Проспали они меньше пяти часов, а потом снова шли, шли и шли по бесконечной ленте древнего Тракта, – только два раза позволил им отдохнуть Всеславур. К вечеру они одолели около 20 лиг. Дорога сворачивала направо, в низину, к Бруиненским бродам. Хоббиты прислушивались и присматривались – никого; но Всеславур все чаще поглядывал назад и все больше тревожился. Один или два раза он заговаривал с Бродяжником на эльфийском языке.
Провожатые провожатыми, а хоббиты нынче свое прошли. Они спотыкались и пошатывались, мечтая только об одном – дать отдохнуть ногам. Боль терзала Фродо вдвое против вчерашнего, и даже днем все виделось ему призрачно-серым, словно мир выцвел и странно опустел. Теперь уж он нетерпеливо ждал ночи как избавления от тусклой пустоты.
На следующее утро, в предрассветный час, хоббиты уже снова брели по дороге – невыспавшиеся, усталые, хмурые. А Переправа была еще далеко, и они, чуть не падая, каким-то чудом поспевали за провожатыми.
– Идем навстречу главной опасности, – сказал Всеславур, – чует мое сердце, что погоня скачет по пятам, а у Переправы нас ждет засада.
Дорога спускалась под гору меж травянистыми склонами, и хоббиты шли по мягкой траве, чтобы отдохнули ступни. К вечеру с обеих сторон вдруг надвинулся густой сосняк, а потом дорога втиснулась в ущелье, между сырыми отвесными утесами из бурого гранита. Эхо преследовало путников стуком несчетных копыт и несметных шагов. Внезапно дорога вырвалась на простор из теснины: перед ними лежал пологий спуск к Броду, а на том берегу вилась вверх тропа и громоздились горы, заслоняя бесцветное небо.
Из ущелья выкатилось оставленное ими эхо – шарканье подошв, стук копыт, – и вздрогнули нижние ветки сосен. Всеславур обернулся, прислушался– и вдруг стремительно ринулся к спутникам.
– Скачи! – крикнул он Фродо. – Скачи! Враги рядом!
Белый конь метнулся вперед; хоббиты побежали вниз по склону, Всеславур и Бродяжник – за ними. А сзади раскатом гулкого эха грянули копыта, из ущелья вынесся Черный Всадник и придержал коня, покачиваясь в седле. Еще один, еще один и еще двое.
– Вперед! Скачи! – снова крикнул Всеславур.
Но Фродо отпустил поводья: странная вялость одолевала его. Конь перешел на шаг, и он обернулся. Всадники стояли на гребне холма грозными черными статуями; за ними клубился серый туман. Вдруг в хоббите проснулся страх и гнев. Рука его оставила уздечку, и он обнажил меч, сверкнувший на солнце розоватым блеском.
– Скачи! Да скачи же! – крикнул Всеславур и приказал коню по-эльфийски: – Норо лим, норо лим, Асфалот!
Белый конь прянул вперед и быстрее ветра помчался по дороге. В тот же миг рванулись с холма и черные кони, – Фродо услышал леденящий вой, тот самый, что недавно разносился по Южному Уделу Хоббитании. Ответный вой не замедлил, а из-за скал и деревьев показались еще четыре Всадника: двое поскакали к Фродо, двое других – наперерез, к Переправе.
Фродо еще раз оглянулся – друзей уже не было видно. Всадники немного отстали: даже их черные скакуны не могли тягаться с белым конем Всеславура. Но потом он глянул вперед и потерял всякую надежду. Ему не успеть к Переправе – те двое его перехватят. Видел он их теперь совершенно отчетливо: ни капюшонов, ни плащей – латы и саваны. Мечи мерцали в костяных руках; глаза сверкали из-под надвинутых шлемов; свирепый вой не умолкал.
Ужас сковал Фродо. Он с трудом удерживал в руке меч и не смел крикнуть, не мог пошевелиться. Зажмурившись, он прижался к лошадиному загривку. Ветер свистал в его ушах, а серебряные бубенцы бренчали глухо и странно. Его заново пронзил мертвенный холод; но эльфийский конь вздыбился и промчался к реке перед самым носом у передового Всадника.
Всплеснулась вода, пена закипела у ног Фродо, его обдало брызгами, потом словно приподняло, и он приоткрыл глаза. Конь взбирался по каменистой тропе, Брод был позади.
Но погоня не отстала. Одолев крутой склон, конь Фродо остановился, повернулся к реке и неистово заржал. На том берегу у самой воды черным строем стояли все девять Всадников, и Фродо сковало отчаяние. Переправятся они мгновенно, как и он, а до Раздола еще скакать и скакать – его нагонят, он не уйдет. И ужасающе внятен стал безмолвный приказ: ни с места. Противиться не было никаких сил.
Первый Всадник тронул коня – тот испуганно вздыбился у воды. Неимоверным усилием Фродо распрямил спину и поднял меч.
– Уходите! – крикнул он пронзительно звонким голосом. – Уходите к себе в Мордор, я вам не дамся!
Всадники приостановились, но в голосе Фродо не было той власти, что у Бомбадила. Ему ответил злорадный хохот.
– Иди сюда! Иди сюда! – хором позвали они. – Ты наш, твое место в Мордоре!
– Уходите! – полушепотом повторил Фродо.
– Кольцо! Отдай Кольцо! – откликнулись замогильные голоса. Главарь пришпорил коня и погнал его в реку; за ним двое других.
– Именем Элберет и прекрасной Лучиэнь клянусь, – проговорил Фродо, воздев меч, – Кольца вы не получите. И я не ваш!
Главарь был уже посреди Переправы; он привстал в стременах, грозно поднял руку – и Фродо онемел. Язык его прилип к гортани, сердце замерло, меч переломился и выпал из дрожащей руки. Эльфийский конь с храпом встал на дыбы – казалось, первый Всадник вот-вот достигнет берега.
Вдруг раздался оглушительный рев и грохот: гул яростного потока, влекущего груды валунов. Фродо смутно увидел, как вся река поднялась и вздыбилась конницей бушующих волн – ему почудились белые всадники, белые кони, пышные гривы. Водяная лавина обрушилась на троих Черных и мигом сшибла их, бешено пенясь. Остальные шестеро отпрянули назад.
Как сквозь сон, Фродо услышал дальние крики, и за Черными Всадниками, все еще медлившими на том берегу, ему привиделся белый витязь в сверкающих латах, а позади него – туманные фигурки с тусклыми факелами, полыхающими в серой мгле.
Черные кони, шалея от ужаса, ринулись в поток – его буйный, торжествующий рев заглушил неистовые вопли Всадников, исчезнувших среди пены и валунов. Падая с коня, Фродо подумал, что ему суждено сгинуть в грохочущем разливе вместе со своими врагами. И лишился чувств.
КНИГА ВТОРАЯ
Глава 1
НЕЖДАННЫЕ ВСТРЕЧИ
Фродо проснулся, открыл глаза – и сразу понял, что лежит в кровати. Сначала он подумал, что немного заспался после длинного и очень неприятного сновидения, – ему и сейчас еще было не по себе. Так, значит, он дома, и путешествие ему снилось? Или, может, он долго болел? Но потолок над ним выглядел непривычно и странно: высокий, плоский, с темными балками, украшенными искусной узорчатой резьбой. Фродо совсем не хотелось вставать; спокойно лежа в уютной постели, он разглядывал солнечные блики на стенах и прислушивался к шуму отдаленного водопада.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
