22 октября атаки на британскую линию обороны возобновились, и хотя 6-я немецкая армия продолжала вести ураганный обстрел позиций к северу от Ля-Бассэ, а 4-я армия била по бельгийцам и французам, закрепившимся вдоль Изерского канала, основной удар приходился на участок фронта от Мессине до Биксшооте. Бои этого 1-го сражения при Ипре практически безостановочно шли в течение всего следующего месяца, атаки и контратаки следовали одна за другой вдоль всей линии фронта, и под ударами с обеих сторон сама линия фронта выгибалась то в ту, то в другую сторону. 22 октября, когда немецкая пехота пыталась взять штурмом город Лангемарк, стало днем ее массовой гибели. Трупы немецких солдат высились грудами перед траншеями англичан, в то время как снаряды германской артиллерии без конца сыпались на аванпосты англичан, собирая страшную дань среди оборванных пехотинцев, искавших спасения в своих неглубоких траншеях. В наступательных боях 22 октября обе стороны понесли тяжелые потери. Они не причинили сколько-нибудь серьезного ущерба британской линии обороны, но после того, как была отбита атака, проводившаяся восточнее Изерского канала силами французской национальной гвардии, бельгийские войска на Изере вынуждены были отойти и встать западнее этого водного пути. Тем временем к Ипрскому выступу подходили новые французские дивизии. 22 октября французская 17-я дивизия сменила на фронте 2-ю дивизию Хейга, и с ее помощью с большими потерями для противника была отбита проводившаяся в тот день массированная немецкая атака на Лангемарк. Наступающие солдаты германской армии были отличной мишенью, и некоторые английские пехотинцы утверждали, что в тот день они сделали до 500 выстрелов, стреляя до тех пор, пока винтовка не нагревалась до такой степени, что ее нельзя было взять в руки. Британская «Официальная история» (т. II, с. 178) так рассказывает об атаках немецкой пехоты: «Как только они оказывались в зоне эффективного ружейно-пулеметного огня, цепи германских солдат замедляли свое движение… поле боя было буквально усеяно телами убитых и раненых… но, подчиняясь командам своих командиров, те, кто смог уцелеть, продолжали идти вперед, чтобы встретить свою неминуемую гибель под огнем резервных рот».
Молодые люди — солдаты немецкой армии — раз за разом поднимались в атаку, чтобы выбить английскую пехоту с ее позиций. У атак не было никакого шанса на успех, и тем не менее они продолжались до тех пор, пока пространство перед английской линией обороны не было сплошь покрыто телами в полевой форме цвета фельдграу. Мертвые безмолвствовали, раненые кричали и звали на помощь, и, что страшнее всего представить матерям солдат, их крики не были слышны среди грома орудий и нескончаемого треска винтовок. Случившийся 22 октября бой под Лангемарком, а также последующие бои 1-го сражения под Ипром вошли в историю Германии как «Kindermorde von Ipern» («Избиение младенцев под Ипром»). В наши дни огромное немецкое военное кладбище в Лангемарке стало местом паломничества для соотечественников тех, кто нашел там последний покой.
23 октября четыре корпуса БЭС снова смогли выстоять перед возобновившимися атаками противника, и сэр Джон Френч даже послал телеграмму в Лондон, в которой он утверждал, что ситуация «находится под контролем и, возможно, что французские и бельгийские войска в течение недели смогут выбить немцев из Остенде». Даже несмотря на то что к нему поступали донесения о концентрации свежих германских сил под Куртре, фельдмаршал пребывал в блаженной убежденности, что сражение протекает в соответствии с его планами. В этот день Френч издал Приказ на день по войскам, где говорилось: «Поздравляю вас с проявленными мужеством и стойкостью, а также напоминаю войскам, что в скором времени противнику придется отвести свои части на восток, и это уменьшит ожесточенность боев на нашем фронте». Френч также отмечает, что «я очень надеюсь», что вторжение русских армий в Восточную Пруссию вынудит Германию отвести войска с Западного фронта.
В последних боях войска БЭС понесли тяжелые потери и крайне нуждались в подобной передышке; 7-я дивизия IV корпуса уже потеряла 45 процентов своего офицерского состава и 37 процентов нижних чинов. Сильно сократилась численность полков и батальонов: 2-й Шотландский гвардейский, 1-й Королевский Валлийский фузилерный, а также 1-й Южно-Стаффордширский полки потеряли каждый более 500 человек своего состава. При этом нужно учесть, что и перед началом сражения данные полки не были доведены до штатной численности. Генералам приходилось вводить в бой батальоны, имевшие в своем составе не более двух рот, а также бригады, численность которых была вдвое меньше требуемой, и все это в условиях сокращающегося запаса артиллерийских боеприпасов. С другой стороны, немецкая пехота, в особенности добровольцы из 4-й германской армии, тоже гибли целыми подразделениями, не менее тяжелые потери понесли и части 6-й армии. Поскольку британская армия вела в основном оборонительные бои, данное обстоятельство создавало для нее хоть и небольшое, но полезное преимущество в боевых действиях, принимавших форму борьбы на истощение.
