И тут открылась дверь и вошел этот самый упомянутый всуе искусник. Лицо его было помято и выражало явную усталость. Окинув охотников слегка равнодушным взглядом, он оперся на косяк, недоуменно глянул на посох в руке, прислонил его к стенке и задумался о чем-то. Дорникус с Кирином переглянулись, не понимая, чего ожидать.
– Так, – очнулся новый хозяин. – Тебя как зовут?
– Кирин.
– Хорошо, что не переоделся. Побегай по округе, послушай, о чем говорят люди. Через час вернешься, доложишь.
– А есть о чем слушать? – недовольный командным тоном искусника спросил Кирин.
– Есть, – кивнул тот. – Моя девушка там слегка рассердилась на похитителя и… Наследила, скажем так. Не рассчитала силы. Мне нужно хотя бы примерно представлять, что могут подумать власти. Теперь ты. – Он перевел взгляд на Дорникуса.
– Дорникус.
– Дорникус, значит. Вот тебе деньги, купи лошадей. Надеюсь, ты опытный человек и представляешь, что надо для дальнего путешествия. Сегодня мы покидаем город. – И про себя: – Вот и отдохнули. Один день из жизни пограничного города…
– На ночь глядя?
– Именно так, – парень замолчал, почему-то глянул наверх и поморщился. – Теперь ты,.. – искусник повернулся к третьему наемнику и, кажется, только сейчас заметил, что тот без сознания.
– Боркус, – глухо отозвался командир. – Извините, но выполнять поручения и даже просто ехать никуда не может.
Парень быстро подошел, откинул простыню с пятнами крови и присвистнул.
– Это что, я его так?
Дорникус мрачно кивнул.
– Буду благодарен, если вы просто оставите его тут. Он уже инвалид – добивать нет смысла, – тихо и медленно проговорил он.
– Меня Никос зовут, – вдруг сказал искусник. Потом снова посмотрел в потолок, опять поморщился, вдруг махнул рукой и пробормотал: – А, ладно! Семь бед, один ответ.
Затем он дотронулся до лба Боркуса и тот вдруг задышал ровно. Искусник замер, глядя сквозь здоровяка, и словно про себя непонятно забормотал: – Вот и попробуем прямую накачку информструктуры на живом организме. Надеюсь, все мои теории, а вернее слова Умника являются истиной в последней инстанции. А если еще и совместить с вариантом оборотней…
Потянулись томительные минуты, но бывший клиент не шевелился, все также стоя спиной к наемникам. Кирин тихо сделал шаг вперед и взглядом показал командиру на кинжал за поясом. Тот чуть заметно мотнул головой – не стоит. Вдруг с ногами Боркуса что-то стало происходить. Они как будто растворились на мгновенье, или Дорникус в этот момент сморгнул – он сам не понял. Но когда глаза снова сфокусировались, никаких ран просто не осталось. Даже шрамов. На первый взгляд это были обычные сильные ноги мужчины. И на второй тоже.
Сзади тихо выматерился Кирин, Дорникус шумно вздохнул. То, что он увидел, не лезло ни в какие рамки. Боркус продолжал дышать ровно и спокойно.
– М-да… Жаль, не узнаю, какие ощущения были у вашего гнома… Боркуса или как там его. Так! – Никос развернулся, посмотрел на замерших истуканами охотников и вдруг улыбнулся. 'А улыбка у него хорошая', – мельком подумал Дорникус. – Чего стоим? Марш-марш! Через час жду с отчетом в моей комнате. – Он развернулся, и вышел за порог. Забытый посох вдруг встрепенулся и медленно выплыл вслед за искусником.
Дорникус и Кирин посмотрели друг на друга и не нашли, что сказать. Наконец командир вздохнул, сильно потер лицо руками и произнес:
– Давай за дело. Посмотрим, что из всего этого получится.
Глава 4
Ник
Город мы покинули попусту не теряя времени и без особых проблем. "Охотники за головами" все быстро организовали: достали и лошадей, и еду. Потом мы довольно долго петляли по улочкам, выбираясь к окраинам. Стражников вокруг становилось все больше – то ли компенсировалось отсутствие защитной стены, то ли просто районы такие были. Я накинул на всех полог невидимости, и на нас не обращали внимания. Забавно: скрыт имеет некоторые очевидные преимущества перед хамелеонной маскировкой, которое используют искусники, по крайней мере, на близком расстоянии. Он действует на мозг окружающих, и они не замечают не только тебя самого, но и исходящие от тебя звуки. Не все, конечно: есть довольно большой процент чувствительных людей, которые смутно ощущают какую-то неправильность в происходящем, ну а магам – тем более не помеха. Но – тем не менее. Естественно, охотники не понимали суть происходившего и сначала напрягались при появлении стражи, но потом привыкли. Тот бородач, которому я восстановил ноги, еще не пришел до конца в себя, и его пришлось вести и сажать на лошадь, а потом поддерживать. Меня это беспокоило, но не настолько, чтобы разбираться, что же я сделал не так. Для начала необходимо срочно покинуть этот гостеприимный город. Жаль, конечно, мне он понравился. Да и с культурным отдыхом как-то не заладилось. Ну да ладно, не последний день живу, в другой раз успею на достопримечательности местные насмотреться. Так сказать, впитать новые визуальные впечатления. С охотниками я решил особо не церемониться – потом определимся со статусами в спокойной обстановке. Пока я просто предупредил их, чтоб от меня особо не удалялись, иначе будет плохо. Дорникус невозмутимо выслушал и кивнул. Кирин – заметно пересиливая себя, злобно сверкнул глазами, но тут же, спохватившись, отвернулся и пробурчал, что понял.
Сильнее меня беспокоила Карина – она так еще и не пришла в себя. Пришлось посадить ее перед собой, обняв за пояс и на всякий случай закрепив нашу не слишком устойчивую конструкцию силовыми лентами. Все время до вечернего привала я постоянно массировал ауру девушки, приводил ее в порядок, хотя особых повреждений не наблюдалось. Что с ней произошло, я так и не понял, но решил, что некоторая перестраховка не повредит. Все-таки развеять те черные "лапы" даже с помощью Драко и Шустрика мне было совсем нелегко. Главное – чтобы ее психика не сдвинулась от пережитого. Кирин, хоть и не смирившийся с поражением, поручение выполнил. Пока Дорникус искал лошадей, он прошвырнулся по городу, собрал информацию и принес ее в клювике мне. Итак, в городе возникли некоторые волнения, стража активизировалась, хотя и сама не понимала, кого искать. В общем, во избежание дальнейших недоразумений, я решил перебраться куда-нибудь подальше от места событий.
Дорникус
Тихо потрескивал костер, разбрасывая искры. В видавшем виды котелке с помятыми боками побулькивало варево с целительскими травами. Дорникус обернул руку тряпкой, снял котелок с огня и отставил в сторону, чтобы настаивалось. Затем подоткнул одеяло по бокам Боркуса, под конец путешествия снова провалившимся в горячечный бред, но, наконец, уснувшим. Сел к огню и глянул на Кирина. Тот, обхватив колени, не сводил немигающего взгляда с небольшой и какой-то неестественно-игрушечной избушки, выросшей на месте их стоянки. Дорникус про себя хмыкнул. Он сам только-только отошел от увиденного, а взломщик все еще пребывал в шоковом состоянии. Что и говорить – бывшая их жертва охоты, вне всяких сомнений – искусник, в очередной раз заставил их почувствовать себя не бывалыми и уверенными охотниками за головами, а маленькими, беспомощными детьми.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
