– Чтоб вас всех! – Я вскочила и раздраженно швырнула в костер сгусток синего пламени. Часть веток разметало по поляне, остальные полыхнули чуть ли не до макушек деревьев.
– Шо то було?! – Орсана, одной рукой удерживая спадающее полотенце, а второй сжимая рукоять обнаженного меча, выскочила из-под берега, дико озираясь по сторонам. – Хто верещав?
– Может, какая-то птица? – неуверенно предположила я.
– Ее заживо потрошили, что ли? – Девушка неохотно, недоверчиво опустила меч и потуже обернулась полотенцем, подоткнув верхний угол. – Нет, ты как хочешь, а мне это место не нравится! Нехорошее оно, проклятое! Волков прорва, а теперь еще какая-то одичавшая гарпия соизволила продрать луженую глотку!
– Что это было?! – Ролар с треском выломался из кустов, мечом расчищая вокруг себя широкую просеку. – Кто кричал?
Гарпия, – угрюмо повторила я. – Пролетом…
Вампир со вздохом облегчения убрал меч в ножны, окинул наемницу взглядом и восхищенно присвистнул: – Орсана, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя прелестные вены?
Наемница с отвращением покосилась на вампира, сплюнула и молча спрыгнула под берег, не забыв прихватить меч.
– Я хотел сказать прелестные ноги, – смущенно признался Ролар в ответ на мой немой упрек, – но она так бурно реагирует на мои шуточки, что меня словно кто-то тянет за язык! – и шепотом добавил: – Вольха, ты не могла бы держать себя в руках? Я понимаю, от тебя это не зависит, но все-таки постарайся, иначе...
– Иначе – что?
Внезапно где-то совсем рядом, в кустах, откликнулся волк. Не завыл, а коротко и низко рявкнул, словно кнутом хлестнул.
– Лён! – Я без колебаний бросилась вперед, но вампир успел цапнуть меня за воротник.
– Ты уверена?
Я опомнилась. Различать волчьи голоса я не умела, с тем же успехом мне мог ответить здешний вожак, удивленный не меньше моих спутников. Сколько мы с Роларом ни прислушивались, продолжения не последовало, даже ветки не зашуршали.
– Нет, а ты? – По Догеве я знала, что застать вампиров врасплох практически невозможно, они издалека чуют приближение любого живого существа, будь то зверь, человек или другой вампир, причем безошибочно их различают.
Ролар покачал головой:
– Повелителя не может засечь даже Страж Границы, пока не увидит. В кустах был какой-то зверь, но теперь ушел, так что предлагаю перекусить и лечь спать, а я покараулю.
– Я могу поставить магическую защиту.
– Поставь обязательно. Но перестраховка не помешает, а для сна мне хватит двух-трех часов. Как, кстати, эта твоя защита действует? Она не обернется против меня, если посреди ночи мне приспичит в кустики?
– Нет, даже если тебя проберет жесточайшее расстройство, и ты будешь бегать туда-сюда ежеминутно. Все, кто находился на поляне в момент установки, считаются “своими”. Если же черту переступит чужак, его ударит по ногам, отбросит назад и раздастся громкий звук.
– Какой именно?
Я неопределенно пожала плечами:
– Чаще всего – нецензурный. Но может быть просто удар о землю.
– Веселенькое же нас ожидает пробуждение, – усмехнулся Ролар, – особенно если разбойники бросятся в атаку одновременно. Я все-таки покараулю, а перед рассветом схожу на разведку. И, если все будет спокойно, немного посплю.
Я понимала его опасения. Вампиры спят очень крепко – как мертвые, в прямом смысле слова – легко перепутать. Ролару понадобится не меньше трех минут, чтобы прийти в себя, а до тех пор оборону придется держать нам с Орсаной. Возможно, этим и воспользовались разбойники, напавшие на посольство глухой ночью, иначе шесть вампиров во главе с Лёном без труда положили бы всю банду, даже будь в ней не двадцать, а тридцать человек... скорее всего, человек, с горечью подумала я. Правда, разбойничьих трупов я не видела, что очень странно, – ведь они утверждали, будто потеряли семерых. Может, успели закопать? Времени у них было не так уж много, два часа от силы. Скорее всего, просто оттащили в кусты и закидали ветками, но зачем? Боялись, что их кто-то опознает?
Додумать мне помешала Орсана, которой вампир предложил два кладня за “один малюсенький глоток, в лечебных целях”, а получил пощечину. Наемница как раз переплетала косу и теперь, разгневанная, встрепанная, сама здорово смахивающая на упырицу, громко требовала прекратить “знущання над честной дивчиной”, а не менее возмущенный Ролар саркастически интересовался, с каких это пор укус за деньги считается неприличным предложением. Не смутили их даже внезапно пропавшие голоса, несколько минут они успешно переругивались знаками, но потом опомнились и недоуменно уставились на меня.
– Не расколдую, пока не помиритесь, – устало сказала я. – Или жребий бросайте, кто едет со мной дальше, а кого мы придушим, чтобы спать не мешал.
Оба пристыжено потупились и развели руками – мол, никаких проблем, даже смотреть в его (ее) сторону не буду, и я сделала вид, что поверила.
Проснулась я сама, без всяких звуков и ударов. Только-только начинало светать, Орсана спала, а Ролар задумчиво разглядывал маленькую летучую мышку, висящую на его указательном пальце. Стоило мне шевельнуться, как она разжала сухонькие лапки и клочком серого дыма исчезла в лесу, затерявшись среди листвы.
– Старая приятельница? – сонно спросила я.
– Приятельница, да не моя, – вздохнул вампир. – К сожалению, побеседовать с ней как положено я не могу, а не помешало бы. Летучие мыши – глаза и уши Повелителей, с их помощью они могут контролировать всю долину, не выходя за порог своего дома. Если хотят, конечно.
– Если?
– Арлисская Повелительница недолюбливает летучих мышей. Подозреваю, что она их просто-напросто боится, как любая женщина.
– Всю долину, говоришь? – Я уважительно присвистнула. Маги тоже умеют вести наблюдение чужими глазами, но получить четкую картинку на расстоянии больше чем треть версты мало кому удается. Со звуком немногим лучше – верста максимум. – Но мыши летают только по ночам, а зимой и вовсе впадают в спячку.
– Поэтому большинство краж в Догеве происходит именно зимой, – усмехнулся Ролар, – чтобы Повелитель не стал их случайным свидетелем. Насколько я знаю, Арр'акктур частенько прибегает к услугам мышек, и не только ради любопытства. – Ролар понизил голос: – Семь лет назад пришлый тролль убил и ограбил двух одиноких вампирш, кистенем снес голову Стражу, пытавшемуся его задержать, и пересек границу, так что догонять его было поздно и бесполезно. Другой Повелитель затеял бы долгую и, скорее всего, безрезультатную тяжбу с тролльим кланом, требуя выдать преступника, но только не Арр'акктур. Мыши настигли убийцу уже в Камнедержце, посреди центральной площади, в самый солнцепек, и заживо разодрали на мелкие кусочки – на глазах у сотен людей. Был жуткий дипломатический скандал, чуть ли не до объявления войны, потому что тролли соглашались взять виру за убийство соплеменника, а Повелитель и слышать о ней не хотел. Как ни странно, в конце концов тролли признали его правоту и даже зауважали – у них, в сущности, очень простые нравы, и старинный обычай “кровь за кровь” процветает на вполне законных основаниях. Но после этого случая Лёна стали побаиваться даже собственные Старейшины, не говоря уж о людях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
