Минерва подняла голову, лицо ее сияло. Грей не подобрал бы слов, чтобы описать ее прелесть.
– Я буду осторожна, – пообещала она, наморщив нос и прижав ладонь к щеке. – Коробка у меня. А еще я приняла чрезвычайно важное решение.
– Грей, где вы? – Кэдзоу выглянул из бильярдной. – Что случилось? Что понадобилось детям?
Вышеупомянутые дети топтались в коридоре, исподтишка поглядывая на Грея и Минерву.
– Любимая, – прошептал Грей, касаясь ее лица, – нам надо найти способ остаться вдвоем. Наедине. Ладно, разгоним всю эту толпу и встретимся позднее.
– Когда? – Минерва приподнялась на цыпочки, явно намереваясь поцеловать его.
Мельком взглянув на зрителей, Грей сам поцеловал ее – очень крепко, но стремительно.
– Предоставь это мне. Кажется, в нашем деле кое-что прояснилось. Я не сразу вспомнил, что нет худа без добра. Как видишь, мои враги сами сделали первый шаг. Остается только выманить их из логова.
– Наши враги, – поправила Минерва. – Все, что происходит с тобой, касается и меня.
– Не совсем так. Ты будешь…
– Мы должны изучить все детали. А как насчет Макспорранов? Их опасений? Похоже, они побаиваются тебя. Или злятся. – Подняв плечи, она нахмурилась. – Сколько загадок!
– Да-да, – пришлось согласиться Грею. – Но прошу тебя, предоставь мне самому решать, как поступать дальше.
– Но ведь это я чуть не съела «смертельный танец».
– «Пляску смерти». Тише, Минерва! – Грей поманил к себе Фергюса и Айону и радостно воскликнул: – Идите сюда, к нам! Перестаньте жаться в углу!
Близнецы торопливо приблизились. Они удивительно походили друг на друга, хотя Айона излучала женственность, а черты ее брата поражали мужской суровостью.
Грей нехотя отстранил Минерву, слегка поклонился и тут же понял, что свои чувства к ней ему не скрыть.
– Дорогая, придется смириться с неизбежным. Здесь Макс Россмара. Ты помнишь его? Макс – мой давний друг.
Они вошли в бильярдную, за ними последовали близнецы Драммонд. На лице Рэтли застыло мученическое выражение, брови сошлись на переносице, и он страдальчески склонил голову набок.
– Ступайте, Рэтли, – отпустил его Грей. – Здесь все свои. Айона и Фергюс – кузены Минервы. А Минерва – моя невеста.
– Свадьба! – вдруг воскликнула Айона и тут же зажала рот ладошкой.
Фергюс покраснел так густо, что Грей невольно пожалел его.
– Как вам угодно, мистер Грей, – отозвался Рэтли, окинув Драммондов негодующим взглядом. Не добавив ни слова, он забрал у гостей плащи и покинул комнату.
– Он недолюбливает сирот, – заметила Айона безо всякой враждебности. – Как и многие другие. Некоторые считают, что только родители виноваты в том, что их дети остались сиротами, особенно если эти дети – близнецы. Говорят, что родители близнецов вынуждены расплачиваться за то, что даровали им жизнь…
– Ничего подобного! – строго перебила Минерва. – С чего ты взяла?
– Услышала от миссис Хэтч, – пояснил Фергюс, не обращая внимания на протесты сестры. – Айона ловит каждое слово старой ворчуньи. Знаете, миссис Хэтч рассуждает как дикарка. По ее словам, если женщина родила близнецов, значит, у нее было…
– Фергюс, – прервал Грей, опасаясь, что юноша наговорит лишнего, – по-моему, незачем…
– Подожди, я не договорил. Послушать миссис Хэтч, так наша мама вела разгульную жизнь. Должно быть, нашей экономке виднее, когда-то я так ей и сказал. С тех пор она со мной не разговаривает. А я только рад этому. И ты напрасно слушаешь ее, Айона.
– Фергюс только хотел сказать, – продолжила Айона, – что миссис Хэтч считает: мать близнецов дважды решилась на то, что делают, чтобы иметь детей. Нет, как вам это нравится?
– Прошу вас, присаживайтесь, мисс Драммонд, – вдруг произнес Макс, удивив Грея. Прежде он не замечал за другом особой чуткости.
Взглянув на Макса, Айона, как сомнамбула, двинулась к указанному креслу. Ее веснушчатое личико, характерное для шотландок, казалось слишком нежным, почти прозрачным, да еще волосы медового оттенка… В своем светло-зеленом платье с кружевной отделкой на вороте, рукавах и юбке она выглядела очаровательно.
Мысленно чертыхнувшись, Грей решил позже предупредить Макса, чтобы тот не вздумал вскружить голову юной кузине Минервы.
– Добро пожаловать, Минерва, – вступил в разговор Кэдзоу, кланяясь гостье. – Как давно мы не виделись, дорогая! С тех самых пор, как я привез вам страшную весть… Но не стоит о грустном. Удача улыбнулась нам: Грей вернулся домой. Мне стыдно, что я не отважился утешить вас в трудные времена.
Минерва подала ему руку, а потом порывисто присела, выпрямилась и поцеловала Кэдзоу в щеку.
– Вам самому пришлось несладко: на вас разом свалилось столько бед и забот! Предлагаю отпраздновать удачу, а не скорбеть о прошлом.
Смущенно отвернувшись, Кэдзоу пробормотал:
– Какая мудрость, несмотря на юный возраст! Дорогая, мне следовало бы поучиться у вас. – И он отошел к окну, откуда открывался вид на занесенную снегом аллею.
– Простите, – мягко отозвалась Минерва, поднося ладонь к груди, – я не хотела вас обидеть…
– Никто и не обиделся, – заверил ее Грей. – Для этого нет никаких причин. – Минерва взяла его за руку и нахмурилась. – В чем дело? – понизил голос Грей.
Нахмурившись еще сильнее, Минерва указала ему взглядом на близнецов.
– Нас прислала тетя, – спохватился Фергюс. – Мы привезли вам приглашение, мистер Кэдзоу.
– А я решила поехать вместе с ними, – добавила Минерва, не сводя глаз с любимого.
От ее взгляда у него подкашивались ноги – очень непривычное состояние для крепкого и уверенного в себе мужчины. В сущности, виной тому был ее наряд, а именно юбка-брюки, открывающая щиколотки. Лиф своим покроем напоминал морской китель и был украшен медными пуговицами. Минерва выглядит бесподобно, решил Грей. Очень женственно.
Кэдзоу, стоявший у окна, обернулся:
– Приглашение от родителей Минервы? По какому случаю?
– Айона, объясни, – попросил Фергюс.
Айона смотрела на Макса с нескрываемым восхищением, такое выражение Грей видел на ее лице впервые. А Макс, черт бы его побрал, улыбался девушке так обольстительно, что она, очевидно, совсем потеряла голову.
– Айона, – повторил Фергюс, – объясни, что это за приглашение.
– Ой! – спохватилась Айона, зарделась и громко объявила: – Это приглашение в Модлин-Мэнор. Прием состоится через пять дней, в следующую пятницу. Его устраивает мистер Олаф Клак.
Фергюс вытащил из кармана конверт, должно быть, с вышеупомянутым приглашением. Грея так и подмывало спросить, почему Драммонды взяли на себя труд объяснить суть приглашения на словах, но он сдержался.
