— Перестанешь вертеться — не уроню! — пропыхтел с явной натугой Кан Му Ён, но упорно продолжал тащить меня. Кажется, в спальню.
Тоже мне, джентльмен. Только дай возможность девушку в кровать уложить. Однако вертеться я действительно прекратила, от греха подальше.
И вот поверить не могу, но ведь допер! Сам едва живой, шатается, но на кровать меня переместил, ни разу не уронив, хотя его порой так мотало из стороны в сторону, что я едва молиться не начала.
— Вот видишь, — удовлетворенно вздохнул он, когда миссия по транспортировке была успешно выполнена. И упал без сил рядом. — Можешь спокойно отдыхать.
— То, что ты спишь на диване, нуждается в пояснениях? — поинтересовалась я, с удовольствием растягиваясь на кровати.
Матрас, конечно, был жестковат, но это все же лучше, чем ничего. Да и диван наверняка еще жестче.
— Не нуждается, — легко согласился с моим приговором Кан, неохотно поднимаясь. — Хотя я не понимаю, чем вызван приступ стыдливости. Вообще-то мы уже спали в одной кровати. Да и не только спали.
С трудом удалось не застонать от стыда. Вспоминать, что мы с ним все-таки однажды переспали, было неприятно.
— Я этого не помню, между прочим! — в который раз сообщила я, открещиваясь так от этого мерзкого эпизода. Хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать о произошедшем ни одного слова.
Кан Му Ён только издевательски рассмеялся.
— Мне начинает казаться, что тебе просто так удобней. Ничего не помнить. Я уже предлагал освежить воспоминания. Предлагаю еще раз.
Ага. Освежить. Знаю я такое «освежить». Что бы ни случилось в прошлом, снова наступать на те же грабли с Каном я не собиралась. К тому же я, в конце концов, приличная женщина и не собиралась идти против собственных принципов. Да и просто Кан относился к тому типу недомужчин, которым приятнее говорить «нет».
— Не в этой жизни, — отрезала я, отворачиваясь от него. — Я хочу спать, а не вести с тобой идиотские разговоры.
— Спи, — легко отступился мужчина. И в его голосе не звучало ни капли недовольства. То ли заранее готов был к отказу, то ли считал, что все равно никуда от него уже не денусь.
Я услышала удаляющиеся шаги и скрип закрывающейся двери. Меня наконец оставили в покое. Какое счастье. Но вот, как назло, сон уже не шел. Хотелось поговорить с кем-то, поделиться переживаниями… Но друзья запретили связываться хоть с кем-то из знакомых… И наверняка они были правы в этом. Нельзя давать злоумышленникам возможность найти нас с Каном. Вдруг они действительно будут использовать для этого Сеть?.. Так что поговорить можно было только с одним лишь Каном. А проверять, насколько он хороший собеседник, мне не хотелось.
Но как же хотелось просто поболтать с кем-то из друзей. С Арчи, с Джули, да даже с паршивцем Саммерсом, чтоб ему в церкви побывать. Но рядом со мной был только Кан Му Ён…
— Чего вздыхаешь? — появился он снова на пороге комнаты после получаса моих мучений.
Я, как оказалось, отвыкла быть одна.
Я крутилась на постели, пытаясь найти удобную позу, но постоянно что-то затекало… Чувствовала себя сказочной принцессой, под чей тюфяк положили горошину.
— Тебе какое дело? — буркнула я, накрываясь с головой одеялом. Даже несмотря на жажду общения, этот собеседник меня не интересовал.
«Папочка» подошел ко мне и уселся на кровать без всякого стеснения.
— Что-то болит? Пить хочешь? Что не так?
«Душа болит», — мрачно подумала я, игнорируя его вопросы.
— Лиллен, — осторожно тронул актер меня за плечо. — Лиллен, не молчи. Тебе что-то нужно?
Я тут же дернула плечом, скидывая его руку. Не хотелось, чтобы он прикасался. Да и что мне ему рассказывать? Что на меня попросту хандра напала и что мне одиноко? Вряд ли он поймет эти мои страдания. Да и какой черт его принес снова ко мне в комнату?
— Лиллен, — уже чувствительно потряс он меня за плечо. — Ты в порядке?
В голосе мне почудилась тревога. Хотя, возможно, действительно очень хороший актер.
— Да в порядке я, в порядке, — отмахнулась я от этой внезапной заботы. — Тебе-то какое дело? Надеюсь, не будешь заливать про внезапно возникшую любовь?
Повернулась специально, чтобы посмотреть в его бесстыжие глаза. Другими они у подобного типа даже и быть не могли.
Солнце уже клонилось к горизонту, комнату заливало красноватым светом, который странным образом преображал лицо моего наказания за грехи. Нет, красоты у него не добавилось, но какая-то загадочность появилась… Нужно запомнить, что Кан становится привлекательней в полумраке.
— Нет, но что-то мне подсказывает, что, когда ты здорова, у тебя настроение куда лучше. Да и вряд ли кого-то из твоих друзей обрадует твое плохое самочувствие. А я уже понял, что, когда они не рады, лучше с ними не связываться. Так что если с тобой что-то не так, лучше расскажи сразу, хорошо? И ко всему прочему… Ты ждешь нашего ребенка. Я не могу не волноваться о тебе. Даже несмотря на то, что ты меня уже до печенок достала.
Вот в эту версию я уже готова была поверить. Друзья косоглазому за меня голову оторвут. Да и не только голову. А над ребенком он даже сейчас так трясется, что я уже предчувствую проблемы в будущем.
— Хорошо. Но я действительно в порядке, — ворчливо откликнулась я, натягивая одеяло едва ли не на голову.
— Чаю с мятой принести? — предложил Кан Му Ён, стягивая одеяло с моего лица.
Чай с мятой я ценила… Очень ценила. Вроде бы и горячо, а язык пощипывает приятным холодом.
— А он тут есть? — встрепенулась я. Вот как только он спросил, так захотелось этого чая смертельно.
— Не поверишь, но есть, — заверил меня иностранец и вышел из комнаты.
Через минуту из кухни донесся приглушенный голос:
— Тебе в комнату нести или ты ко мне на кухню придешь?
Я с минуту поразмышляла, а потом решила, что лучше уж встать, если все равно сон не идет. Терпеть не могла просто так валяться в кровати.
— Приду! — отозвалась я, поднимаясь с постели.
Сонливость, разумеется, никуда не делась, ну да ладно, черт с ней. В зеркале, висевшем на стене, отразилась моя слегка помятая физиономия. Круги под глазами были такие, что панда бы позавидовала, но на самом деле бывало и хуже, просто раньше я их замазывала косметикой. Это единственное, что меня расстраивало. Ну и я беспокоилась, что мое самочувствие на ребенке плохо отразится.
Но от живота по телу растекалось уже знакомое спокойное ровное тепло. Чадо было в порядке, я даже и не сомневалась в этом. Интересно, а в кого мой ребенок все-таки пойдет характером? В меня или в папашу? Миз Коллинз говорила, в меня… Но вдруг все-таки ошиблась?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
