Ей положено жить чувствами. Возможно, у нее действительно были и есть братские чувства к Визарду. Но во что Ален точно не верил, так это в такие же чувства со стороны Мариана.
– Прости, – сказала она, – я не хотела оскорбить тебя. У нас все по-другому. Ты другой. Мои чувства к тебе другие.
Она замолчала, а он обернулся к ней и посмотрел прямо в глаза.
– Ты права. Возможно, если бы я оказался на его месте, такой земной, как ты сказала, я бы потребовал плату…
Она подошла к нему и нежно провела пальцем по губам, останавливая его жестокие слова.
– Я бы сама тебе ее дала. Вот в чем разница. Понимаешь?
Он коснулся ее щеки, запустил руку в длинные белокурые локоны и потянулся к ее губам. Пусть и в другой форме, но он хотел услышать эти слова от нее, в них выражались ее настоящие чувства.
Ален остановился в миллиметре от ее губ, не давая себе продолжить. Наказывая себя за все, что наговорил, и за ту кровь, которую выпил из ее хрупкого тела.
Она дышала глубоко и ровно, но он слышал, как быстро билось ее сердце.
– Когда я увидела тебя первый раз, Ален, помнишь тот день? Моя душа и мое сердце с того самого момента принадлежат только тебе. Ты проходил мимо, а во мне вспыхивал огонь.
Он обнял ее, целуя в висок. Как он мог быть таким жестоким с ней?
– Прости меня, – прошептал он, – я чувствовал то же самое. Когда я увидел тебя в первый раз, внутри меня загорелся огнь и до сих пор не может погаснуть. Наверно, этого не случится никогда. И прости за Визарда. Он спас тебе жизнь, получается, он спас тебя для меня. Я даже готов сказать ему за это спасибо.
Лия улыбнулась и губами коснулась его губ. Пока длился поцелуй, она вспоминала свою реакцию на этого мужчину. Сердце не обмануть!
Ален опять прервал поцелуй первым, отстраняясь от нее: надо было переключить себя на что-то другое, и в поле зрения попал отчет об осмотре.
Он открыл папку и посмотрел на Лию, она тут же кивнула.
– Давай узнаем уже наконец о том, кто он.
Ален опустил взгляд, внимательно изучая содержимое папки. Лия следила за его реакцией, и она не заставила себя долго ждать.
– Кроме тебя, из женской половины нет никого, кто бы имел идеальное тело. – Он посмотрел на нее, улыбаясь. – Можно сделать вывод: ты вампир.
Она передразнила его и указала на папку, чтобы он читал дальше. Все-таки было похоже, что убийца – мужчина, по крайней мере, она его так представляла. Ален отдал ей листок Нины и принялся читать отчет доктора Ширея про мужскую половину. Ален нахмурился и отвел взгляд в сторону.
– Кто он? – Лия придвинулась ближе и встретилась с его черными глазами, в которых читались гнев, злость и что-то еще. Страх? Нет. Вызов!
– Я так и думал.
Она схватила папку и принялась бегло изучать написанное.
– У всех есть изъяны, – прошептала Лия, не веря глазам, – у всех есть шрамы, ссадины… У всех! Кроме меня одной. Что это значит, Ален? Мы пошли по ложному следу? Чудовище не работает в нашей больнице? Или это один из пациентов?
– Немощный старик? – недовольно прошептал Ален, готовый уже поверить даже в такое. – Или мы имеем дело с очень умным монстром: он мог применить внушение доктору Ширею.
– Там было пять человек, Ален, – заметила Лия. Уж она прекрасно помнила этот осмотр. Но также закрались разные мысли: убийца мог оказаться последним в этой пятерке, подгадав идеально время для внушения, ведь никого больше нет.
Об этом же подумал Ален. Он готов был проклясть себя за то, что ушел в свой кабинет поджидать Лию. А если бы остался с доктором Ширеем, то раскусил бы чудовище. В очередной раз чувства взяли верх над долгом.
– Я все равно до него доберусь, – прошипел он, решив пойти другим путем – с помощью Германа. Но теперь точно придется все рассказать Лие: от начала и до конца, все, что он знает. – Радует только одно, – продолжил он, – сотрудники не принимают наркотики. Полиция отстанет от нас. Хоть в этом осмотр пригодился. Теперь настала моя очередь тебе все рассказать. Поскольку я был правой рукой начальника, я знаю кое-что, чего ты даже не сможешь представить. И это кое-что меня пугает.
Она уставилась на него своими голубыми наивными глазами. Что может напугать Алена Дандевиля? Казалось, в природе не существует таких вещей.
– В день смерти дворника к начальнику Димитрию пришла Мери. Она показала укус на своей шее и сказала, что точно такой же видела у Кристины.
Лия опешила от этой новости, она же сама внушила Мери, что это укус насекомого. Или Мери раньше сходила к начальнику?
– Ален, в тот день… – она задумалась, – вернее утро, мы с тобой столкнулись в дверях отделения банка крови. Тогда ты уже знал про укусы? Она рассказала раньше?
– Раньше. Поэтому я спустился к ней еще раз, чтобы расспросить подробнее. Но ты выскочила оттуда, как будто тебя тоже укусили. Поэтому я остановил тебя, чтобы лучше рассмотреть кожу на шее. Ты чертовски меня напугала.
Лия улыбнулась, вспоминая то утро. А он чертовски напугал ее, потому что она только внушила Мери надеть шарф.
– Я видела укус на ее шее, Ален. Ты не представляешь, как я была напугана. Мне пришлось внушить ей забыть о нем, я не знала, что она уже все рассказала Димитрию и тебе. Когда ты зашел к ней, на ней был надет шарф?
Ален задумался:
– Да, шарф она надела. Но, Лия, она ничего не забыла. Она мне все заново рассказала. На нее не подействовало твое внушение.
Они смотрели друг на друга в ужасе.
– Тот, кто это все делает, имеет бо́льшую силу гипноза, чем мы. – Ален отвел от нее взгляд. – Он внушил ей пойти и рассказать начальству, она сама сказала мне фразу: «Мне надо все рассказать начальнику, пусть знает, с кем имеет дело». И заметь, она не сказала об этом больше никому, потому что ее так загипнотизировали. Она ведь удивилась, когда ты спросила ее про укусы?
– Да, очень. И испугалась. Еще тогда я подумала, ну раз не знает, то сотру ей память. В целях своей безопасности, конечно. Мне показалось, что наш убийца случайно оставил отметины на ней.
– Черта с два! Он направил ее ко мне. С посланием. И следил за реакцией.
Лия прикрыла от ужаса глаза. Какая она
