Едва заглянув внутрь, понимаю, почему Арен и Линарэн не распространялись о том, что же будет защищать моих родных от магии. Сердце ускоряет бег, дыхание на миг сбивается: внутри чемодана полно магических кристаллов. Поспешно засовываю руки в карманы, чтобы не схватиться за эти сокровища, вставленные в металлические обручи и браслеты.
— Это поглотители магии, — объясняет Арен, извлекая из чемодана пояс с кристаллами. — Они защитят вас от магического воздействия, пока вы не адаптируетесь.
Я ожидаю вопросов, но мои родные, испуганно оглядываясь по сторонам, растерянно надевают амуницию: браслеты на запястья и предплечья, на лодыжки, пояса, обручи на головы и шеи. Даже привыкший командовать папа в таком шоке от перемещения из квартиры в лес, что делает все молча. Он слишком бледен, и взгляд у него шальной, растерянный. И я подхожу к папе, стараясь не думать о таких привлекательных кристаллах, беру за руку — как когда-то раньше он брал меня, когда я боялась куда-то идти.
— Папа, тебе там понравится. И там дедушка. Познакомишься со сводным братом.
Он растерянно кивает, притягивает к себе маму. Даже Костя, обычно задиристый и наглый, прижимается к ним, и теперь, когда правдивость наших слов подтверждена еще более очевидно, в его взгляде появляется страх.
Магия окутывает родителей и брата, заключает в кокон, в котором они и переживают переход между мирами, в то время как нас с Ареном распыляет и заново собирает в зале под исследовательским крылом дворца.
Глава 29
Кристаллы на моих родных разом вспыхивают всеми цветами радуги, нас снова окутывает смерч и выбрасывает на черные камни двора перед маленьким потрепанным замком. Приветливо горят несколько окон. В вечерней прохладе пахнет прелой листвой и дымом.
Ноги у мамы подкашиваются, едва удержавшего ее папу качает, Костя плюхается на плиты и тяжело дышит.
Кристаллы на их защитных костюмах тускнеют, но все равно посверкивают, стреляют в воздух разрядами статического электричества.
— Вы как? — сбивчиво шепчу я.
Арен, обняв меня за талию, оттягивает в сторону, в мыслях поясняет: «Давай отойдем, в нас слишком много магии, пусть привыкнут сначала».
«Но как же на Земле мы находились рядом с ними?»
«Там наша магия рассеивалась».
Створки над высоким крыльцом раскрываются, и во двор выбегает дедуля.
— Наконец-то.
За ним весело скачет Пушиночка. Он с ходу налетает на папу, обнимает его, улыбается маме, треплет по плечу Костю.
— Мы заглянем как-нибудь позже, — обещает Арен, и прежде, чем я успеваю сообразить, перекидывает нас в зал под дворцом. Охватывает пламенем телепорта сумки с бельем и переносится в спальню.
Знакомый интерьер прячется за сумраком, в приоткрытые шторы сочится тусклый свет от окон дворца.
— Как они там? Я хотела посмотреть, как они устроятся...
— Твой дедушка о них позаботится. Думаю, им сейчас лучше просто выспаться.
— Возможно...
— Сумасшедший день, — Арен прижимает меня к себе, зарывается пальцами в волосы, дышит в висок.
Говорить ничего не хочется, я обнимаю его, гордясь его выдержкой, устало радуясь воссоединению с семьей. — Я справился со знакомством с родителями?
— Блистательно, — признаю я.
— Тогда, думаю, я заслужил небольшое поощрение.
— М-м-м?
— Покажи то, что купила, — томным шепчет Арен. — На себе.
Хихикнув, прохожусь ноготками ему по ребрам, и Арен, этот коварный драконище, выгибается и фыркает от щекотки.
— И это награда за мои героические подвиги? — смеется он, обхватывает меня, крепче прижимает к себе.
— Будет тебе награда. Много-много раз.
— Р-р-р, — довольно урчит Арен.
— Но не сейчас.
И я снова пробегаюсь ноготками по его ребрам, наслаждаясь его дрожью и попытками извернуться.
