Ваэль клюнула на приманку, подкинутую ранее, сделала заказ на нужный ей артефакт, так что мне просто предстояло изящно его преподнести. Просто. Ничего простого в этом не было. Руки дрожали от желания прикоснуться к ней, пройтись по всем изгибам сильного тела. Нутро выворачивало от дикой потребности схватить ее, запихнуть в портал, вывалившись в спальне и наконец-то… Вместо этого я с поклоном распрощался, ушел, чтобы через пару месяцев заявится в Храм уже по приглашению.
Мне дали полный доступ, так как Мейн всегда были союзниками Реш, никогда не предавали и нам верили. Конечно же, зря. Чем мы лучше других хаоситов? Точно также готовы принести в жертву любого, если это служит нашей цели. Реш не опасались чужого интереса к своим секретам, так как вполне обосновано полагали, что ни одному из Домов их не разгадать — слишком обрывочные знания и способности у каждого. Вот только я был представителем не одного Дома, а уже доброго десятка, и хранил в своей памяти многое — и расчеты Алеф, и практику строительства Беф, и уловки Далет по созданию связей между мирами, я понимал даже откровения Йод, хоть это и казалось почти невозможным. Именно мой Путь Нефеш дал мне ключ к разгадке Зала Храма Реш.
Ваэль не вышла ко мне, пока я был в Центральном Зале, и от этого мне было легче сосредоточиться на своей задаче, но все вылетело из головы, стоило мне оказаться в Саду. Она стояла там, в окружении голубых орхидей, и я со всей ясностью осознал, что все мои потуги избавиться от наваждения любви ничто, прах, пыль под ногами моей богини. Ваэль не сделала ровно счетом ничего, чтобы соблазнить меня, я сам сорвался, сам порушил свои планы, не выдержал, сдался.
Та ночь обернула мое предательство против меня же. Ее губы обновили клеймо под моим красным сердцем, и поставили новое тавро на фиолетовое. Теперь и оно билось только ради нее. Цель больше не казалась достойной, я уже был не так уверен в своей правоте, но… Поворачивать вспять было поздно, все нужное заговорщики уже получили, я не мог их остановить, мог лишь возглавить.
В этот раз мы опять просчитались, опять недооценили Нешамах и ее нюх на неприятности. До сих пор не знаю, на чем я тогда прокололся, но Ваэль как-то догадалась о моем предательстве, собрала очень особенную Стаю и выследила меня до Зала Зарождения Мира Льдов. А я был вдвойне слеп, так как пропустил заговор внутри заговора — в Мире Льдов Стаю ждала засада. Внешние Дома стянули все лучшие силы, на немногочисленную свиту Ваэль обрушился весь их страх и ненависть. Несмотря на мои усилия, им удалось лишить жизни даже мою тсани, не говоря уже об остальных. Спаслась только Аллос, древнейшая из Реш, да еще двое, не иначе как чудом — Мейн’Дасат и Шин’Танокс. Вот только все трое прочно застряли в Мире Льдов, после того как Дверь с грохотом захлопнулась.
Естественно, Ваэль возродилась на алтаре Храма, как и одна из ее сестер по Дому — Кицунэ, а вот остальная ее свита вернулась в облике Зверей, на них иссякающей силы Хаоса не хватило. Сказать, что моя тсани была в ярости, значит ничего не сказать. Мои оправдания ее совершенно не интересовали, я подтвердил делом свое предательство, да еще и невольно выдал секрет Закрытого Мира Льдов.
В приступе кровавого безумия, Ваэль собрала Тана Внутренних и Великих Домов, вернула себе титул Нешамах, и объявила Внешние Дома вне закона. Тысячу лет длилась война, впоследствии названная Первой Резней. В результате Резни Внутренние Дома были полностью уничтожены по всему Вееру Миров, жалким остаткам удалось спастись в Закрытых Мирах, о которых Ваэль по-прежнему ничего не знала, думая, что Мир Льдов единственный в своем роде.
Именно поэтому, после присяги Коф и Цаде, предавших союз Внешних Домов, Нешамах обратила всю свою разрушительную мощь на Мир Льдов, но мы славно потрудились с Хефт и Беф, Дверь выстояла, не впустила даже Аватару Хаоса, тем более, что с другой стороны подпирал ее лично я.
А потом…
1231001 год от Создания, Эпоха Полной Звезды.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты все же пришел…
Ваэль стояла передо мной, такая необычайно спокойная, такая близкая и одновременно, такая далекая.
