– Здравствуйте! Как долетели?
– Прекрасно! И вам доброе утро! – наехал, словно танк, Парадорский. – Но у меня мало времени, мне надо срочно разыскать свою невесту. Так что говорите, в чем дело, и мы побежали.
– Ну что вы, господин майор! – с сердечным радушием воскликнул капитан. И явно попытался пошутить: – От контрразведки еще никто не убегал.
– Это потому что она никого не в силах догнать, – без малейшей паузы последовало в ответ. – И все ваши дела приходится решать простым армейским воинам. Ну? Так что у вас там к нам имеется? Я ведь уже предупредил, что спешу.
Шесть гвардейцев явно в растерянности топтались рядом, да и капитал сразу скис лицом от такой наглости. Но вот один из типов в гражданском, который выглядел возрастом лет за сорок, попытался показать свою значимость:
– Майор, чего вы так пренебрежительно относитесь к нашему ведомству? Мы ведь можем и совсем иначе с вами поговорить, и в другом месте.
– Как заслужили, так и отношусь, – в тон ему продолжил все более злящийся Тантоитан. – А в другое место вы меня как хотите заманить? Пряником или силой? Так я вас тут сейчас и без игломета в блин раскатаю.
– Не дерзите! – Это уже второй мужчина в гражданской одежде решил показать свою строгость. – А не то…
Больше он сказать ничего не успел. По условному знаку Парадорского Николя и Армата сдвинулись в стороны, беря под прицел своего оружия и гвардейцев, и тройку якобы контрразведчиков. Сам майор включил батарею игломета и снял его с предохранителя. И все трое, словно ежедневно это репетировали, в один голос рявкнули на весь холл терминала:
– Руки в стороны! Не двигаться! – А потом уже сам Парадорский добавил: – Кто такие?! Документы!
Причем готовность к стрельбе была воистину боевая, о шутке никто не подумал, так что все встречающие с бледнеющими лицами развели руки в стороны и замерли на месте. Первым попытался заговорить более старший мужчина в штатском:
– Мы тут…
– Молчать! Тебя никто не спрашивает! Капитан! Не мычать! Отвечать на вопрос!
Со сторон к месту происшествия стали подтягиваться представители наружной охраны и несколько офицеров. Причем все на ходу тоже доставали, приводили в готовность оружие.
– По приказу генерала Грока… – стал мямлить капитан, заикаясь почти на каждом слове. – Мы уполномочены пригласить вас на собеседование, здесь недалеко, в замке…
– Так по приказу или по приглашению?! – вызверился на него майор. – И где документы?
Трясущейся рукой капитан передал свое удостоверение, а на гражданских типов нервно кивнул:
– Эти господа из контрразведки Адмиралтейства, мои коллеги. Просто хотели по пути к господину маркизу задать вам несколько вопросов. Я за них ручаюсь и давно с ними знаком.
– Вот с этого всегда и надо начинать! – раздалось громкое нравоучение. Затем, отдавая удостоверение и ставя игломет на предохранитель, Парадорский обратился к невольным свидетелям этой сцены: – Все в порядке! Можете разойтись! – И вновь вперился взглядом в нерадивого капитана: – А чем докажете, что меня и в самом деле пригласили на собеседование к такому важному и чрезвычайно занятому человеку, как Винселио Грок? Есть письменный приказ? Прямая связь по краберу? Ну?
– Да как-то о приказе никто не подумал. Но меня тут все знают!..
– Мы вас не знаем и совершенно не доверяем! Все остальные нам тут тоже незнакомы. Но они хоть к нам не пристают. Может, вы все в сговоре? Или переодетые шпионы Моуса захватили терминал? – Пока покрасневший капитан что-то пытался из себя выдавить, обвинения закончились решительным пожеланием: – Счастливо оставаться!
Танти двинулся первым к переходу до транспортных тоннелей, а его друзья, часто оглядываясь назад, направились следом. Но как только повернули в переходе, то вниз по эскалатору спускаться не стали, а сразу прошли во внутренние, служебные помещения терминала. Но пока они не скрылись из глаз, оба человека в гражданской одежде благоразумно помалкивали и не двигались, хотя было заметно, насколько сильно им хочется стереть пот со лба. Никто за прибывшими офицерами, обвешанными оружием с ног до головы, следом выступить не решился. Хотя женоподобный капитан уже пытался кому-то дозвониться по обычному телефону.
– Слушай! – зашипел в спину товарища Николя. – А ты не перебрал, часом, с такими действиями? Свои ведь, не враги.