К югу от Ипрского выступа Индийский корпус, который 28 октября пришел на смену изрядно потрепанному II корпусу, вел бои вокруг Неф-Шапелля, захваченного немцами 27 октября. Контратака, проведенная 28 октября, оказалась безрезультатной, и немцев не удалось выбить из города. Официально сражение при Ля-Бассэ закончилось 2 ноября; оно длилось более трех недель, и II корпус потерял в нем около 14 000 человек. Несмотря на то что к 18 октября корпусу удалось закрепиться на своих позициях, он не смог ни на ярд продвинуться вперед. Далее к северу III корпус генерала Палтини сражался с противником, вдвое превосходившим его по численности, и подвергался беспрестанным атакам, особенно на своем левом фланге. Здесь, как и на других участках фронта, британская линия обороны смогла устоять — но не более того, — и сражение при Арментьере закончилось, тоже официально, 2 ноября. Кавалерийский корпус смог продержаться, и он нанес большой урон немецким частям, которые вели наступление на Мессине, так что фельдмаршал Френч имел некоторые основания для своих надежд.
Германское наступление было остановлено, если не сказать отражено, и 24 октября Френч телеграфировал в Лондон, что если и дальше все пойдет, как предполагается, сражение можно считать практически выигранным. На следующий день он сообщил, что «к этому часу положение становится еще более благоприятным», заключив 27 октября, что «для того, чтобы добиться полного успеха и победы, нужно всеми силами оказывать постоянное давление на неприятеля». Он также приказал продолжить наступательные действия… однако победа продолжала ускользать от него, а кроме того, появилась еще одна проблема, а именно — недостаток артиллерийских боеприпасов. В тот день, когда им был отдан приказ о возобновлении наступления, Френч также предупредил Китченера, что если в ближайшее время не будет доставки новых партий боеприпасов, «войска будут вынуждены идти в бой без артиллерийской поддержки».
В ночь на 25 октября части БЭС занимали позиции вдоль южной части Ипрского выступа, а 17-я, 18-я и 87-я французские дивизии удерживали его северную часть, бельгийская армия продолжала французскую линию обороны до Северного моря. Участие БЭС в новом наступлении армий союзников подтверждалось оперативным приказом № 40, отданным Френчем 24 октября. Согласно этому приказу, в порядке поддержки французских войск I и IV, а также кавалерийскому корпусам предписывалось начать наступление на восток, в то время как II и III, а также Индийский корпуса должны были сдерживать продвижение противника на своих рубежах обороны от Мессине до Неф-Шапелля. Помимо этих задач приказ содержал серьезный изъян. Как обычно, Френч более всего беспокоился о флангах, и поэтому он приказал, чтобы каждый из трех корпусов, предназначенных к выдвижению, «равнялся налево» и находился на одной линии с соединениями, расположенными на их флангах. Таким образом, получалось, что выдвижение корпуса Хейга ограничивалось тем, насколько удалось продвинуться французскому IX корпусу на его левом фланге, в то же время IV корпусу, расположенному справа от корпуса Хейга, приходилось ждать, когда пойдут вперед батальоны этого корпуса, и так вдоль всей линии фронта до самой реки Лис.
Тем самым получили продолжение и даже развитие все недостатки, характерные для наступления при Эне. Тогда, для того чтобы обеспечить наступление различных корпусов развернутым строем, выдвижение производилось со скоростью наиболее медленного подразделения, и благодаря этому неприятель смог оторваться от преследования и получить ресурс времени, который позволил ему окопаться и подготовить рубежи обороны. В данном же случае исходили из того, что только один фланг, а именно левый, должен задавать темп, и что бы ни случилось на других участках боевого порядка, каждый должен передвигаться в соответствии со скоростью соседа слева. Френч не мог понять, что, какой бы ни была желательной защита флангов, она может оказаться палкой о двух концах. Если бы любой из наступающих французских или английских корпусов смог добиться успеха или прорвать линию немецкой обороны, образовавшаяся брешь могла бы быть использована для ослабления обороны или для выхода противнику во фланг в любую сторону от нее. Где бы она ни образовалась, использование подобной бреши было бы благоприятным фактором для всей группы наступающих войск. Однако, настаивая на линейной тактике наступления, фельдмаршал Френч лишал свои войска возможности воспользоваться любым частным успехом, которого они могли бы добиться во время наступательных действий.
