Отрезаю кусок, отправляю в рот и балдею.
Боже, это блины вкуса счастья, не иначе!
– С чем они? – спрашиваю изумленно.
– С мелко нарезанным стейком, зеленью, я еще добавила чуточку картошки, – принимается перечислять Инга. – Уникальный рецепт, когда я его нашла, поняла, что обязана приготовить…
М-да, приглашать в гости Ингу с Жорой очень выгодно.
Интересно, а у Кати осталась копия книги?
Бонус. Свадьба
Катерина
– Дорогие, любимые, я сейчас покажу вам уникальное платье! – машу своим подписчицам в прямом эфире. – Оно не пышное, в отличие от прошлого варианта, но суперэлегантное. Сверху облегает и идет трапецией от линии чуть выше талии, чтобы было не видно живота…
Потом переключаю камеру на планшете, чтобы было видно комнату, захожу в спальню, где я заранее развесила на плечиках мой новый подвенечный наряд.
И удивленно охаю.
В комнате никого не должно было быть, а там…
– Слава! – кричу на него. – Как ты мог…
Мой жених как ни в чем не бывало держит мое драгоценное платьишко на вытянутой руке.
– Что ты тут делаешь? – охаю раздосадованно. – Ты не должен был его видеть до свадьбы, так не положено! Ты вообще должен быть на работе… Ну так же нельзя!
– Я заскочил за документами на секундочку, зашел посмотреть, не злись… Ты, кстати, тоже должна быть на работе.
Стопроцентно думал, я не узнаю, и шмыгнул домой взглянуть на платье, которое доставили этим утром. А я ведь просила его не смотреть. Ух!
В этот момент мой взгляд цепляется за комментарии, которые плывут по экрану:
«Катя, прости его!»
«Какой он у тебя классный!»
«Я хочу такого же жениха…»
Ну вот и как после такого на него злиться? Он ведь у меня и вправду обалденный.
Снова переключаю камеру на себя, говорю подписчикам:
– Дорогие, любимые, завершаю эфир, потому что мне срочно нужно поцеловать жениха. Всем любви и добра!
* * *
Катерина
– Горько! Горько! – кричат гости.
Мы со Славой сидим за свадебным столом и самозабвенно целуемся.
Краем уха слышу, как люди ведут счет:
– Один, два, три… Десять…
На пятнадцати мы наконец отрываемся друг от друга.
Губы горят, в животе порхают бабочки, голова у меня пьяная от счастья. Смотрю на Славу и вижу в его глазах желание. Чувствую, наша брачная ночь будет жаркой!
Опираюсь спиной о спинку стула, оглядываю банкетный зал.
Свадьба у нас получилась что надо – шумная и веселая, а угощений на столе море.
Пока тамада отвлекает гостей конкурсом, Слава наклоняется к моему уху и спрашивает:
– Как ты? Все хорошо?
При этом показывает взглядом на мой живот.
Кладу руку на свое еще пока что совсем небольшое пузико, вспоминаю про своего малыша. Интересно, как там ему сидится?
– С ребенком все ок, со мной тоже, – киваю ему. – Кстати, как думаешь, кто у нас будет?
Очень уж этот вопрос меня волнует, но для определения пола срок еще слишком мал.
– Без вариантов, Кать, – пожимает плечами муж.
Такое я от него слышу впервые. И как это понять?
– То есть? Без вариантов мальчик? Или без вариантов девочка? – спрашиваю его.
– Без вариантов, это значит, если там мальчик, то потом делаем девочку. А если девочка, то наоборот, – отвечает он с улыбкой. – Года через три. Как тебе идея?
– Гениальная, чего уж там, – вздыхаю в ответ.
Начинаются танцы.
Слава приглашает меня на танцпол, но я прошу его еще немножко посидеть. Устала за сегодня.
Быстрая мелодия сменяется медленной.
Мы сидим абсолютно счастливые, смотрим на гостей. И в какой-то момент одновременно подмечаем одну удивительную вещь: папа Славы приглашает на медленный танец мою маму.
