежурных. Каждый, беря в руку яйцо, предначертывает его судьбу. Один сбрасывает вниз, на бренную землю, категорических неудачников. Это когда у человека все не так: в любви, в работе, в здоровье, во всем. Второй скидывает неудачников, которым везет в любви, третий — неудачников, которым везет в любви и в работе, четвертый — неудачников, у которых есть шанс изменить свою «яичную» судьбу, если они правильно выберут путь, если будут плыть против течения, бить по воде ластами и всю жизнь сражаться за свое трудное счастье. А пятый спускает на землю удачливых во всем счастливчиков. Только каждый из них счастлив на своем уровне: есть олигархи, есть среднестатистические горожане, а есть крестьяне… Короче, там целое учение, так вот к чему это я: тебе, Антоха, повезло. Ты пятый. Понимаешь, не потому, что ты заслужил, а я — нет, просто тебя загреб своей судьбоносной дланью именно тот, кто отвечал за везунчиков.
— А кто «загреб» тебя? — криво улыбнулся Антон, не понимая, как реагировать на углубившегося в философские размышления друга. — Первый?
— Не хами. Меня загреб четвертый. Так что шансы есть, — Алик подмигнул ему и с удовольствием допил пиво.
— Я не понял, какое отношение это имеет к моей проблеме? — Антон раздраженно поскреб начавшую пробиваться щетину.
— Прямое. От добра добра не ищут. У тебя и так всего много, а ты еще женщинами жонглируешь. Ладно, не зыркай, не напугаешь. Я же не знаю, что собой представляет твоя новая пассия. Так что не могу ничего посоветовать.
— Так я могу вас познакомить.
— А не боишься, что уведу? Это только тебе на хороших баб везет, а у меня с ними полный облом.
— Ты? — Антон снисходительно потрепал приятеля по плечу. — Вряд ли.
— Это, в смысле, ты мне так доверяешь?
— Это в том смысле, что ничего у тебя не получится, даже если захочешь, — пояснил Антон и одним глотком допил пиво. — Так что, едем?
— Куда? К твоей барышне?
— Ага, на смотрины. Как думаешь, цветов купить?
— Зачем? — пожал плечами Алик. — Не балуй ее, чтобы потом поменьше претензий было.
— И то верно, — согласился слегка опьяневший Антон. — Ты за рулем, а то меня что-то развозит.
— Я всегда за рулем, — многозначительно обронил Алик.
Измученная тоскливым ожиданием Светка уже спала, когда услышала возню в коридоре.
— Жена выперла или просто соскучился, — обрадовалась она, торопливо выпутываясь из ночной рубашки. После долгой разлуки Антона надо было брать штурмом, а лучшее оружие — женская привлекательность, ничем не прикрытая и не приукрашенная, поэтому в прихожую она вылетела в чем мать родила и с радостным визгом повисла на вернувшемся возлюбленном.
Алик внимательно ознакомился с голым Светкиным тылом, дрыгающим ногами, одобрительно кивнул опешившему Антону, после чего солидно откашлялся и произнес:
— Добрый вечер!
Коротко взвизгнув, Карякина молча, не оглядываясь, улепетнула в комнату.
— Ничего, очень даже ничего, — подумав, сообщил он Антону. — Во всяком случае, вид сзади мне понравился.
Навострив уши локаторами, Светка судорожно одевалась. Она уже жалела о своей дурацкой реакции, и продолжить вечер решила с достоинством, сделав вид, что ничего особенного не произошло. Руки ходили ходуном, а лифчик никак не желал застегиваться. Наконец, плюнув на эти мелочи, она решила обойтись только кофточкой, начисто забыв, что схваченный ею топ был куплен исключительно с целью соблазнения Антона, в связи с чем сшит он был из полупрозрачного материала. Поэтому и вид Карякиной тоже мог расцениваться как «полуприличный».