Просыпаюсь я в спальне одна. Свет едва сочится сквозь тяжелые портьеры. В башне изумительно тихо — и снова непривычно после шумной Земли и ее городов, наполненных гулом моторов. На мой зов Арен отвечает мысленно: «Прости, Лера, меня вытянули заниматься делами. Демоны прислали дипломатических представителей, мы сейчас обговариваем ликвидацию культа Бездны».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Мне стоит присутствовать?» — приподнимаюсь над его подушкой, пахнущей сандалом и медом.
«Предложение соблазнительное, — чуть не мурлычет Арен, — с тобой это унылое мероприятие прошло бы приятнее, но тебя уже заждались».
«Кто?» — удивляюсь я.
«Твои помощницы: им не терпится отчитаться о ходе подготовки. И платье, Лера, от тебя хотят платье».
Проверив свои припрятанные в гардеробной платочки, я переодеваюсь и завтракаю в одиночестве, морально готовясь к хлопотам. А едва покидаю башню, меня без жалости и передыха швыряет в суматоху предсвадебной подготовки, сейчас поддерживаемой Вейрой, Диорой, Сирин, фрейлинами и привлеченными к делу Никой, Иссеной и Вильгеттой: последние штрихи по выбору цветовых решений, выслушивание отчетов, выбор развлекательной программы, проверка списков гостей, большую часть которых я и не помню после безумного знакомства под присмотром суккуба, внесение изменений в запланированное украшение сада и дворца — я прошу добавить световое освещение наподобие новогодних гирлянд. Вейра и Сирин показывают большой, площадью с десять квадратных метров, макет дворца и парка, украшенных миниатюрными гирляндами цветов, шатрами дополнительных беседок.
В промежутке между хлопотами мысленно тянусь к Пушиночке спросить, не у дедули ли она сейчас, и, получив утвердительный ответ, спрашиваю, как там родители с братом. «Они забавные, — признает Пушиночка. — Смотрят все с таким изумлением: лица вытянутые, глаза круглые».
«Они в порядке?» — переспрашиваю строже.
«Слишком нервничают, но твой дедушка считает, что держатся неплохо. Он их пока из замка не выпускает».
«Пожалуй, это разумно».
Не удается мне избежать и утверждение меню, но тут я полагаюсь на Нику, с превеликим удовольствием пробующую все предложенные поварами блюда. Она предстоящую свадьбу ожидает с большим оживлением, чем я, ведь ей не придется быть в центре внимания, не она за все отвечает, зато на празднование явится Валарион, так что она сможет и поесть, и повеселиться, и с любимым помиловаться.
Предвкушение встречи снисходит на Нику блаженными улыбками, рассеянностью и, положа руку на сердце, почти полной недееспособностью во всем, кроме еды.
Меня же терзают волнения, потому что бракосочетание наследника — это огромная ответственность, и я должна соответствовать статусу, и неизвестно, как родители поведут себя на торжестве. К этому добавляется немного суеверное опасение, что опять случится какой-нибудь переворот, нападение, конец света. Паника нарастает, и несколько раз Арен мысленно обращается ко мне с вопросом, не случилось ли что-нибудь страшное.
Случилось — свадьба. Все девушки волнуются перед свадьбой. А уж перед такой грандиозной...
И платье... Опять все упирается в создание платья. Когда придворная модистка миссис Лаверан является в сопровождении помощниц с необъятными каталогами тканей и моделей, я почти жалею о том, что здесь не Земля, где бы я просто прошлась по салонам и выбрала, что приглянется. Часа три из меня всячески пытаются вытрясти пожелания, предлагают образцы, от которых скоро начинает рябить в глазах, мы изрисовываем множество листов, и когда я уже почти сдаюсь, держась лишь только благодаря непоколебимому намерению строгой леди добиться от меня конкретного заказа, в голову неожиданно приходит образ, будто сотканный из моих неопределенных желаний, чаяний, почти позабытых мечтаний...
Обговорив все детали, я заодно спрашиваю у нее совета по поводу того, кому лучше показать образцы нижнего белья. К рассказу о его изумительной удобности миссис Лавернан относится скептически, и когда я приношу пару особо целомудренных образцов (более откровенное просто стесняюсь показывать), ее недоверчивое отношение не рассеивается, так что приходится отдать ей вещи, чтобы она оценила их удобство и помогла внедрить.
