возникла заминка. Почему-то мне было важно, чтобы Девятихвостая не знала к какому клану я принадлежу, а значит раскрывать способности воронов я попросту не мог. Сам не понимаю почему это ощущалось настолько важным, но я уже привык слушать свою интуицию, она уже не раз меня выручала. Так что сослаться на предков из Реки Крови было самым правильным. Еще раз все проанализировав я пришел к выводам, что поступил абсолютно правильно.
Легкий предрассветный ветерок словно подталкивал меня заставляя двигаться чуть быстрее. Восход время Фэй Линя жестокого владыки ветра и именно сейчас его влияние на мир наиболее сильно. Шаг за шагом я приближался к высоким стенам храма, что был больше похож на крепость. Высокие стены сделанные из камней, что были подогнаны друг другу так плотно, что между ними нельзя было вставить даже тончайшее лезвие. Массивные башни, что чуть выдавались вперед позволяли обстреливать нападающих, даже если они смогут подойти к стенам вплотную. Широкий зев ворот, выглядел словно пасть древнего чудовища и был призывно открыт. Глубоко вздохнув я сделал шаг вперед. Столичный храм воды ждал меня. Именно тут будет понятно получится у меня сделать ловушку в ловушке или же мои планы потерпят поражение.
Для неподготовленного человека могло показаться, что в монастыре нет никого кроме нескольких монахов занимающихся повседневными делами. Кто-то поливал цветы и деревья, кто-то подметал пол, который казался и без того идеально чистым.
Среди монахов не было никого моложе лет пятидесяти это было несколько странно, ведь в храме владыке Чена, было полно молодых людей, которые тренировались в постижение путей Воды. Вжик-вжик. Мерный прутьев метлы о каменный пол настраивал на отстраненный лад, заставляя задуматься о вечном. Но мне пришлось отбросить все эти мысли усилием воли. Сейчас передо мной стояла задача куда более важная, хоть и очень приземленная.
— Почтенный, — Я обратился к одному из монахов, что поливали деревья. — Меня зовут Ву Ян и я ищу аудиенции у владыки этого храма. — Монах словно игнорируя мое существование продолжал поливать деревья напевая странную песенку от которой веяло шумом волн разбивающихся о скалы. Решив, что он погружен в своеобразную медитацию я начал спрашивать у других монахов, но результат был тем же самым. Внутри меня росло пламя гнева, которое с каждой секундой становилось все сильнее и сильнее. Плюнув на их заморочки я просто пошел в сторону центрального зала.
Стоило мне сделать несколько шагов вперед, как мой путь оказался прегражден старым монахом, который еще секунду назад был очень далеко от меня. Шаг в сторону и монах словно тень повторил мое движение. Кажется кое-кто решил, что может действовать мне на нервы, но всегда есть множество способов, для того чтобы справиться с препятствием и бой не всегда лучшая из них. Энергия воды наполнила узлы на моих ногах и в следующий миг я взвился в воздух. Да этому прыжку недоставало непринужденной грации, но он все равно был хорош. По крайне мере мне так казалось, пока перед моим лицом не возникла спина этого чертова монаха, что продолжал подметать пол будто ничего не происходит.
— Почтенный, — Как бы меня не захлестывал гнев, я помнил главное правило, которое вбил в меня Тинджол — контроль это все. — Прошу или помочь мне или хотя бы не мешать. Мне нужен владыка этого храма. — И тут случилось чудо, монах развернулся ко мне лицом. На его старом лице было выражение полного покоя и умиротворения, вот только его выдавали пальцы сжимающие древко метлы. Крепкие, узловатые и полностью покрытые такими знакомыми татуировками. В его глазах мелькнул легкий намек на удивление, от того что мне знакомы эти татуировки.
— И зачем же мирянин пытается встретиться с нашим настоятелем? Каждый прихожанин знает, что в этот момент все мысли благочестивых слуг храма сосредоточены на восхвалении Гун-Гуна. — Речь старика была неспешной и плавной словно полноводная река, вот только в самой глубине ощущалось нечто опасное готовое выплеснуться и уничтожить любого кто осмелится противостоять этой мощи.
— Сейчас время Фэй Линя, друга и соперника вашего господина. Но он как и повелитель Вод ненавидит демонов, а еще больше тех кто предал свою душу. Ведь я правильно помню божественные заповеди, о приносящий цунами? — Глаза старика изменили свой цвет. Если до этого в них была видна серая осенняя вода, то сейчас я видел беспощадную бездну океана.
— Мирянин, правильно помнит заповеди нашего властелина. — Но я перебил старика.
— Прошу встречи с владыкой, ради исполнения дхармы и очищения мира от ублюдков продавших души. Мне нужна помощь храма. — Сгусток энергии клубился на моей ладони, а каждое мое слово врезалось в ткань мироздания, показывая, что я говорю правду. Ответом на мои слова было лишь одно слово:
— Идем.
Старик двигался с грацией опытного воина. Хотя чего еще было ожидать от человека руки, которого покрыты знаками боевого крыла Владыки вод. Судя по тому как все встречные кланялись этому старику, то мой сопровождающий был очень серьезной шишкой. И он при этом так же как и обычные монахи подметал пол. Мне кажется постигнуть мышление кихо может только такой же упорный псих как и они сами.
По моим ощущениям мы спускались все ниже и ниже в глубины подземного храма. Вскоре я начал ощущать в воздухе сырость идущую от окружающих стен. Создавалось ощущение, что эти каменные стены едва сдерживают мощь подземных вод. Резкое движение рук старика и последние двери на нашем пути отворились, открыв мне возможность увидеть маленький храм в виде скалистого озера, посреди которого возвышалась великолепная статуя Гун-Гуна в его второй ипостаси.
Каждая чешуйка этого антропоморфного морского змея с хвостом вместо ног была тщательно вырезана и ярко сверкала отражая тусклый свет окружающих фонарей. Его когтистые руки сжимали странное оружие, напоминающее одновременно и трезубец и топор. Но больше всего меня поразили его ярко-синие глаза, которые смотрели на меня так словно статуя была живой. А у самого основания, в позе лотоса, прямо на водной глади, медитировал наголо бритый мужчина. На первый взгляд ему можно было дать не больше сорока, но чем дольше я на него смотрел тем сильнее крепла моя уверенность, что он старше. Намного старше.
— Владыка. — Едва слышно произнес старик, который меня сопровождал, но звук его голоса прогремел словно гром. И медитирующий поднял веки. От увиденного мне стало не по себе. Его глаза были абсолютно белыми. Владыка этого храма был
