Бард рассказывал: «Давным-давно в самой чаще дремучего леса жил-был бедный дровосек. У него было две дочери, а жена его – их мать – давно умерла. Обе дочери – писаные красавицы. У старшей дочери волосы были чернее воронова крыла, а у младшей – золотые и блестящие, как солнце в осенний вечер.
По вечерам, когда девушки поджидали отца с работы домой, старшая сестра садилась у зеркала и заводила песню…»
Но о чем она пела, Никколо расслышать не успел, потому что в это самое время под окном раздался крик:
– Эй, Ники!
Никколо быстро вытер глаза и бросился к окну.
– Привет, Пол! – прокричал он в ответ.
Пол Лэб взволнованно махал руками. Он был худее Никколо и ростом пониже, хотя и на полгода старше. Он часто моргал – верный признак того, что он очень взволнован.
– Эй, Ники, открывай скорей! У меня – идея, нет – полторы идеи! Ты только послушай!
Он быстро оглянулся – видимо, испугался, как бы кто-нибудь, не дай бог, не услышал. Но во дворике было пусто – ни души. На всякий случай он повторил шепотом:
– Потрясающая идея.
– Ладно, сейчас открою.
А Бард продолжал как ни в чем не бывало, не зная, что Никколо уже не слушает его. И когда вошел Пол, изрек: «…И тогда лев сказал: «Если ты сумеешь отыскать для меня потерянное яйцо птицы, что только раз в десять лет пролетает над Горой Из Слоновой Кости, то…»»
Пол удивленно вздернул брови:
– Ты что, Барда слушаешь? Вот не знал, что у тебя есть!
Никколо густо покраснел.
– Этого-то? – спросил он как можно более небрежно. – Это так, развалина старющая. Я его слушал, когда маленький был. Дрянь жуткая.
И он сердито пнул Барда носком ботинка. Потрескавшийся и выцветший пластик корпуса являл собой жалкое зрелище.
От удара динамик Барда отключился, на секунду голос его захлебнулся, но затем продолжил повествование: «…через год и один день, когда железные башмаки износились, принцесса остановилась у обочины…»
– Ох, ну и древняя же это модель, – презрительно процедил Пол, смерив Барда уничижительным взглядом.
Никколо и сам был от Барда не в восторге, но когда другие ругают твои вещи, даже если они тебе и самому не нравятся… Он даже пожалел о том, что впустил Пола, не выключив предварительно Барда и не водворив его на привычное место – в подвал. Он ведь, собственно, и притащил его сюда только потому, что с отцом сегодня так неудачно поговорил. А Бард оказался жутким занудой – что толку было волочь его сюда, когда и так было ясно.
Ники, надо сказать, немного побаивался Пола – ведь Пол, как-никак, изучал в школе дополнительные предметы, и все говорили, что из него выйдет отличный программист.
Не то чтобы сам Никколо так уж плохо учился. Нет, у него были приличные отметки по логике, бинарным операциям, вычислительной математике и элементарной электротехнике – обычный набор для средней школы. И все! Это были самые заурядные предметы, и ему суждено стать самым заурядным оператором, одним из многих.
А Пол… Пол знал таинственные, захватывающие вещи – ведь он изучал предметы, которые он называл электроникой, теоретической математикой и программированием. Когда Пол начинал болтать про программирование, Никколо даже не пытался понять, о чем он говорит.
Пол задумчиво слушал Барда минуты две.
– И часто ты его слушаешь? – поинтересовался он.
– Нет! – испуганно воскликнул Никколо, задетый за живое. – Он в подвале стоял все время! Его туда убрали еще до того, как вы сюда переехали. Я его только сегодня вытащил.
Почему-то ему показалось, что объяснения его недостаточно убедительны, и он твердо добавил:
– Только что притащил.
Пол спросил:
– А он что, только про это и треплется – про дровосеков, принцесс и зверей говорящих?
Никколо тяжело вздохнул.
– Просто ужас. Отец сказал, что новый нам не по карману. Я ему утром говорю…
При воспоминании об утреннем разговоре с отцом слезы вновь навернулись на глаза Никколо, но он сдержался, сглотнув комок в горле. Ему почему-то показалось, что Пол вряд ли когда-нибудь плакал и что он способен только пожалеть того, кто слабее.
– В общем, – бодро закончил Никколо, – я решил попробовать включить эту развалину, но толку от нее – сам видишь.
Пол сдвинул брови, потом, немного подумав, подошел к Барду, нажал на его панели клавишу замены словаря, действующих лиц, сюжетов и развязок, и снова включил Барда.
Бард начал как по маслу; «Давным-давно жил-был маленький мальчик по имени Вилликинс. Мать его умерла, и жил он с отчимом и сводным братом. Хотя отчим его был очень богат, он был жесток и жаден и отобрал у бедного Вилликинса все-все, даже его кроватку. Пришлось Вилликинсу спать на охапке сена в стойле с лошадьми…»
– Чего? Лошади?! – изумился Пол.
– Это животные такие, – пояснил Никколо. – Наверное.
– Знаю, что животные. Но представить только – истории про лошадей!
– Вот-вот. Он то и дело про лошадей. А то еще – про коров. Тоже животные, вроде бы. Они дают молоко. Их «доят», но что это такое. Бард не говорит.
– Слушай! – воскликнул Пол и часто-часто заморгал. – А почему бы тебе не переделать его?
– Если бы я знал как!
А Бард заливался: «Часто Вилликинс думал, что если бы он был таким же богатым и сильным, как отчим и сводный братец, то показал бы им, как это гадко – издеваться над маленьким и слабым. В один прекрасный день он решил уйти из дома и попытать счастья…»
Пол уже не слушал.
– Но это же проще простого! У Барда есть блоки памяти, где хранятся сюжеты, развязки и все такое прочее. Об этом можно не беспокоиться. Нужно только заменить его словарь – надо, чтобы он узнал про компьютеры, электронику – всякие современные вещи. Тогда он будет рассказывать интересные истории, понимаешь? А не эту дребедень про принцесс и тому подобные глупости.
– Вот было бы здорово… – прошептал Никколо.
Пол гордо сообщил:
– А знаешь, мой старик мне обещал – если я, конечно, поступлю в специальную школу для программистов на следующий год, – купить настоящего Барда, самой последней модели. Они теперь такие мощные, с приставкой для космических историй и фантастики. И еще у них есть видеоприставка, представляешь?
– Ты… ты хочешь сказать, что истории можно будет смотреть?
– Ну да! Мистер Доэрти, который ведет у нас факультатив, говорил, что теперь есть такие штуки. Но это, конечно, не всякому по карману. Старик сказал – если поступлю в школу для программистов, он раскошелится.
– Вот это да! Смотреть истории! С ума сойти!
– Можешь приходить и смотреть, когда захочешь, Ники.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
