— А ещё что-нибудь про Белых узнавала, по долгу работы? Что у них вообще в активе имеется?
— Да не так уж и много. Несколько лапут в атмосфере Горнила. На Ирии плантации, поля и несколько заводов по производству продуктов длительного хранения — там консервы, сухофрукты, галеты, тому подобное. Есть ряд небольших производств, где делают различные бытовые мелочи. Да ещё целый комплекс предприятий, который занимается производством одежды и обуви, несколько дизайнерских агенств, школа моделей. Ма… Жена главы увлекалась модой и сама всем этим занималась. Ну и шахты разные — на Шикше, на Старухе, но они в основном убыточные. Было больше, и заводы всякие серьёзные — но это, насколько знаю, всё распродали. Вообще — Белые очень много всего продали за последнее время. Непонятно только, для чего, — девушка пожала плечами и посмотрела мне в глаза. Судя по всему — действительно не знала.
— Так что, говорите, завод моего внука действительно полезные штуки делает? И его точно не забросят?
— А то как же! Наоборот, с руками оторвут!
— Как думаете, к кому он теперь отойдёт?
Тут уже пришлось включиться мне. На всякий случай.
— Говорят, вроде бы, пять родов права на наследство заявили, если не больше. Поглядим, посмотрим…
Зоя Игоревна задумчиво покачала головой.
— О, смотрите, этого показывают! Убийцу! — Внезапно подала голос Оля, которая нас не слушала и щёлкала каналы на стенном мониторе — смотреть на звёздное небо и Горнило ей было неинтересно. В новостях, ожидаемо, показывали меня, причём запись была со свадьбы. Я усмехнулся, оценив, насколько постное выражение лица имел в процессе мероприятия. А заодно восхитился тому, какая шикарная девушка находилась рядом. Жаль, конечно, платье пришлось испортить…
— Ах, какая же невеста красавица! И какая нарядная! — Вздохнула девчонка, всплеснув руками. — Вот как можно было у такой голову отрывать! Негодяй этот Огнев… Хоть бы уже нашли его поскорее, да наказали!
Я промолчал — ничего говорить на эту тему не хотелось. А неугомонная Оля, переведя взгляд на нас, внезапно заявила:
— Мария, а ты так на эту Яромиру похожа! Прямо — одно лицо!
Яра криво усмехнулась.
— Я знаю. Мне говорили, и не раз. Достали уже напоминать…
Оля снова впилась глазами в экран — где перестали транслировать объявление с розыском и переключились на рекламу чего-то бесполезного. Зоя Игоревна, оглядев нас, задумчиво пожевала губами и кивнула каким-то своим мыслям.
Сейчас бы продолжить разговор, перевести тему на что-нибудь другое, отвлечь наших соседок от опасной, чтобы они забыли этот дурацкий эпизод. Я так и собирался сделать… Но вдруг напрягся.
К нашей каюте приближался высокий подтянутый мужчина в форме. Синий китель, на плечах которого красовались какие-то золотистые погоны, белоснежные галифе, начищенные высокие сапоги, кобура на поясе — всё это выглядело очень солидно.
Конечно, этот тип мог идти куда угодно. Но почему-то завернул именно в наш коридор. Вероятность, что это всего лишь случайность, почему-то показалась мне исчезающе малой величиной.
Глава 27
Разрядник, револьвер, «кольчуга» и щит были спрятаны в наших вещах. Сумка с ими лежала на нижней полке, задвинутая в угол. Достать это всё я бы, конечно, успел — но только если действовать очень быстро и на глазах у наших попутчиков.
Долю мгновения поколебавшись, решил раньше времени не дёргаться. По крайней мере — до тех пор, пока есть вероятность выкрутиться и решить всё «по-хорошему». Да и совсем безоружным я всё же не был — Когти Гнева на пальцах левой руки придавали некоторую уверенность.
— Пойду-ка прогуляюсь, — проинформировал удивлённо посмотревшую на меня Яромиру, встал и начал пробираться к двери — так, чтобы подойти к ней чуть-чуть позже этого непонятного типа. С тем, чтобы, если он пройдёт мимо, выйти в коридор сразу после него. А если нет — иметь преимущество первого удара.
