– Согласен, вы всегда выглядели образцовой парой! – О'Рурк улыбнулся.
– Послушай, Питер… – Нина на секунду замолкла. – Питер, я могу попросить тебя об одном одолжении?
– Конечно. Я смогу догнать жену позже. На всякий случай ее зовут Мэри Кэтрин.
Нина понимающе кивнула.
– Я буду счастлива познакомиться с твоей Мэри Кэтрин, – заверила она. – Но сейчас почему бы нам не выпить чашечку кофе и не обменяться новостями? – В ее прекрасных глазах неожиданно промелькнула тень тревоги. – Генри наверху, он тяжело болен, и мне так страшно! У него всегда было слабое сердце. Из-за того, что в детстве он перенес ревматическую лихорадку… – Изящным взмахом руки Нина указала в сторону ресторана: – Зайдем? – После того как они заказали кофе, она наклонилась к Питеру через столик. – Доктор Винтнер – кажется его так зовут – объясняет недуг Генри тем, что Вирджиния-Сити располагается на большой высоте.
– А в чем заключается этот недуг?
– Одышка, отечность. Сегодня днем на репетиции Генри забыл слова своей роли. – Нина вздохнула и, покачав головой, умоляюще взглянула на Питера. – Когда он совсем сбился, мы прервали третий акт и я вызвала врача.
– Господи, но ведь ему нет и сорока… – Питер встретился с ее беспомощным взглядом, жалея, что не может помочь ей ничем, кроме слов утешения.
– На самом деле ему сорок семь, – призналась Нина. – В любом случае ничего поделать нельзя. – Казалось, она готова расплакаться. – Генри не разрешили вставать, и я просто не знаю, что мне делать!
Питер недоуменно развел руками:
– Ну, это просто. Спектакль отменять нельзя, верно?
– Да, спектакль должен идти. – Нина с надеждой посмотрела на Питера. – Ты ведь играл Паоло во «Франческе да Римини», верно?
Питер кивнул:
– Я дублировал эту роль в Филадельфии.
– Значит, ты сможешь мне помочь!
– Увы, я больше не актер. – Питер виновато ей улыбнулся. – Теперь я занимаюсь лесозаготовками.
– Не может быть! Лесозаготовками? Господи! Ты не шутишь?
– Леса покупают больше, чем билетов в театр, а деньги мне нравятся больше, чем актерская игра.
Нина пожала плечами:
– Можно выгнать актера из театра, Питер, но нельзя выгнать театр из нашей крови. И не смей спорить!
– Может, и так, но я этой пьесы не видел уже больше года…
– Мне больше не к кому обратиться! – со слезами призналась Нина. – На роль Генри у нас нет дублера.
– Ладно, но ты получишь жалкий вариант Паоло. У меня эта роль всегда выходила хуже, тем у Генри, но если ты согласна с этим смириться, я за нее возьмусь.
– Спасибо тебе!
Нина обняла Питера, притянула к себе и поцеловала в губы.
Осторожно высвободившись из ее объятий, Питер отодвинул стул и встал.
– Прежде всего, мне нужен текст и – ванна. – Он пришурившись, осмотрел свой грубый костюм. – Видишь ли, я только что вернулся в город.
Нина тут же порылась в большом гобеленовом ридикюле, который был при ней.
– Вот роль, мой дорогой.
Сунув стопку истрепанных листков себе под мышку, Питер поклонился.
– Я приду в театр заранее, – пообещал он, – а ты передай Генри от меня привет. После спектакля я зайду к нему: надо полагать, он в состоянии принимать гостей?
– Разумеется. – Нина встала и, приподнявшись на цыпочки, прижалась щекой к его щеке. – Главное, не забудь побриться!
– Ну уж нет! Играть любовную сцену небритым? – Питер изобразил глубокое возмущение. – Мне и в голову не пришло бы оскорблять мою любимую исполнительницу главной роли. Все будет как раньше, правда? – Он ласково ушипнул Нину за щечку.
– Как раньше! – радостно рассмеялась она.
Они распрощались в вестибюле, договорившись встретиться в театре в семь часов, и Питер, уткнувшись в текст роли, быстро прошел к дверям отеля, где сразу же натолкнулся на Кейт. Круто повернувшись, она пошла рядом с ним.
– Что все это значит? – были первые ее слова.
– Похоже, я стал ответом на молитвы Нины, – загадочно сообщил Питер.
– Какая гадость! Я видела, что вы делали в ресторане. Как ты можешь позволить, чтобы не жена, а другая женщина целовала тебя и обнимала?! Она выставила меня полной дурой.
Не отрывая взгляда от первой сцены пьесы, Питер повернул к дому Хоумера.
– Нина могла бы многому тебя научить, – буркнул он в ответ. – Видит Бог, тебе не помешало бы несколько уроков поведения настоящей жены.
Уязвленная этими словами, Кэтрин на секунду остановилась, но тут же бросилась вперед и преградила ему путь. Однако Питер легко отодвинул ее. Ироническая улыбка на его губах была единственным признаком того, что он вообще ее заметил.
– Как ты смеешь предлагать мне советы любовницы?! – возмущенно выкрикнула Кейт и накинулась на него, словно собиралась подбить сразу оба его зеленых глаза. – Я твоя жена, если ты еще не забыл, и я отказываюсь становиться объектом жалости для окружающих!
– Пожалуйста, успокойся: Нина – старая приятельница, а не любовница, – Питер сошел с деревянного тротуара, не желая продолжать перепалку на глазах у прохожих.
– И ты думаешь, что я в это поверю?
Питер неожиданно нахмурился:
– Кэти О'Рурк, ты определенно самая слепая и тупоголовая женщина из всех, с кем мне приходилось встречаться. – Его зеленые глаза сверлили ее, словно алмазный бур, пробивающийся сквозь толщу гранита. – Только ты можешь делать столь скоропалительные выводы о совершенно невинной дружбе. А теперь отправляйся домой и жди моего прихода. Я займусь тобой позже, обещаю. – Питер круто повернулся и зашагал обратно к гостинице.
– Куда ты? – Кейт прижала руки к груди.
– Туда, где смогу найти немного тишины и покоя, – проворчал Питер.
– Но я не желаю, чтобы ты снова виделся с этой женщиной! – Не выдержав, Кейт побежала за ним.
– «Эту женщину» зовут Нина Л'Амборгетти, и за все время нашего знакомства она вела себя как безупречная леди. Это, черт подери, гораздо больше, чем я мог бы сказать о некой рыжеволосой особе, с которой мне недавно довелось познакомиться.
– Что ж, если мисс Л'Амборгетти – леди, то я не желаю становиться леди! – Кэтрин была слишком сильно разгневана, чтобы заметить стремительное изменение настроения О'Рурка.
– Нина – замужняя женщина и счастлива в браке…
– Да? Неужели? Ее муж настолько же слеп и глуп, как и твоя несчастная жена? Выходит, нам обоим не очень повезло!
– Ну, это уж слишком…
Питер резко развернулся и, подхватив Кэтрин на руки, зашагал к особняку Макгиллакатти.
– Ах ты, животное, отпусти меня немедленно! – яростно закричала Кейт, которая к этому моменту невероятно возбудилась.
– С удовольствием.
Войдя в дом, Питер плюхнул ее на качели, установленные на веранде, и, наставив на нее палец, гневно нахмурил лоб:
