так и не созревшие семена. В тени Высоких Трав Кесса увидела чью-то лодку, но Нингорс быстро пролетел мимо. Ветер, гудящий в широком ущелье между обрывом и Лесом, стремительно нёс его над водой, и шерсть хеска от его порывов поднималась дыбом.
- Хаэ-эй! – снова закричала Кесса. Полоса обрыва на Правом Берегу была слишком узка, чтобы разглядеть в ней пещеры, а под ней – лодки, но Речница надеялась, что её услышат.
- Тихо! – рявкнул Нингорс, разворачиваясь в небе. Его грива вздыбилась не от ветра – что-то встревожило его, и он тихо рычал, с каждым взмахом крыльев ускоряя полёт. Кесса слышала, как он шумно втягивает воздух. Он ударил крыльями ещё раз – и взмыл над водой, и Речница из-за его плеча увидела дымящийся корабль, окружённый пятью большими плотами.
Это была большая хиндикса со сдувшимся шаром; два малых шара ещё дрожали над ней, но большой упал, проткнутый горящими стрелами, и дымился теперь на палубе. Воины замерли на бортах, повернувшись к плотовщикам, а те целились в них. Каждый плот был ненамного меньше корабля, на каждом умещалась тростниковая хижина. Лучники держали корабль на прицеле, а множество плотовщиков с копьями и ножами толпилось за их спинами, ожидая своей очереди. Кто-то раскручивал в руке крючья, готовясь закинуть их на палубу.
- Куванцы! – прошептала Кесса и невольно потянулась за ножом. – Ах вы, падаль…
- Бросайте оружие! – крикнул куванец на плоту, застывшем перед носом корабля. – Бросайте, крысы, иначе мы сожжём вас с вашим корытом! На палубу, быстро, и лежать не шевелясь, если хотите жить!
- Ах ты… - Кесса занесла руку, но Нингорс негромко рыкнул и повернул в сторону. Его тень не видна была на тёмных угрюмых волнах, и никто не оглянулся на тихий шелест крыльев.
- Тихо. Главный – не он. Он только болтает. Смотри направо.
На плоту чуть поодаль стояли трое лучников, и остальные куванцы сторонились их и опасливо пригибались к земле. К их стрелам вместо наконечников были прикреплены маленькие глиняные горшочки с острым дном.
Два плота двинулись к кораблю, и его воины направили стрелы на куванцев. Переговорщик замахал копьём.
- Лечь на палубу, я сказал! Будете противиться – никто не уйдёт живым! Трижды повторять не буду! Хаэ-эй!
Куванцы снова двинулись к кораблю, трое стрелков на дальнем плоту подняли луки. Тросы с крючьями взвились в воздух.
- Ни-куэйя! – крикнула Кесса, и луч сверкнул – но никто не заметил его в яростной вспышке, разорвавшей в клочья плот «поджигателей». Горшки на их стрелах полопались, разметав кипящую смолу, и соседний плот задымился и вспыхнул.
Воины на корабле, скинув оцепенение, бросились к бортам. Рой стрел взвился в воздух, немногие крючья, долетевшие до фальшборта, бесполезно упали на палубу – их тросы были разрублены. Трое куванцев рухнули замертво, остальные, выпустив по стреле, побросали луки и схватились за шесты. На корабле закричали, но не от радости – все, кто там был, и все на плотах, забыв о сваре, смотрели на Алгана, пролетающего над ними.
- Хаэй! – закричала Кесса, и Нингорс взвыл, запрокинув голову, и два луча сорвались с его когтей, прожигая в куванских плотах огромные дыры. – Они бегут!
Один из плотов, незаметно отделившись от «стаи», стремительно удалялся вниз по течению. Нингорс, сложив крылья, камнем врезался в его край, и плот «встал на дыбы», сбрасывая в воду вопящих куванцев. Чей-то гарпун чиркнул по груди Алгана, хеск взмахнул лапой, разрывая напавшему горло и лицо. Из воды, оттолкнувшись от края плота, он стрелой взмыл в небо. Снизу полетели стрелы. Кесса, оцепенев, смотрела, как Река превращается в ручей, а плот – в точку… и взрывается, разлетаясь горелыми щепками. Нингорс втянул воздух, расплываясь в ухмылке – и снова ринулся к воде, на лету выхватывая из неё изувеченное, но ещё шевелящееся тело. Он поднял куванца за горло, и Кесса охнула, встретившись взглядом с ним – обожжённым и напуганным до полусмерти. Он хватал ртом воздух, силился крикнуть, но не мог.
- Я помню твой запах, - Нингорс принюхался и оскалил клыки. – Но теперь забуду.
Кровь брызнула из черепа, раздавленного мощными челюстями, оросив и морду хеска, и его крылья. Кесса утёрла испачканное лицо, оглянулась на корабль – вокруг него уже не было куванцев, лишь обгоревшие брёвна от плотов качались на волнах, и хозяйственные корабелы вылавливали их из воды.
- Спасибо, Нингорс. Ты спас их, - прошептала Кесса прямо в ухо хеску. – Ты – великий воин!
«И они теперь расскажут о нас,» - подумала она и усмехнулась. «И обо мне тоже.»
Хиндикса неуклюже развернулась к берегу, кто-то на её борту поднёс к губам сигнальный рог. Рёв разнёсся над волнами, и ему ответили – громко и протяжно, вспугнув в тростниках задремавшего Войкса. Нингорс, сердито рявкнув, подался вбок и выписал дугу над Рекой, поднимаясь всё выше. За поваленными тростниками и тёмной водой Кесса увидела высокую каменную башню, огромные небесные корабли, севшие к её подножию, башни и стены за ними и теснящиеся друг к другу черепичные крыши. Лес обступил город, но не спрятал – яркие дома и гранитная пристань с высоким маяком видны были издалека. Под крыльями Нингорса он казался маленьким – хеск взлетел высоко и снижаться не спешил. Две хиндиксы под красными флагами, взмыв с пристани, помчались к кораблю, спасшемуся от куванцев.
- Речники! – вскрикнула Кесса. – Нингорс, летим к ним!
- Без нас обойдутся, - фыркнул хеск, и Речница растерянно погладила его взъерошенную гриву. Что-то всё ещё тревожило его, и он принюхивался и сдавленно рычал, косясь на проносящийся мимо город. Краем глаза Кесса успела увидеть над белой полосой обрыва рыжевато-алую крону огромного дерева – и хеск упал камнем в поломанные тростники, в последний миг расправив крылья и замедлив падение. Встряхнувшись всем телом, он сбросил Кессу и рывком скинул упряжь. Тяжело опустившись на поваленный стебель, он снова встряхнулся и фыркнул.
- Много знорков! Слишком много для одного меня. Я видел впереди по течению большое дерево и островок с каменными башнями. А здесь повсюду деревни, где полно лодок. Дальше ты отправишься без меня, Шинн.
- Нингорс, что ты? – Кесса, испуганно мигнув, протянула руку к его плечу. – Тебя ранили? Это куванцы, да? Их стрелы?!
Пятна засохшей крови темнели на рыжей шерсти и белых усах.
- Я цел, -