— Я не мог не прийти, тсани, ты позвала меня.
Ваэль едва заметно поморщилась, будто мои слова были ей неприятны, но все же сделала еще один шаг, приблизившись вплотную.
— Почему ты меня предал?
Этот вопрос не давал ей покоя давно, это было видно по чуть подрагивающей нижней губе, да по одинокой слезинке, неожиданно скатившейся по бледной щеке. Моя непробиваемая тсани плачет? Из-за меня?! Боль сдавила грудную клетку, эта капля стала последней, окончательно опрокинув весы, определяя единственно верный Путь — быть всегда рядом с ней.
— Потому что люблю.
Моя тсани хмыкнула, отвернула немного голову, чтобы не была заметна мокрая дорожка, и сухо спросила:
— Предал из любви? Не обманываешь ли ты себя, точно также, как обманул меня?
Взгляд фиолетовых глаз пронзил меня насквозь, и только тогда я заметил, что красных искр ничуть не меньше, наоборот, они почти затопили радужку. Это было деланое спокойствие, тот самый момент полного штиля перед началом разрушительной бури.
И грянул гром.
Нешамах рассмеялась каркающим, истерическим смехом. Тряхнула головой, словно силилась избавиться от какого-то навязчивого звука. Всего на миг я наивно поверил, что этим все и закончится, что тсани возьмет себя в руки, но вместо этого…
Боль ворвалась в фиолетовое сердце, прежде чем я разгадал ее движение. Вопреки всем законам, сердце тут же остановилось, словно кто-то дернул рубильник. Скосив взгляд на грудь, я понял причину — Пожиратель Душ, его рукоять торчала костяным памятником моей глупости. Неужели…
На этом Нешамах не остановилась. Она выдернула кинжал из левого бока и вонзила его ближе к центру, пробивая и второе сердце. Сквозь зеленое марево Грани до меня донесся ее шепот:
— Теперь мы квиты…
Знала ли Ваэль, что я способен вернуться? Нет, думаю она была уверенна в моей смерти, недаром она использовала именно Пожиратель, Девятую Регалию, единственное оружие, способное отправить за Грань любого хаосита, даже Перворожденного. Вот только я уже был Аватарой, пусть не вошедшей в полную силу, но тем ни менее — истинно бессмертным. Правда, возродился я не на алтаре Храма, а под сводами Дома Дзайн, видимо таким образом, Отец прозрачно намекнул, что ожидает от меня продолжения Пути, несмотря ни на что.
В Беседу он не вступил, и никак иначе не дал знать о Своей воле, так что я руководствовался собственными соображениями. Оказалось, что я был во Сне более пятидесяти тысяч лет, и за это время обстановка в Веере кардинально изменилась. Своей смертью я добился того, чего не получил при жизни — Ваэль вновь отреклась от титула Нешамах, перестала участвовать в Охотах и всячески пыталась стабилизировать ситуацию, но у нее мало что получалось. Со стороны казалось, что она потеряла свой стальной стержень, всю уверенность в себе. Меня Долгий Сон тоже немало изменил, в чем-то я стал жестче, в чем-то смелее, так что ненависть меня больше не сжигала, ведь ненависть — суть трусость, мы ненавидим то, чего боимся, то, что может причинить нам боль.
Ваэль убила меня собственной рукой, разве могла она причинить мне большую боль? Пожалуй, нет. Она порвала все связи со мной, искренне поверив в мою вину, она отвернулась от меня, ввергнув в самую пучину безысходности. Хуже быть не могло, а значит все, что бы я ни сделал, привело бы только к улучшению ситуации. Не самая стройная логическая цепочка, но на то я и Нефеш — Его Чувства и Эмоции, чтобы руководствоваться не доводами рассудка, а велением сердца.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Кстати, они оба забились с новой силой, и фиолетовое вполне себе исправно перекачивало потоки силы, точно также, как красное контролировало кровоток. Точно так, как я собирался взять под контроль ситуацию в Веере, раз уж Ваэль отпустила бразды правления и назначила преемниками слабых Нун. Я должен был доказать, что ничуть не уступаю ей, что способен стать властителем всего Первозданного. Амбициозный план, и он, конечно же, с треском провалился. Вспоминать об этом не хотелось, я наделал столько ошибок, что их с лихвой хватило бы на целый Дом. Впрочем, в конечном итоге, Ваэль вернулась ко мне, вот только…
