— Вы читайте, читайте, далее, там внизу, мелкими буквами. Не обращайте внимания на рукописный текст, Юрий Владимирович так шутит. В особых случаях. Читайте, читайте.
Булаткин продолжил чтение «… о неразглашении… обязуюсь…сведения…согласно статьи УК…» Номер статьи был зачеркнут, рядом красовалось рукой Андропова «десять лет строгого расстрела».
Полковник протянул Булаткину ручку.
— Пустая формальность, Николай Иванович, ну вы же и сами это понимаете. Но для порядка положено.
Булаткин взял ручку, поискал глазами, на чем бы расписаться. Полковник любезно положил ему на колени свою папку. Дождавшись подписи, ловко забрал листок и положил его в папку.
— Кофе хотите, Николай Иванович? — любезно поинтересовался полковник — по глазам вижу, что хотите. Со сливками и без сахара, конечно же?
Полковник подошел к машине, небрежно бросил на сидение папку, перегнулся в открытое окно, быстро взял там два бумажных стаканчика с дымящимся кофе и снова сел на скамейку. Протянул один стаканчик Булаткину.
— Все как Вы любите, Николай Иванович, натуральный, не растворимый какой-нибудь. Настоящий бразильский, из лучших сортов.
Кофе действительно был очень хорош. Булаткин торопливо сделал несколько обжигающих глотков, боясь, что бумажный стаканчик от горячего начнет протекать.
— А скажите, разлюбезнейший Вы наш Николай Иванович, вот зачем Вы так плотно занялись гражданином Зильберманом? Неужто только из-за фамилии? А вот куда Вы смотрели, когда отдел кадров на работу его принимал? Никуда не смотрели, а потом вдруг взяли, да и спохватились? А может, Вам просто из Москвы позвонили, например, некто Петр Ерофеич? А Вам не стало интересно, откуда этот Ваш Петр Ерофеич знает бедного еврея без роду и племени? Вот Вы подписку у народа отбираете, а читали ли Вы, что они там подписывают? Ну кроме того, «были ли родственники во время войны на оккупированной территории?», еще что-нибудь читали? Скорее всего не читали. Иначе давно покаялись бы, что Ваша бабушка в 41-м целых три дня линию фронта догоняла.
Булаткина прошиб холодный пот. Откуда знают? Я никому об этом не говорил, только однажды жене, когда по телевизору фильм про войну шел. Вот дурак! Наверное, дома прослушка стоит! И проболталась, дура!
— Ладно, ладно, Николай Иванович, Вы пейте кофе, пейте. И чем же все-таки Вам гражданин Зильберман так не угодил? Подозрительная наверняка личность, все спрашивает, все вынюхивает, на ПМЖ собирается, да? А вот Вы сами не собираетесь случайно?
— Я русский! — пробормотал Булаткин
— А он что, американский что ли? — засмеялся полковник — Он по паспорту такой же русский еврей, как и Вы. С одним только отличием — Ваша бабушка все-таки три дня в оккупации была, а его дедушка Берлин брал. Не в этом ли кроется корень зла? Комплексы свои вымещаете?
— Моя бабушка русская! — горячо возразил Булаткин.
— Конечно русская — ласково подтвердил полковник. Только вот у нас, у русских, как — потри хорошенько мочалкой и обязательно проступит или татарин, или, не приведи Господи, еврей. Не считая прочих поляков с немцами и французами. Так и с Вашей бабушкой, в девичестве Адой Самуиловной Авербах.
Булаткин впал в ступор. Этого не мог знать никто. Этого не знала даже мама. Бабушка сказала это лишь ему перед самой смертью.
— Успокойтесь, Николай Иванович, Ваша бабушка совершенно законно носила имя-отчество, данные ей при крещении перед первой свадьбой. Вы даже представить себе не можете, как плохо в те годы, при царском режиме, обстояло дело с паспортизацией населения. Не паспорт, а листовка какая-то. Так что Вы вполне могли не знать ее первой национальности. Но ведь Вы знали, не правда ли? Бабушка перед смертью все рассказала Вам, и тайное перестало быть явным. Так Вы читали текст подписки или нет?
Там ведь русскими буквами, заметьте, русскими, а не на идиш или иврите, которых Вы не знаете, русскими, черным по серому написано, что «в случае, если мне станет известно, что наша элементная база отстает от зарубежных образцов, обязуюсь…» Читали или нет?
Булаткин молча кивнул головой
— Ну а раз читали, то должны были подумать головой, почему это наша элементная база отстает, и нет ли здесь вредительства, ведь по космосу мы вровень идем, и даже опережаем, почему такой провал в электронике? А раз Вы не думаете, то нам пришлось заслать к вам нашего человечка. Вы что, серьезно поверили, что парень, который только вернулся из армии, вот так, всего за месяц, взял, да и нос московскому академику утер? Наивный вы человек, Николай Иванович. И что в результате всплыло? А то, что академик почувствовал эпохальное открытие и решил его присвоить. И ладно бы он просто присвоил, обычное дело для науки, он фактически отодвинул внедрение открытия. Написал доклад для международного симпозиума, цензоры, конечно же, доклад застопорили, а тему засекретили. Первооткрывателей, а до поры до времени будем считать 87-ю первооткрывателями, от исследований и разработок по это теме отстранили, в частности вашими руками. Как же, план исследований утвержден давно, а открытие подождет до тех пор, пока из Москвы свистнут. И чем все должно было закончится? Академик исследует, лавры секретные пожинает, он не торопится, ему ж никто не мешает, внедрения нет. А через пару лет — бац, то же самое открытие делают на Западе, столбят его, запускают производство и все мы опять отстаем, как минимум политически.
Так что, Николай Иванович, я вас умоляю, отстаньте Вы от нашего Викт… гм… Эдика, отстаньте и подумайте, как вернуть все назад, не вызывая подозрений. А будет Петр Ерофеич интересоваться, расскажите, что отстранили дурачка, как и рекомендовано было. Ну а мы пока за ним понаблюдаем, выясним, какой именно у Ерофеича интерес в этом деле, дурости для или злости ради. И придется вам, Николай Иванович, для компенсации ущерба, нанесенного стране дополнительно потрудиться, может даже и в свои законные выходные. Понюхайте, куда ветер дует, и подтолкните кого надо. Только без фанатизма, теперь Вы знать не знаете никакого Зильбермана. Толкайте, ссылаясь на Сидорова, на других сотрудников, на Москву. И мы тоже тихо и незаметно поможем. Вот там у вас собрались новый лабораторный корпус строить, как я слышал? Только финансирования нет и фондов? Ну так мы поможем, через Эдика, даже своих рабочих подгоним, все равно новые технологии ускоренного строительства где-то надо обкатывать. Ваше дело — обеспечить, чтобы никто за строительный забор не лез, технологии на стройке тоже секретные.
В общем, основное — Ерофеичу не слова, Зильбермана в упор не замечаете, но незаметно помогаете во всех начинаниях. А если чего попросит — считайте приказ.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