Причем это второй раз за вечер. Интересно, это он по-родственному или…
О боже, он трогает ее за попу! Прямо как Слава меня в первый день знакомства. Вроде бы случайно, а вроде бы и нет. При этом смотрит на нее с невозмутимым видом, будто так и надо.
– По-моему, твой папа неравнодушен к моей маме, – тяну Славу за рукав.
– Я тоже заметил, – кивает муж. – Он еще нахваливал ее рецепт стейков. Я слышал их разговор, пока ты собиралась в загс. Твоя мама ему говорила: вы же еще не пробовали. А он сказал: «Ваша дочь приготовила их для меня по вашему рецепту». Ну твоя мать сразу растаяла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Вроде бы просто вежливый разговор, ничего такого, – подмечаю с приподнятой бровью.
– Ага, – кивает Слава многозначительно.
А я опять это вижу! Он снова легким движением провел по ее попе. Нахал… Явно настроился на продолжение знакомства в романтическом стиле. Хотя, это он просто не знает, во что ввязывается.
– Слушай, может, его предупредить? – спрашиваю Славу тихонько.
– О чем? – удивляется он.
– Как о чем? Твой отец мою маму просто еще не знает! Это ж торнадо в юбке, она ему мозг съест ложечкой и закусит печенкой. Характер у нее соответствующий. Тебе папу не жалко? Он у тебя такой добрый…
– Не лезь, – резонно подмечает Слава. – Она для него молодая и красивая, не порти маме личную жизнь.
Я смотрю на Славу с изумленным видом. Это он сейчас точно о моей маме?
А он тем временем продолжает:
– Я давно хотел его с кем-нибудь свести. Может, тогда перестанет лазить по своим горам, а то достал уже. Скучно ему, видите ли…
– Ну, с мамой ему точно не будет скучно, – подмечаю со вздохом.
– Кать, я не пойму, ты против, что ли? – спрашивает Слава.
– Я-то не против, но с ее характером…
– Нормальный у нее характер, – машет он рукой.
Ха-ха, похоже, Слава ее тоже плохо знает! Впрочем, я понимаю, почему он так думает, ведь маман с ним просто мисс Очарование. Очень уж он ей нравится в качестве моего супруга. Это мне она два месяца высказывала все свои фи касательно приготовлений к свадьбе, с ним же была подчеркнуто мила.
Впрочем, не спешу разубеждать Славу в его заблуждении. Зачем портить идеальные отношения зятя с тещей?
Кстати, может, мама с отцом Славы тоже будет доброй?
Смотрю на этих двоих и пытаюсь представить их вместе. Игорь Викторович в свои пятьдесят пять еще вполне себе орел, фамилия у него говорящая. После выхода из больницы отъелся, с моей помощью разумеется. Больше не выглядит болезненно худым, даже наоборот. Справный, широкоплечий мужчина, нога теперь в порядке, слава богу…
Моя мама в свои сорок четыре тоже неплохо сохранилась. Лицо у нее гладкое, почти без морщин, большие синие глаза. И прическа вполне ничего – светлые кудри убраны наверх. Но объемы всех частей тела очень уж богаты.
Не могу сказать, что она непривлекательная. Мама у меня эдакая сдобная пышечка. К тому же в этом длинном синем платье она очень даже ничего. Но спортивному мужчине типа Игоря Викторовича, по идее, должны нравиться женщины другого типа… Или нет?
Подмечаю, как он что-то шепчет ей на ухо, и понимаю – моя мама ему определенно нравится.
О-о, он ведет ее на улицу! Под ручку…
При этом косит взглядом на ее выдающуюся филейную часть. Он к ней определенно неравнодушен! И к маме, и к ее мадам Сижу.
Тут мне в голову приходит интересная мысль. С чего я вообще решила, что полнота может быть помехой в любовных делах? Зачем общество навешивает нам эти стереотипы?
Правы те, кто говорит, что на каждую фигуру найдется свой любитель.
Чтобы оторвать себе классного мужика, совершенно не обязательно худеть. А вот любить себя – это да, это обязательно.
Конец
