Жуань Наньчжу: Хе-хе-хе, у меня как раз очень толстый. Линь Цюши: ……
Воскрешение
Неподконтрольная вспышка гнева, настигшая Чжун Чэнцзяня, повергла всю команду в совершеннейший упадок.
Окровавленные останки трупа женщины, которую Чжун Чэнцзянь буквально порубил на куски, теперь валялись на полу по всей кухне.
Сам мужчина, с ног до головы в крови, закрывал руками лицо и неудержимо скулил. Казалось, он скоро вовсе потеряет остатки рассудка.
На лицах остальных застыли весьма труднообъяснимые эмоции. Тан Яояо, которая оказалась ближе всех к «эпицентру», например, всем видом выражала досаду и жгучее желание как можно скорее отмыться от крови, которой её забрызгало.
— Ы-ы-ы-ы-ы… что же теперь делать! — причитал Чжун Чэнцзянь. — Я не хотел её убивать, это было просто минутное помутнение…
— Убил и убил, что ж теперь, — бросил Чжан Синхо, который тоже начал раздражаться от того, что Чжун Чэнцзян повторял одну и ту же фразу. — Это ведь не реальный мир, значит, полиция тебя не схватит. Какого чёрта ты плачешь?
— Да, верно, это не реальный мир. — Напоминание от Чжан Синхо стало для Чжун Чэнцзяня озарением, лицо мужчины просветлело улыбкой: — Главное — выйти отсюда. И никто не узнает, что я кого-то убил, ведь так?
Ответа ему не последовало, лишь Тан Яояо язвительно усмехнулась. Очевидно, все старые игроки подумали об одном — да, в самом деле, стоит только выйти, и всё будет в порядке. Вот только для начала нужно суметь выйти.
Пока они разговаривали, Линь Цюши заметил, как в дверном проёме опять промелькнули два силуэта. Он не успел рассмотреть внимательнее, но мог точно сказать, что силуэты принадлежали оставшимся тройняшкам, дочерям хозяйки.
— Что теперь будем делать? — Тан Яояо оглядела учинённый на кухне беспорядок, и у неё разболелась голова. — Кухня превратилась невесть во что. Я не собираюсь здесь прибираться.
— Подождём, — ответил Жуань Наньчжу. — Возможно, завтра снова будет чисто.
Сочтя его слова за шутку, никто не произнёс ни слова в ответ.
Весь день члены команды просидели по своим комнатам, поскольку запах с окровавленной кухни доносился просто ужасный, и, находясь в гостиной, вынести его было невозможно. Поэтому все разбрелись по углам в бессмысленной попытке сбежать от случившегося.
Однако, когда настало время ужина, сидящий на кровати и уткнувшийся в телефон Линь Цюши вдруг почувствовал аромат готовящейся еды.
Настолько притягательный, что рот рефлекторно заполнился слюной.
— Что это за запах?
— Кто-то готовит ужин? — сказал Жуань Наньчжу, вяло распластавшись на кровати. — Умираю с голоду. Когда вернёмся, я уж точно первым делом наемся до отвала.
— Пойдём посмотрим?
— Пошли.
В этом мире ни одному из них ни разу не удалось нормально поесть. Еда стояла перед глазами, но никто не решался притронуться к ней, каждый день приходилось жевать только засохший хлеб. Как выразился однажды Жуань Наньчжу, от такой еды они сами скоро засохнут.
Они вышли в коридор и увидели, что Сюй Сяочэн последовала их примеру. Видимо, аромат донёсся и до её комнаты.
— Кто там готовит? — спросила Сюй Сяочэн, глотая слюну, изнывая одновременно от голода и от страха. — Кажется, на кухне кто-то есть.
— Идём посмотрим, — ответил Жуань Наньчжу.
Троица потянулась на запах и подошла к кухне, которая не далее как сегодня утром омылась кровью. Однако к всеобщей неожиданности помещение, где царил полный беспорядок и валялись останки трупа, теперь сияло как новенькое, а на плите стояли два больших котелка, в которых что-то кипело и булькало, источая тот самый аромат.
Линь Цюши первым подошёл к плите и заглянул в котёл, в котором увидел тушёное мясо. Затем внимательно посмотрел на пол и заметил, что от крови, которую так непросто было отмыть, не осталось и следа, лишь неясные чёрные разводы.
Эта картина заставила Линь Цюши вспомнить, что случилось с Цзэн Жуго после его смерти.
— Исчез, — произнёс Линь Цюши. — Труп исчез.
Сюй Сяочэн сказала:
— Но прошло всего несколько часов, как можно успеть навести такую чистоту…
— Не забывай, что мы вне нормальной реальности, — напомнил Жуань Наньчжу. — Не стоит мыслить привычными категориями.
Пока они стояли в кухне и обсуждали случившееся, постепенно подошли и остальные члены команды. Увидев чистую кухню, Тан Яояо вздохнула с облегчением и пробормотала:
— Какое счастье, что кухню отмыли, иначе чем бы мы питались оставшиеся дни? — затем подошла к Линь Цюши и тоже заглянула в котелок: — Как пахнет!
Линь Цюши мрачно усмехнулся:
— Как бы ни пахло, а поесть ты вряд ли осмелишься.
Тан Яояо не стала спорить.
Чжун Чэнцзянь тоже пришёл со всеми, при этом его состояние явно оставляло желать лучшего: мужчина то и дело бормотал что-то несвязное и выглядел чересчур взволнованным, будто ещё немного, и у него окончательно поедет крыша.
И неудивительно: сохранить здоровую психику в замкнутом пространстве, где то и дело творятся подобные жуткие странности, — задача не из лёгких.
Они провели здесь всего пару дней, но выглядели измождёнными донельзя. А с приближением очередной мучительной ночи их настрой сделался заметно подавленным.
Ни поесть, ни поспать нормально, да ещё всё время нужно помнить об угрозе столкновения с жуткими призраками.
Днём случилось слишком много всего, и члены команды заметно утомились. Линь Цюши не стал исключением, он решил пораньше умыться, чтобы поскорее пойти спать. Выходя из туалетной комнаты, он увидел Тан Яояо, которая всё ещё стоит на женской половине и, нахмурившись, что-то старательно отмывает. Линь Цюши позвал:
— Тан Яояо?
— Что? — обернулась девушка.
— Уже стемнело, ты не идёшь спать? — Линь Цюши указал на спустившиеся за окном сумерки.
— Сейчас, — ответила Тан Яояо. — Кровь никак не отмывается.
Линь Цюши:
— …Что?
Тан Яояо повторила громче:
— Я говорю, кровь никак не отмывается!
Не отмывается. Линь Цюши в тот же миг вспомнил первый день, когда Цзэн Жуго стоял под душем и говорил ему то же самое. Он произнёс:
— Брось умываться! Уже так поздно, скорее иди в комнату!
Наверное, Тан Яояо всё же услышала в голосе Линь Цюши скрытое беспокойство. Она сразу остановилась и сказала:
— Ладно. Ты пока иди. Я сейчас выйду.
— Поторопись.
Девушка в