Человек в форме мимо не прошёл.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Створки дверей с шипящим звуком разошлись прямо передо мной, и мы едва не столкнулись в проходе.
На моей стороне был эффект неожиданности. Сейчас даже без Когтей, одним только ножом, можно было элементарно положить этого «офицера», и он бы не успел даже пикнуть. Но ничего такого делать я не стал, только посмотрел на него с немым вопросом. Который за тёмными стёклами очков, правда, разглядеть было сложновато.
Мы так и стояли несколько долгих секунд друг напротив друга. Наконец, человек в дверях отмер и спросил:
— Фёдор Сатанаев?
— Да.
— Пройдёмте со мной.
— А, собственно, в чём дело?
— Ни в чём. Просто вы должны дать показания относительно инцидента, который произошёл при посадке между вами и пассажиром второго класса, Викентием Федотовичем Бобриковым.
Повернувшись, я посмотрел на Яромиру и пожал плечами.
— Дорогая, я схожу… Расскажу, как этот гад попытался ущипнуть тебя за жопу, и получил за это, — я подмигнул девушке. Та немного покраснела, но послушно кивнула, очень хотелось верить — поняла намёк. Легенду мы обсудить не успели, хотя следовало — иначе получалось не очень красиво, будто мы начали первыми, ведь слова Бобрикова к делу не пришьёшь.
Само собой, записи с камер не могли ни подтвердить наши слова, ни опровергнуть. Это я знал наверняка, потому что хоть не замораживал картинку, по понятным причинам, но за обстановкой следил внимательно. И когда произошёл этот дурацкий конфликт, его жаждущая любовных приключений первопричина очень удачно заслоняла своей спиной Яромиру.
По коридорам лайнера мы прошил с «офицером» до каюты почти в самом носу, довольно близко от рубки и прочих узлов управления, где поднялись на верхнюю палубу. Мой провожатый остановился у дверей, створки которых с лёгким шипением разъехались, и изобразил приглашающий жест, приглашая зайти.
Колыхнулось крайне неприятное предчувствие. Внутри я мог видеть только стоящий прямо напротив входа стол, остальная часть помещения была недоступна для просмотра — камеры там отсутствовали, или были специально отключены.
Это был риск.
Если нас раскрыли, то если шагну внутрь — меня тотчас нейтрализуют, или сразу уничтожат. Способы сделать это есть всегда.
С трудом подавил желание активировать Когти Гнева и на всякий случай прикончить «офицера», а потом ворваться внутрь и добить остальных.
Это всё ещё могло быть тем, что и декларировалось — обычным расспросом, или допросом, смотря кем нас видят. А спрятаться на лайнере, или уйти с него, всё же не так просто.
Уповая на свою реакцию, я шагнул внутрь, незаметно огляделся и незаметно же выдохнул. Пронесло — в «мёртвой зоне» внутри никого не оказалось.
«Офицер», будто бы не заметив моих колебаний, зашёл следом. Пройдя к столу, обошёл его кругом и устроился в кресле с другой стороны. Мне сесть не предложил. Судя по звуку, створки за спиной снова сошлись, и мы остались вдвоём.
Впору испугаться, но я был уверен, что с замком, случись что, справлюсь. Как и с этим человеком напротив.
— Ну-с, что… Фёдор Сатанаев. Жду ваших показаний относительно инцидента. И будьте добры, снимите очки. Вы будете говорить под запись, и надо, чтобы камера вас видела.
Он многозначительно кивнул себе за спину. Необходимого для снятия голографических, да и обычных изображений оборудования я не видел и не «чувствовал». И это могло значить либо то, что «офицер» блефует, либо то, что степень защиты у аппаратуры достаточно высока.
Идея снять очки мне очень, просто категорически не нравилась. В них ещё была крошечная вероятность, что меня не узнают, без них же даже и её не было. О чём я тут же и сообщил:
— Прошу извинить, но без очков я чувствую себя физически не комфортно. Давно уже только в них везде, только перед сном снимаю. Так что, простите, но можно я не буду их сейчас снимать?
«Офицер» уставился на меня с таким видом, будто увидел перед собой явление чёрной дыры. Видимо, не привык, что ему перечат.
