Но вам, господин Бонифаций, билета в зрительном ряду не дали. Вам дали в руки грязный шланг и приказали поливать огонь. А зачем вам это? Поджигали-то не вы. Горит не ваш дом. Подачу воды контролировать вы не можете. Ну, допустим, потушите пожар. Потом отключат воду. И что дальше?
Будете стоять чумазый, уставший, голодный. Что у вас останется в руках? Неработающий брандспойт. И все.
А в это время ловкие мошенники, которые, кстати, сами все и подожгли, будут радостно пересчитывать большие деньги, полученные по липовому страховому полису. Вам из этих денег ничего не достанется. Не дадут. Кто вы такой, чтобы с вами делиться?
Неужели так приятно быть мальчиком на побегушках, а, Бонифаций? Как вы попали в эту никчемную пожарную бригаду? Зачем? Нужна медаль «За отвагу на пожаре»? Кто вас обманул? Или вы сами обманулись? Ведь, насколько я вижу, гипнозу вы не поддаетесь. Влиять на вас можно только логикой или эмоциями.
– Ваши люди, Фон-Ли, вошли в мой дом, убили мою тещу и хотели убить меня.
– Но вы почему-то забыли упомянуть о похищенных драгоценностях – куче лакированных человеческих черепов. Почему вы об этом ничего не сказали? Стыдно? Полноте! Не тушуйтесь. В семье всякое бывает.
А мои люди, кстати, вовсе не собирались никого убивать: это глупо. Им нужны были только черепа. Только черепа. И ничего больше.
– Зачем вам эти черепа?
– Признаться, я и сам поначалу не знал. Действовал исключительно интуитивно. Это мой метод. И он меня не подвел. Мне нужны были не черепа, а череп. Один череп. Знаете, чей?
– Откуда мне, тупому чумазому пожарному с грязным шлангом…
– Не обижайтесь, это же я так, образно… Это череп Фредерика Зюкина, того самого бродяжки, которого мой братец Витюха убил.
– И на кой вам нужен череп бомжа?
– Дело в том, что это не простой бомж. Это один из пропавших великих князей. То ли Арнольд, то ли Даниил, пока не ясно. Второй великий князь сейчас на Земле. Но в ближайшие дни собирается посетить Русь, чтобы захватить престол.
– А как же Герберт?
– Через двадцать пять минут он умрет от ран, полученных во время недавнего покушения. А новый закон я приказал составить так, чтобы единственный оставшийся в живых великий князь просто не успел взойти на престол. Поэтому вся власть в стране завтра вечером полностью и окончательно перейдет к парламенту. Как видите, я достаточно с вами откровенен.
– Это да. Такая честь. А зачем? Где ваша выгода?
– Давай еще по бутылочке пивка, и я все расскажу. И про свою и про твою выгоду.
– Идет.
Я откупорил пару пива, насыпал в тарелочку соленых орешков. Поставил на пластиковый столик.
– Спасибо, Бонифаций, – кивнул Фон-Ли, глотнул пивка и принялся за орешки. – Итак, с чьей выгоды начнем? С твоей или моей?
– С моей.
– Во-первых, с тебя снимут все подозрения и обвинения по делу об убийствах членов царской фамилии. Да, ты нашел пистолет Стечкина, хотел отнести его в полицию. К своему другу Марату Раевскому, но на тебя напали гвардейцы. Спасло тебя лишь появление полиции. Очень похоже на правду, не так ли?
– Да. А где я его нашел?
– Конечно же, не там, где на самом деле, не в доме покойного Доброго Эльфа! Ты его случайно обнаружил в доме настоящего организатора всех этих убийств – Отто Фишера. Причины и обстоятельства твоего появления там – не проблема, что-нибудь по ходу сообразим… Ты же вхож в его дом?
– Да.
– Ты сомневаешься, что Фишер и есть истинный преступник?
– Нет.
– Вот видишь, как все легко и просто. И самое главное – правда. Эти «храбрые ребята» всю нашу царскую фамилию как тупых воробьев перестреляли. Заслуживает ли подобное злодеяние адекватной кары? Как ты считаешь?
– Заслуживает.
– А руководил этим массовым отстрелом тот самый князек, что сейчас переворот готовит. Хочет в Русь на белом коне въехать. Нужен Руси такой царь? Как ты считаешь? А, Бонифаций?
– Не нужен.
– Я с тобой согласен. И любой нормальный человек будет согласен. Итак, ты вскоре возвращаешься домой героем. Может, даже получишь повышение по службе.
– Не надо мне никакого повышения…
– Не надо – так не надо. Это твое личное дело.
Далее. Какую выгоду получат твои друзья? Раевский как минимум останется шерифом. Но я не вижу препятствий для назначения его министром внутренних дел. Финансовая группа, которой руководит его тесть, господин Филатов, получит половину страны. Это я тоже так, образно. Точные цифры следует обговорить при личной встрече. Но это будут на самом деле очень большие цифры.
А теперь поговорим о моих выгодах. Я хочу остаться тем, кто я есть на данную минуту. Спикером парламента и влиятельным бизнесменом. Все. Это все, что я хочу.
Но скажи мне, Бонифаций, возможно ли все это, если полновластным царем станет этот гвардейский найденыш, этот маньяк-убийца, которого никто ни разу в глаза не видел? Он же не с миром к нам придет. Он войну устроит. Побоище. Мне, тебе, твоим друзьям, твоей семье, миллионам других семей это надо? Нам нужна гражданская война? Ответь, Бонифаций, ответь?
– Нет. Война не нужна.
– А с приходом этого князя война неизбежна. За ним стоят, я уверен, чрезвычайно влиятельные группировки Земли. Они точно знают, чего хотят. Они хотят Русь. Всю. Целиком. Поэтому будет война. Ты согласен?
– Она очень вероятна.
– Да. Очень. Тем более, что она уже почти началась.
– И что же вы предлагаете?
– Объединиться. Нам необходим союз. Срочно. Да, я понимаю, что неприятен группе Филатова, полиции, армии… Не буду скрывать, они мне тоже несимпатичны. Но речь идет не о любовном свидании, речь идет об элементарном выживании. Тебя, меня, их… И, как бы это громко ни звучало, нации в целом.
– А от меня вам что нужно?
– Уже ничего. Ты все сделал.
– Что я сделал?
– Ты внимательно выслушал меня. Ты не выдал ни одного секрета своих друзей. Нашу беседу я записал. И сегодня, часа через два, она будет лежать на столе Раевского.
– Порядочные люди предупреждают о том, что ведут запись.
– А твой друг Раевский – порядочный человек?
– Да!
– И как часто он не предупреждал своих «клиентов» о том, что ведет запись?
– С вами трудно говорить.
– Знаю, знаю. Сам мучаюсь. Бывает, примешься сам с собой беседовать по душам, да и испортишь все настроение. А кто виноват? Никто. Сам и виноват. Ха!
Так вот. Пусть Раевский все это послушает, проанализирует, попробует поймать меня на лжи, на неточностях. Беседа именно с тобой, как я рассчитываю, должна произвести правильное впечатление. И, надеюсь, приведет к союзу.
Если мы не объединимся – погибнем. И я это знаю, и друзья твоего Марата знают. Времени у нас мало – двое суток. Это максимум. Потом придет чужак-найденыш. И начнется бойня. Из которой чужак выйдет победителем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
