— Да? Какое совпадение! — с безмятежной улыбкой отозвался Ингви. — Ну а я владыка этого края — король Ингви. Я арестовал тебя и твоих вассалов за разбой на моей земле.
Орки отозвались глумливым хихиканьем.
— Ну ладно, хватит разговоров, — продолжил демон, — Гендар, кто из твоих ребят лучший скороход?
— Звент, — кивнул тот на молодого орка.
— Ага. Значит так, Звент. Беги к дороге — туда, где нас ждет маршал Валент с латниками и фургоном. Скажешь ему так. Пусть отправит гонца в Альду — мол, преступники пойманы. И если купчишки еще в городе — пусть канцлер Мертенк предложит им обождать еще денек — они смогут поприсутствовать на суде и, возможно, сразу договоримся о компенсации. Запомнил? Беги, — орк скрылся в лесу, — а мы пока пойдем не спеша…
— Эй, король, — позвал князь Филлиноэртли, — о каком это суде ты говорил?
— О суде над тобой, князь. Над тобой и твоими вассалами. Вас будут судить за разбой.
— Это не разбой. Я взял с людей налог за проезд по моим землям.
— Все это ты расскажешь на суде, а я уже объяснил тебе, что земля здесь моя, так что твои подвиги — самый настоящий разбой. А законы о разбое у нас в королевстве очень строги… — деланно-печально вздохнул король.
— А что значит «строги»? — осторожно осведомился эльф.
— Ну-у… для начала вас, ребята, накажут на площади кнутом. А потом, думаю, казнят.
Эльф заметно побледнел и похоже, протрезвел окончательно:
— Этого нельзя делать. Это несправедливо.
— Справедливо-справедливо, — при этих словах короля орки опять обидно заржали, эти шутки были как раз в их вкусе, — не менее справедливо, чем нападать на мирных путников на дороге, стрелять в них из засады, отбирать добро. Чем прикажете возместить им убытки? Конечно, внесение выкупа заметно смягчило бы вашу участь.
— Но мы не преступники, эта земля…
— Я все это уже слышал, — оборвал эльфа король, — но давай будем исходить все же из того, что это земля моего королевства! Итак, можешь ли ты предоставить мне выкуп?
— У меня нет сокровищ… Но я могу отслужить тебе, король…
— И сколько же лет твоей службы станут выкупом за это преступление?
— Хоть до самой твоей смерти! — гордо ответил эльф. — Ибо что для меня жалкий срок человеческой жизни!
— Мы не покинем тебя, князь Филлиноэртли, — впервые подал голос один из эльфов-вассалов, — куда ты — туда и мы.
— Что ж, — заключил Ингви, — ваше предложение меня, пожалуй, устроит… Двенадцать эльфов… Всю мою жизнь… Я согласен! А кто поручится мне за вашу честность?
— Мы принесем тебе торжественную присягу и поклянемся памятью наших предков — творцов Мира! Про нас, эльфов, говорят, что мы народ легкомысленный, но никто никогда не слыхал, чтобы эльф нарушил клятву. Если ты согласен, то я — князь Филлиноэртли — клянусь служить королю Ингви верой и правдой до тех пор, пока не унесет смерть одного из нас, либо пока король Ингви не предаст меня — тогда клятва потеряет силу… И сколько бы ты ни прожил — сорок лет, пятьдесят, или…
— А что ты вообще знаешь о продолжительности жизни демонов? — небрежно поинтересовался Ингви.
— Как демонов?.. Почему демонов?.. — растерянно спросил князь Филлиноэртли.
Ответом ему вновь послужил издевательский смех орков…
ГЛАВА 29
По возвращении в Альду Ингви предъявил дождавшимся его купцам фургон со спасенным добром и пойманных эльфов. Энмарцы пришли в совершенное замешательство — они были готовы торговаться о возмещении убытков, спорить до хрипоты по поводу каждого гроша, поскольку посовещавшись пришли к выводу, что их собираются надуть — кое-кто из них даже считал, что неведомые разбойники подосланы королем и все это происшествие специально спланировано демоном для того, чтобы ограбить их, сохраняя видимость приличий. Во всяком случае, им казалось в диковинку, что сам король отправился на поиски разбойников — это было неслыханно, в то время как грабили купцов сплошь и рядом. Именно поэтому купцы наотрез отказались покидать Альду — они считали, что потом уж точно ничего не добьются.
