Если у взрослых сомнамбулизм проявляется достаточно редко, то у детей это не такое исключительное явление. Недавно в прессе прошло сообщение из Канады. Проезжая ранним утром на машине, женщина заметила ребенка. В ночной пижаме и комнатных тапочках на босу ногу мальчик уверенно двигался по безлюдному шоссе. Картина была тем более удивительна, что глаза мальчика были закрыты. Женщина решила поговорить с малышом. Она остановила машину и подошла к нему. Ребенок ни на что не реагировал. Осторожно посадив его в машину, она отвезла его в ближайший полицейский участок. Когда врач помог мальчику проснуться, выяснилось, что тот не понимает, как и зачем оказался вдали от дома. Особенно поражало, что в довольно морозное утро малыш не только не замерз, но даже не заметил разницы температур между своей постелью и наружным воздухом. Запомним эту особенность, впереди их будет немало, ведь речь идет о необыкновенном состоянии.
Долгое время предполагали, что сомнамбула видит сон и выполняет то, что ему снится, однако недавно проведенные исследования этого не подтвердили. Лабораторные записи показали, что снохождение возникает на фоне глубокого медленного сна, когда сновидения редки. Если эпизод снохождения короткий, то глубокий медленный сон сохраняется; если же длинный, то появляются ЭЭГ-признаки бодрствования или дремоты. Выраженность и длительность таких эпизодов значительно варьируется. В самом легком случае человек только садится на кровати, бормочет несколько слов, обычно нечленораздельных, и немедленно засыпает снова. Если эпизод более длинный, то сомнамбула встает, ходит по комнате и может даже одеться, все проделывается с каменным лицом, глаза обычно открыты. Георг-Фридрих Мейер задавался рядом трудных вопросов. Как лунатику удается делать то, что свойственно не спящим, например ходить, одеваться, проповедовать, сочинять; почему ему удаются такие действия, которые не спящему редко или никогда не удаются, например лазить по стенам, ходить по кровле; почему, проснувшись, они ничего не помнят? И действительно, каким образом лунатик выполняет те действия, которые он в бодрствовании выполнить не может?
«Сходные действия имеют сходные причины, — догадался мудрый Мейер. — Поскольку действия лунатика с действиями бдящего сходственны и равны, то именно этим объясняются возможности первого. Таким образом, если он свои дела выполняет как бдящий, следовательно, он не спит. Значит, лунатик имеет внешние чувства, т. е. он реагирует на внешние воздействия. Но эти внешние чувства не так ясны, как у бдящего, поэтому он их вспомнить затрудняется. В переходных состояниях мы имеем некоторые ясные чувства, как бывает при воображении». Мейер добавляет, что между сном и бодрствованием существует много переходных состояний. И во сне, и в бодрствовании можно найти такие фазы, которые сходны со своими противоположностями (Мейер, 1764, с. 38).
Поведение находящихся в сомнамбулизме описал русский биолог и основоположник сравнительной патологии И. И. Мечников. В своей книге «Этюды оптимизма» он сообщает, что сомнамбулы «большей частью повторяют обычные действия их ремесла и ежедневной жизни, к которым у них развилась бессознательная привычка. Мастеровые выполняют ручную работу. Швеи шьют. Прислуга чистит обувь и одежду, накрывает на стол. Люди более высокой культуры предаются той умственной работе, которая им более всего привычна. Наблюдали, что духовные лица в сомнамбулическом состоянии сочиняли проповеди…» (Мечников, 1906).
Одно из первых научных предположений высказал упомянутый выше Фридрих Гоффманн. По его мнению, лунатик пребывает в полусне. Французский врач и философ Жюльен де Ламетри в своей «Естественной истории души» сделал заключение: «В сомнамбулизме спят полным сном только некоторые части мозга. Сновидения и грезы также возникают при неполном сне» (Lamettrie, 1745). Принципиально новых догадок в дальнейшем не прибавилось. Соображения Мейера, Гоффманна и Ламетри тиражировали многократно, полагая, что они как нельзя лучше объясняют механизм «похождения» сомнамбул.
«В сомнамбулизме, — говорит Шарко, — человек кажется спящим, но ведет себя так же, как мы все, когда бодрствуем. Он действует разумно, хотя сознание его спит, и когда он возвращается к нормальной жизни, то не помнит того, что случилось с ним во время сна. Дети в состоянии сомнамбулизма встают ночью, прогуливаются по комнате, делают то, чем они занимались днем, и даже готовят свои уроки» (Шарко, 1889, с. 140).