– Чем докажут? Мы вон тоже в форму пиклийцев переодевались и творили среди них что угодно. И опять-таки, ни приказа, ни предъявления документов. Чего это я им должен верить? Очень подозрительные типы.
– Все равно слишком борзо ты себя повел. Считай, что тройку личных врагов уже нажил. Да и маркиз на твой отказ к нему прибыть может такое устроить, что белый свет в овчинку покажется. Он ведь и так слывет самым строгим радетелем за дисциплину и поборником борьбы с любыми нарушениями.
На это отозвался Армата:
– Знаем. Мы его за время учебы раз пять лично видели на построениях. Так он только и надрывался, убеждая, что пересажает всех, кто при неуставных отношениях будет девушек обижать. Все о равенстве твердил да о недопущении.
– Однако! – удивился лучший пилот. – Что-то он к вам явно неравнодушен. К нам он, сколько мы ни учились, никогда даже не заглядывал. Да и к другим, по рассказам коллег. А ведь и у нас женского пола не меньше трети всегда обучалось.
Троица друзей поднялась на второй этаж, предъявила свои документы дежурному и вскоре заняла изолированную комнатку с многополосным аппаратом связи. И функции сразу были распределены:
– Армата – пытаешься связаться с нашими ранеными и выяснить, что у них да как. А мы с Николя начинаем разыскивать Клеопатру.
Полчаса ушло у офицеров на это дело. С госпиталем удалось связаться довольно быстро, и вскоре уже Малыш отчитался за всех сразу и по каждому в отдельности. Больше всех, по его словам, рвался «на волю» Гарольд. Гигант просто уверен был, что оставшиеся на ногах друзья уже вовсю развлекаются, расслабляются и празднуют победу. И грозился сбежать от врачей если не сегодня, то завтра. Все остальные тоже вполне быстро и уверенно выздоравливали, тем более что для лечения воинов использовали самые современные омолодители третьего поколения. А в них переломанные кости срастались за несколько суток.
Напоследок Малыш пообещал скорую встречу и строго наказывал не вздумать проводить свадьбу до тех пор, пока все друзья не смогут на ней присутствовать. Иначе обещал, что как минимум проклянут и здороваться перестанут. Ну и подтвердил все ранее сказанное Николя по поводу ресторана «Пастораль».
А вот с самой виновницей предстоящего свадебного торжества связаться никак не удавалось. На вопросы настырных офицеров, где же капитан Ланьо и как ее отыскать, дежурные, дневальные и прочие неизвестные лица отвечали что угодно, как угодно, ни ничего конкретного или обнадеживающего. Многие о такой военнослужащей не знали, а те, кто знал, отвечали расплывчато, однообразно талдыча, словно по шаблону:
– Капитан Ланьо находится сейчас при исполнении.
– По причинам секретности отвлекать или разыскивать запрещено.
– Обратитесь в департамент информации и подайте им официальный запрос.
Пришлось и в департамент запрос дать, и тем, кто хоть что-то мог знать, оставлять ответную информацию:
– Капитана Ланьо экстренно разыскивает ее жених, майор Парадорский. Просьба ей срочно откликнуться либо на борт флайера (код и номер такой-то), либо пусть сегодняшним вечером приходит в ресторан «Пастораль».
Но в конце концов обзванивать надоело, да и мест уже не осталось, где бы информация о розыске не осталась зарегистрирована. Поэтому решили выходить из терминала и прогуляться по улицам городка. Заодно и присмотреться, где нужный ресторан находится. Да и время уже было обеденное, следовало перекусить, а вернее, плотно пообедать.
Теперь уже точно спустились к транспортным тоннелям и по одному из них, по несущейся дорожке уже через десять минут были в старой части Карласкена. И первое впечатление оказалось весьма благотворным. Тенистые улицы, довольно древние, построенные в разных архитектурных стилях здания. Очень много различных кафе и ресторанов, парковые зоны с прудами, по которым плавали лебеди.
Война сюда и краешком багрового облака не достала. И все здесь дышало пасторальным покоем, мирным величием и нерушимой стабильностью. Действительно, было приятно понаблюдать за гуляющими с детьми мамашами, стайками подрастающей молодежи, роскошными, порой весьма фривольно одетыми молодыми девушками и прилично одетыми, чинно восседающими на скамейках пенсионерами.
Правда, все они чуть ли не замирали на месте и как-то странно посматривали на трех максимально вооруженных офицеров. И Николя не выдержал первым:
