Я такого даже с Шафраном не позволяю.
— Первые седые волосы появились еще до брака. Когда убили мою лучшую подругу, я была здесь при дворце, воспитывалась вместе с ней. Отклоняла все предложения о замужестве, веря, что смогу ее защитить. Но не смогла, она взяла с меня обещание заботиться о ее оставшемся сыне, часть детства которого прошла на моих глазах. Я не защитила ее. Да и могла ли? Королева сама должна уметь себя защитить.
— Мать его величества была… вашей подругой? — оглушено спросила я.
— Да, мы познакомились в лагере благородных девиц с Самирой. Я была приглашенной гостьей из Эфоноса. Мы были неразлучны с ней. Ее почти сразу после лагеря выдали замуж. Зиран полюбил ее с первого взгляда, а она… выпросила, чтоб нас не разлучали.
— Но вы же… иностранка.
— Зиран пошел на хитрость, заключил формальный брак с каким-то знатным господином при дворце. Ему было шестьдесят.
— Какой кошмар!
— Это был формальный брак во всех смыслах, — усмехнулась она. — Я была при Самире, старалась быть ее опорой. Но… случилось, что случилось.
— Почему Эфонос напал на вас? Вы были их гражданкой.
— В первую очередь, я уже была королевой Кароса.
— А ее покойное величество… Самира…Я думала, что она заболела.
— Официально, да. Но на самом деле тогда был конфликт с Дельвентией. Ее отравили сном Имальгума. Противоядие доставили слишком поздно.
— Ядом клана Никас?
— Да. После этого случая, Зиран заключил соглашение, чтоб они ограничили поставки в другие страны, Никас пошли на встречу и продавали яд только Нуринии и Каросу, занимая нейтралитет только между двумя странами.
— Его покойное величество все равно их уничтожил.
— Да. Двенадцать лет назад, Нуриния была не в самых лучших отношениях с Каросом. А я уже была женой, на которую было несколько попыток покушения…
— И он их уничтожил…
— Я не оправдываю его. Он был… сложным человеком. И я рада, что конфликт был решен благодаря девочке, снявшей проклятье с семьи. Я бы не выдержала, если бы лишилась детей.
— Девочка, снявшая проклятье — моя подруга. И ей пришлось не сладко после смерти своего клана.
— Никому не было сладко, — она печально улыбнулась. — Зиран всегда был королем, а потом человеком. Рейни — твоя подруга? Ты — ассасин из гильдии Нуринии?
Я промолчала, игнорируя ее слова и надеясь, что ничем себя не выдала. Феноменальная женщина, раскусившая меня, загнавшая меня в ловушку.
— Ты даже не вздрогнула. Запретила себе. Можешь не отвечать.
— Госпожа Кариопа, вы считаете, что при Шафране его жена будет подтверждена той же опасности?
— Может и меньше. Он не такой агрессивный. Хотя, кто знает. Может часть врагов от этого наоборот активизируется, приняв это за слабость. Никогда не предугадаешь загадки Судьбы.
— Вы… стали женой его покойного величества будучи иностранкой, да еще замужем?
Зачем я это спросила?
— Я уже была гражданкой, так как был муж из Кароса. Брак был расторгнут, а Зиран взял меня в жены.
— И… вы согласились?
— Самира переживала за своего сына. Шафран очень был привязан к своей матери. Я обещала позаботиться о нем. Хотя в подростковые годы это было непросто, он был вспыльчивый. Кричал, что я ему не мать. Потом отношения устаканились, хоть мы и не были близки больше. Но… Зиран боялся брать в жены незнамо кого. Чем дольше на троне, тем больше ценишь преданных и близких людей, их титулы уже не сильно волнуют. Обучиться можно чему угодно, но не преданности. Я согласилась, зная, что Шафран в детстве был привязан ко мне. И… король тоже умел уговаривать.
— Уговаривать?
— Это было нелегко. Выйти замуж за мужчину, чьей женой была умершая подруга. Я не испытывала к нему чувства влюбленности, но в какой-то мере мной овладело тщеславие.
— Тщеславие?
— Да. Он обещал к моим ногам положить весь мир, он вел себя словно он был его властелином и готов был поделиться властью. Власть меня мало интересовала, но это желание… Чтоб в твою честь строили здания или называли улицы. Я считала это проявлением любви. Он хотел, чтоб я подарила ему еще одного сына.
— Но у вас только две девочки.
— И слава Судьбе! Я не знаю, что бы было со мной, если бы двум мои сыновьям: родному и названному пришлось сражаться за престол. А девочки… Я просто хочу выдать их замуж и увидеть внуков.
Ее глаза печально мазнули по стенам, словно ощупывая.
— Шарлиз сказала, что вы после смерти его величества стали… моложе? Свободнее. Но… простите мне мою дерзость. Вы — очень уставшая.
— Дворец. Я слишком много помню того, что было в этих стенах.
— Поняла вас.
— Эти девочки… часть из них посещала дворец детьми. Они все для меня дети. А королева… не должна быть ребенком.
— Вы ко всем так относитесь, кто младше двадцати пяти? — решила в шутку спросит я.
— В некоторых глазах слишком много стали для ребенка.
— Детство кончается у некоторых раньше.
— Особенно если они ассасины.
— Мое детство закончилось рано.
— И не только из-за твоей профессии.
— Что?
— Просто спросила… и получила подтверждение.
Я промолчала, сжав челюсть. Тема, которую я обхожу стороной. Нет. Нет и еще раз нет!
Я сильная, никому не пробить мои доспехи.
— Мои дети не всем делятся со мной, — вдруг сменила тему Кариопа. — У них уже есть секреты. А у меня не такие длинные руки как в молодости, чтоб уследить за ними. Девочки… не злые. Но могут глупить. Присмотри за ними на приеме.
— Вы же тоже там будете.
— Только исключительно сверкать серебром предупреждая их о дальнейшей судьбе и последствиях, — усмехнулась она и указала руками на свои волосы.
— Вы часто тут ходите?
— Я сегодня прибыла первый раз после отъезда из дворца. Решила вспомнить молодость. Я часто бегала здесь, подслушивала, о чем шепчутся ассасины из штаба.
— Сейчас не особо много интересного от них можно услышать.
— Да. Но я уверена, что скоро здесь будет порядок, когда во дворце появится хозяйка. Которая, наконец-то, заменит эти старомодные люстры! — фыркнула она напоследок, чем вызвала у меня улыбку.
— Пойду готовиться, все-таки синяки под глазами никого не украсят.
— Верно.
— Тебе бы тоже поспать.
— Собираюсь, да.
Госпожа Кариопа развернулась и удалилась на громко цокающих каблуках, оставив меня в смятении.
Я прошла дальше по коридору, завернула в зал, где договорилась встретиться с Люрисом. Шпион штаба уже ждал меня там, при виде меня он приветливо улыбнулся.
— Николетт, ягодка моя!
Я отвесила ему щелбан, но парень нисколько не обидился.
— Разве так стоит вести себя с учителем?
— Учителем? — хмыкнула я. — Я просто попросила
