– Как ты назвал того, кто полетит туда? – напомнила Мария Сантьяго. – Жертвенный агнец? Человек медлителен и непредсказуем. Сомневаюсь, чтобы ему удалось прорваться сквозь флот. Не говоря уже о том, что мы потеряем корабль, ты просишь кого-то совершить самоубийство.
Козодой вздохнул:
– Есть ли какой-нибудь более разумный способ это сделать, доктор? Неужели ваша технологическая магия не может помочь нам проникнуть туда по-другому?
– То, что я предлагаю, – наиболее оптимальный вариант, но неизвестных факторов действительно много, – ответил Клейбен. – Звездный Орел, что скажешь ты?
– Рискованно, но выполнимо, – ответил компьютер. – От меня в такой ситуации пользы мало – все компьютерные пилоты устроены одинаково, а это значит, что, хотя я могу безошибочно предугадать их реакцию, с такой же легкостью они могут рассчитать и мою. Именно по этой причине в состав флота входят Валы – ведь они несут в себе человеческие свойства, хотя бы отчасти. Нет, соединение корабельного компьютера с непредсказуемостью человека – это действительно наиболее подходящий способ, тут я согласен с доктором Клейбеном.
Козодой задумался.
– Итак, вы предлагаете завершить наш спектакль самоубийственной игрой, в результате чего мы почти наверняка потеряем два корабля. И вы считаете, я могу сообщить об этом экипажу?
– И все-таки что-то в этом есть, – ответил Звездный Орел. – Базовая программа требует от Главной Системы оставить нам хотя бы исчезающе малый шанс, и по-моему, это он и есть. Люди обладают абсолютным правом найти кольца и использовать их, а значит, Главная Система должна оставлять лазейку, с ее ресурсами вообще не подпустить нас к Земле – детская игра, но все же мы здесь. А зондирование, которое произвел беспилотный истребитель, показывает, что коды доступа к колонизационным кораблям не менялись с тех пор, как мы украли "Гром". Мы их знаем и можем свободно подобраться к транспортам.
Козодой вздохнул:
– Без сомнения, эту маленькую деталь Система не могла упустить из виду. Я раньше не думал о ее внутренних императивах в терминах подсознательного мышления, но аналогия довольно точная.
Он остановился на мгновение, словно внезапно ему пришла в голову какая-то новая мысль, и, покачав головой, как бы желая избавиться от этой мысли, пробормотал:
– Нет, этого не может быть.
– Чего не может быть? – спросила его Хань.
– Не обращай внимания. Просто глупая мыслишка, всплывшая из глубин моего собственного подсознания. Дело в том, что если все это правда, то единственный путь, оставшийся нам, требует того, о чем я никогда не просил и не имею права просить, даже воспользовавшись своим положением командира.
– Да, черт побери, – вдруг сказал Ворон. – Я полечу к этой вашей проклятой цели.
Все как по команде повернулись к нему. Ворон, слегка смущенный всеобщим вниманием, пожал плечами и пояснил:
– Спросите у Козодоя. Наши с ним соплеменники имеют дьявольскую привычку атаковать железных коней, вооружившись луками, и считать, что способны остановить миллионы бледнолицых, отразив парочку кавалерийских атак. Конечно, это не так, но разве не счастливы были мои предки, врываясь с устрашающими криками и гиканьем в города и форты. Они понимали, что, пока все ошарашенно пялятся на них, несколько умных храбрецов могут здорово подпалить хвост Большому Белому отцу.
– Ты не обязан этого делать, – серьезно сказал ему Козодой. – Тебе нечего искупать. С нашей точки зрения, твоя совесть чиста и честь не запятнана.
– Ваша точка зрения здесь ни при чем, командир, – ответил Ворон. – Хотя я не имею ничего против вашей системы ценностей. И никогда не имел, как ты знаешь. Знаешь, я не могу даже подумать, чего бы мне действительно захотелось больше, чем это. Хватит быть пешкой, скрываться и смолить половинки сигар. Видит Бог, это – то, для чего я родился. Один одинокий кроу против целого табуна отборнейших железных коней! О таком его предки не могли и помыслить! И на этот раз у нас действительно есть шанс победить! Но мне нужно самое надежное оружие, самые лучшие программы, самая большая скорость!
– "Молния" подходит по всем параметрам, но ее использовать нельзя, – заметил Клейбен. – Корабль должен быть небольшой, маневренный и незаметный, Беспилотный истребитель тоже неплох, но системы воздухообмена и другие необходимые вещи в нем просто не поместятся. Он слишком мал.
Ворон нахмурился:
– Я уже все просчитал, док. "Каотан" хорош, но, на мой вкус, тяжеловат. Он как глубокая ржавая железная корзина, набитая булыжниками. Пожалуйста, без обид, Али и Чан, но "Бахакатан" и "Чунхофан" – отличные суда, с прекрасными возможностями, но это всего лишь космические истребители. Есть единственный корабль, который отвечает всем моим требованиям, и надо же такому случиться, что как раз сейчас у него нет капитана. Он быстрый, хорошо вооруженный и великолепно знаком мне. Остается только подобрать команду. С "Эспириту Лусон" у меня все пройдет как по маслу.
В добровольцах не было недостатка, но Козодой отказался прямо сейчас принимать решение.
– Спешки нет, а нам нужно выбрать самую подходящую кандидатуру, – сказал он. – Вы, капитан бен Суда, спросите вашего инженера маккикора, не хочет ли он принять участие в этой миссии. От его ответа будут зависеть дальнейшие наши планы.
* * *
Маккикор – невероятное гибкое создание, огромное и очень грозное на вид – чем-то напоминал рака, у которого вместо ног – щупальца. Клейкое вещество, выделяемое ими, позволяет маккикору передвигаться практически по любой поверхности. Его фиолетовый экзоскелет обладает способностью складываться и изгибаться в любом направлении, подобно резине, но в то же время может становиться жестким и сохранять нужную форму столько, сколько потребуется.
Голова, на которой невозможно даже вообразить лицо, снабжена восемью очень длинными щупальцами, покрытыми тысячью крохотных подушкообразных отростков, сгруппированных вокруг круглого рта, больше смахивающего на полость какого-то гигантского червяка, а глаза, расположенные по обеим сторонам головы, торчат из нее, как шишки. Каждый глаз может вращаться независимо от другого почти в любом направлении. Радужные оболочки у макки кора черного цвета, а желтые зрачки похожи на букву V. Едва взглянув на него, всякий с уверенностью скажет, что это не порождение Главной Системы, а продукт эволюционного пути, весьма далекого от земного. Большинство землян и даже колонистов воспринимают его как зверя, но раса маккикоров достигла очень высокого технологического и интеллектуального уровня развития.
История его народа тоже была достаточно жестокой, но соплеменники Дебо – таково было собственное имя инженера, – по-видимому, оказались умнее людей, ибо в свое время отказались от мысли создать свой аналог Главной Системы. Столкнувшись с ней, они быстро сообразили, что этот чужой компьютер непобедим, и приняли новое общественное устройство, понимая, что единственная альтернатива ему – геноцид.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
