— Отдайте мне Астреллу в полное распоряжение, — сказал Здарг.
Просьбу сочли умеренной, и по выходе из санатория Здарг получил дарственную на сорок тысяч кубических километров базальта и оливина, носящихся где-то в околосолнечном пространстве. Академия предполагала, что Здарг устроит там космическую усадьбу, возможно, с лабораторией, будет опыты ставить.
Но замысел Здарга был обширнее серии опытов.
Здарг решил устроить на Астрелле городок ученых, поселить там несколько тысяч самых талантливых, предоставить им все возможности для творчества.
Он кинул клич. Призвал в космос жаждущих уединения и жаждущих спорить о формулах и рифмах, всех, вынашивающих идеи, многообещающих и обещающих.
И к нему, обеспечивающему условия для творчества, потянулись тысячи и тысячи желающих творить… и желающих обеспеченных условий.
Шли изобретатели, намеренные прокормить и облагодетельствовать все население Вдага. Шли медики, обещавшие лекарство от всех болезней и вечную молодость заодно. Шли физики, угадавшие новые свойства веществ, и химики, угадавшие новые вещества. Шли непризнанные поэты и признанные переводчики, конструкторы, режиссеры, математики, селекционеры, изголодавшиеся по творческому труду… и просто изголодавшиеся.
Здарг сам отбирал кандидатов. С прошлыми заслугами и званиями не считался: сказалась его давнишняя неприязнь к обрядовой защите рефератов. Требовал обширных знаний — можешь отвергать и опровергать корифеев, пожалуйста, но знать опровергаемое обязан. Требовал масштабности, размашистых идей.
— Ты пригреваешь нахалов и пустозвонов, — говорила Ридда. — Болтунов берешь, честным работягам указываешь на дверь.
— Скромность — украшение девушки, а не ученого, — смеялся Здарг. — Мне не нужны робкие крохоборы, верные последователи авторитетов. Да, скромники не подведут, выполнят обещанное, но они обещают так мало.
— А нахалы обещают так много, но не сделают и сотой доли.
— Этого вполне достаточно, Ридда. Если мы один процент обещанного выдадим на-гора, Астрелла оправдала себя.
И он продолжал набирать непризнанных гениев… а также прожектеров и обманщиков.
Здарг утешал себя тем, что в дальнейшем всех, не оправдавших надежд, он переведет в сферу обслуживания. Обслуживающих требовалось немало на Астрелле. Ведь вдохновенных творцов надо было вкусно накормить, одеть, согреть, умыть, обеспечить светом, столом, бумагой для записи гениальных мыслей. А исследователям нужны были и помощники: лаборанты, вычислители, чертежники. В общем по два обслуживающих на каждого сочиняющего.
Среди обслуги много было и женщин, преимущественно молоденьких, хорошеньких. Семейных Здарг не хотел брать; это означало бы привозить детей, «умножать несамодеятельное население». Все равно дети появились. Не думаю, что молодые уроженки Вдага намеренно рвались на Астреллу, «чтобы устроить свое счастье». Девушки Вдага не склонны к циничному расчету, просто их тянуло в общество знаменитостей. Они вертелись на глазах у прославленных, старались привлечь их внимание… и счастье устраивалось само собой. В результате уже через год на Астрелле оказалось несамодеятельное население ясельного возраста. Здарг был несколько смущен процентом демографического прироста, но высылать матерей с младенцами не решился. Примирился с голосом природы, объявил о создании на Астрелле экспериментального центра педиатрии и педагогики.
Но это было позже, когда Астрелла уже плавала между планетами.
За год с небольшим Астреллу удалось превратить в заповедный сад творчества. Жаждущие уединения получили уединенные усадьбы с гротами, беседками, говорливыми ручейками, задумчивыми прудами. Жаждущие выяснять истину в споре получили помещение в пансионате, где в многочисленных залах поэты нараспев читали стихи, а математики щелкали мелом, выписывая формулы на досках. И архитекторы соревновались, рисуя «интерьеры, обеспечивающие сосредоточенность; врачи-диетологи составляли идеальные диеты для мозговой деятельности, врачи-психологи вели наблюдения, искали закономерности вдохновения, заполняли истории талантов.
Все это происходило в самые первые годы после мировой войны на Вдаге. Война та была кратковременной. Но угроза полного уничтожения цивилизации Вдага стала реальной, и угроза эта заставила, наконец, сапиенсов взяться за ум. Силы мира победили, пока еще не во всех странах и не окончательно, но самые воинственные генералы были смещены, взяты под стражу жадные любители чужих акваторий и территорий. Начались переговоры о всеобщем мире. Кто-то еще интриговал, саботировал, разрушал и составлял коалиции, кто-то грозил, намекая на некое тайное оружие. Но это были разрозненные реликты старого мира. Многие таланты и знатоки всех категорий были сожжены, отравлены, похоронены под развалинами, бежали из Южной Федерации в Северо-Западную, из Северо-Западной в Южную, томились за колючей проволокой в лагерях для военнопленных: или перемещенных, рыли гнилую картошку, корки выпрашивали. И даже те, кто сохранил дом и жилье, разве занимались творчеством? Проводили ночи в очередях, чтобы получить похлебку, собирали щепки для (самодельных печурок, меняли мебель на старые штаны, а штаны на кулек муки. Какая тут наука? Инженеры чинили керосинки, химики торговали кустарным сахарином. И тут, представьте себе, внезапно является с неба громогласный космический архангел с курчавой бородой, приглашает в астрономический рай, где сытно, тепло, светло, бумаги дают без счета, энергию отпускают не по лимиту: профессору — на одну электрическую лампочку, академику — на две, за особые заслуги.
В ту пору и пришла на Астреллу вторая, главная волна поселенцев, в том числе и Ласах, чье имя стоит третьим под меморандумом Астреллы, а также Гвинг и Бонгр, о них речь впереди.
Приняв на борт тысячи три талантов разных категорий, космическая яхта Здарга ушла в новый рейс. Глобус с мазками облаков снова стал красноватой звездой, страдания его — радиосообщениями. Новых поселенцев надо было устроить, предоставить всем уютные каюты и уголки для вдохновения, оборудовать им лаборатории, прикрепить обслуживающих. И эти женились, находя свое счастье, и эти радовались покою и сытости, рождали детей, отдавали их в педологический центр… Наконец все разобрались, надели белые или синие халаты, уселись за свои столы, взяли стило и скальпели в руки. И тут как снежная лавина на голову:
«…Академия поздравляет вас и предлагает все бросить, Астреллу освободить от пассажиров, изготовиться к гравитационной атаке на Луну…»
Пассажиры единодушно поддержали протестующий меморандум, тот, что подписали Здарг, Ридда и Ласах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