О том, что спонтанный сомнамбулизм — редкостное явление, говорит признание мэтра неврологии Шарко: «За 28–30 лет своей работы в госпитале Ла Сальпетриер я не видел ни одного случая естественного сомнамбулизма» (Шарко, 1889, с 141). Если Шарко не удалось увидеть собственными глазами поведение естественных сомнамбул, то его служащим повезло больше. Он говорит, как однажды они сообщили ему, что появилась такая больная и они решили за ней понаблюдать. Наконец их терпение было вознаграждено. Они увидели, как больная встала с постели, выпрыгнула с необыкновенной ловкостью из окна во двор. Заметила тачку и покатила ее. Захотела выйти через калитку, но так как она оказалась запертой, то больная, как заправский альпинист, взобралась на стену и принялась по ней бегать взад и вперед. На другую ночь калитку специально открыли. Больная вышла через нее в сад, начала собирать сухие ветви, из которых она делала букет, намереваясь в своем воображении унести его с собой. Затем она с открытыми глазами вернулась и легла спать. Как мы уже говорили, лунатиков считают психически больными людьми. Но что у них повреждено в мозге — ответ на этот вопрос не найден. Старший доктор больницы для умалишенных в Нижней Австрии Людвиг Шлагер посвятил десять лет тому, чтобы облегчить судьбу лунатиков, обеспечить им защиту в условиях психиатрических лечебниц и в тюремных камерах, предоставить им нормальное питание и уход. Его коллега будущий профессор психиатрии Венского университета Теодор Мейнерт считал, что ни один лунатик не был излечен, что только благодаря анатомии головного мозга можно найти пути к поправке. Он говорил, что, когда ему удастся узнать все о том, как работает мозг, что вызывает расстройство его функций, он сможет избавить лунатиков от их заболевания, устранив вызывающие лунатизм причины. Это заявление сделано в середине XIX века, с тех пор минуло много лет, а «воз и ныне там».
Сны — истина, пока они снятся
Очевидно, что сновидение — это жизнь сознания во время сна…
Фрейд
Спонтанный сомнамбулизм может иметь место во время дневного сна. Гипнолог из Амстердама А. У. ван Рентергем передает любопытную историю, настаивая на ее полной достоверности. Семидесятивосьмилетний врач Гентерч после обеда спал в кресле. В это время за ним пришла его акушерка и пригласила к роженице. Он тотчас поднялся, взял инструменты, пальто и спешно отправился к пациентке. Пошел он пешком, так как она жила в пяти минутах ходьбы от его дома. Роженицу он застал в критическом состоянии, и у него не оставалось ничего другого, как произвести операцию (кесарево сечение). Ребенок явился на свет полуживым, и врачу пришлось заниматься реанимацией. После получасовых напряженных усилий ему удалось вернуть ребенка к жизни. Закончив, он под проливным дождем отправился домой и сразу же лег спать. Проснувшись через короткое время, он позвал жену и спросил: «Меня еще не звали к г-же Н. М., мне как будто это снилось…» Узнав от жены, что недавно от нее пришел, он очень удивился, что решительно не может ни о чем вспомнить. Когда акушерка ему обо всем рассказала, он поразился, что так успешно провел тяжелую операцию. Так было установлено, что всю работу он проделал в сомнамбулическом состоянии (Van Renterghem, 1907).
Приведем еще один случай. Аптекарский помощник Кастелли, находившийся под наблюдением д-ра Soave, страдал частыми припадками сомнамбулизма. В тот момент, когда они случались, он так же, как наяву, исправно исполнял свои обязанности: выписывал рецепты, приготовлял лекарства, получал деньги и выдавал сдачу. Он всегда замечал, если ему недодавали денег, а также отдавал обратно неправильно выписанные рецепты. Но что больше всего удивляло, так это его безошибочный выбор лекарств и ловкость, с которой он развешивал крохотные порции препаратов.
Исходя из приведенных случаев, можно сказать, что в сомнамбулизме мы имеем дело не с беспорядочными, несвязными представлениями поверхностного сна, а с ограниченным, логически связанным комплексом представлений, всплывающим в сознании. Внутри этой ограниченной сферы бодрствования психическая деятельность проявляется более интенсивно и с повышенной энергией. Эту форму сомнамбулизма правильнее было бы назвать измененным бодрствованием, или, как ее назвал Оскар Фогт, «частичным систематизированным бодрствованием».