Когда в город прискакал гонец с вестью о поимке преступников — энмарцы, несколько сбитые с толку, решили в конце концов, что это очередной обман — уж слишком быстро удалось изловить злодеев, поэтому они явились в Альхеллу встречать Ингви довольно настороженными и готовыми торговаться по каждому пункту. Зато король пребывал, казалось, в самом благодушном настроении:
— Ну вот, почтенные, глядите — нашлось ваше добро. Смотрите, проверяйте — чего не хватает. Я надеюсь, что утеряно не так уж много товара — и мы с вами поладим на том, что я возмещу вам его стоимость, а о цене договоримся…
Все еще не доверяя королю, купцы внимательно осмотрели фургон с его содержимым — недоставало лишь пары бочонков вина, которое легкомысленные эльфы уже успели оприходовать, празднуя свою «победу». Поспорив немного для приличия о цене, купцы пришли все же к полюбовному согласию с Ингви и согласились принять деньги, настаивая лишь на том, чтобы им заплатили серебром имперской чеканки (а не «воробьями»). Затем они удалились, пересчитывая деньги и все еще пребывая в изумлении по поводу произошедшей с ними истории и недоуменно обсуждая последние слова короля Ингви, которыми он напутствовал купцов на прощание: «Привыкайте, почтенные, к нынешним порядкам — в городе новый шериф…»
После того, как купцы ушли, Ингви обернулся к Ннаонне, которая терпеливо ожидала конца переговоров:
— А теперь нас ждет еще одно представление. Ты когда-нибудь видела эльфа? — девочка отрицательно помотала головой, — тогда тебе, наверное, будет интересно, — утвердительный кивок.
— Так и будешь молчать? — Ннаонна вновь энергично кивнула, эта игра доставляла ей удовольствие. — Ну ладно, великий молчальник, идем в тронную залу… Да, сбегай-ка за моей короной… и плащ захвати — тот, черный…
Полчаса спустя в тронную залу привели плененных эльфов. Ингви встретил их сидя на троне в самом торжественном виде — весь в черном, с короной на голове и облачком мрака за плечами (этот магический атрибут он использовал лишь изредка, в тех случаях, когда собирался ошеломить собеседника). Выглядел он и впрямь довольно внушительно, несмотря на небольшой рост и легкомысленное выражение лица — в нарочито-мрачном наряде, с крыльями тьмы за спиной…
— Итак, эльф Филлиноэртли, ты готов повторить свою торжественную клятву мне — от своего имени и от имени своих вассалов? — голос демона гулко отдавался под сводами зала.
В это время стало темнее — на солнце набежала маленькая тучка (еще один тщательно продуманный эффект Ингви), по залу пробежал невесть откуда взявшийся ветерок…
— Да, я готов… — слегка дрогнувшим голосом произнес эльф, видимо, усилия демона не пропали даром — на Филлиноэртли произвела впечатление созданная магией в зале мрачная и таинственная атмосфера, — я принесу эту клятву, а мои вассалы последуют за мной в силу своего долга перед сеньором… Я — князь Филлиноэртли — клянусь служить королю Ингви верой и правдой до тех пор, пока не унесет смерть одного из нас, либо пока король Ингви не предаст меня — тогда клятва потеряет силу… Клянусь именем моего праотца Гилфинга Созидателя и именем моей праматери Гунгиллы Дарительницы Жизни — творцов мира. Клянусь их священными именами… и если преступлю эту клятву — пусть постигнет меня кара творцов! Клянусь! Клянусь! Клянусь!..
По мере того, как эльф произносил слова своей клятвы — полумрак вдруг постепенно начал рассеиваться, наколдованная Ингви туча словно растворилась в синеве неба за высокими окнами зала, да и черные тени за плечами демона как-то поблекли, приобрели сероватый оттенок… Недовольно поморщившись и поджав губы, король процедил:
— Ну, эльф, думаю, что твоя клятва услышана…
На восьмые сутки пути караван Кадор-Манонга достиг границ Гонзора. Уныние, охватившее всех без исключения беглецов, усиливалось мерзкой погодой, которая становилась все хуже по мере продвижения на север… Набухшее свинцовое небо, нависавшее, казалось, над самой головой, то и дело осыпало путников мелким дождиком, противным и холодным, вот-вот должны были начаться осенние проливные дожди…
