Я знала это, потому что и мой разум занимало то же самое. Доктор не имела возможности сама меня осмотреть, а потому могла ошибиться в диагнозе. Тэд мог сделать уколы в неподходящие точки на плече. Стазисное поле в шкафу, где находилась важная восстановительная жидкость, могло отказать, а лекарство – испортиться. Да и я была способна нарушить лечение одним неосторожным движением, когда Тэд закутывал меня в спальный мешок.
- Я не буду двигаться, - ответила я.
Тэд отошел к одной из стазисных ячеек, где хранилась наша еда, и отключил поле.
- Я сажусь завтракать. Хочешь что-нибудь поесть?
- Я знаю, что вчера ничего не ела, но все еще не чувствую голода.
- Некоторые из лекарств, что я тебе давал, замедляют общий обмен веществ, чтобы тело могло сконцентрироваться на исцелении раны, - заметил Тэд. - Когда их действие ослабеет, тебе придется восполнить пропущенные трапезы.
Он достал из стазисной ячейки исходящее паром горячее блюдо, вновь включил поле, сел на матрас и начал есть.
- Это опять зимнеежка?
- Да, зимнеежка есть почти во всех наших блюдах.
- А белая штука?
Я широко улыбнулась.
- Мелко порубленное мясо падающей звезды.
- О. – Он с сомнением наполнил рот. – Не так уж плохо. Чувствуется слабый привкус корицы.
Я никогда не слышала о корице, поэтому ничего не сказала.
- В стазисных ячейках больше еды, чем я ожидал, - продолжал Тэд. – Я думал, мы пробудем здесь всего три или четыре дня.
- В подобные путешествия всегда надо брать еду с запасом. Мы можем застрять здесь из-за бури или чего-нибудь еще. А если нет, привезем лишнее обратно.
Следующие несколько минут Тэд сосредоточился на еде, затем помог мне сделать несколько глотков воды.
- Сегодня я составлю список лекарств, прибавлю к нему инструкции по пользованию из земной сети данных и уложу все в коробки. С этого момента мне надо проверять твою температуру и пульс лишь раз в два часа, поэтому ты должна попытаться немного поспать.
Мне не хотелось оставлять всю работу на Тэда. Это вопрос гордости – всегда вкладывать столько, сколько могу, но я не стала спорить. После всех усилий, приложенных к излечению моей руки, глупо было сейчас все испортить.
- Спасибо, что просыпался каждый час, чтобы меня проверить. Как тебе это удалось?
- Я установил будильник в сети данных Земли. – Он рассмеялся. – Представь себе звенящий в голове колокол.
- Каково это – быть способным на такие потрясающие вещи?
- Все девушки на Адонисе спрашивали меня об этом, - сказал Тэд. – Свято верили, что это замечательно, и мне приходилось им поддакивать, но с тобой я могу быть честен. Я чувствую себя ужасно одиноким.
Он покачал головой.
- Наверное, в те дни, когда все обладали имплантами, это было невероятно. Разговор с другими людьми при помощи одних лишь мыслей походил на телепатию, но сейчас я остался один, поэтому...
- Значит, твой дедушка не имплантирован?
- Его имплантировали в детстве, как и всех тогда. И как у всех, его сеть была рассчитана на всю жизнь, но требовала ежегодной настройки для компенсации изменений в мозгу.
Тэд болезненно охнул.
- Дедушка рассказывал мне, как ужасно ощущал себя, когда его связь с местной базой данных стала сбоить и, в итоге, отключилась. Он сказал, что будто потерял часть собственного разума.
Я вспомнила рассказы Мачико о брате, который плакал по ночам.
- Тогда как ты получил имплант, и почему он еще работает?
- Мой дедушка понял, что цивилизация подходит к краю пропасти. Колониальные миры торговали друг с другом отдельными продуктами и сырьем, но все они зависели от Земли в производстве оборудования, лекарств и других товаров, которые не могли делать самостоятельно из-за отсутствия экспертов, технологии или материалов. Если бы и на Земле не осталось специалистов и технологий, все, зависящее от них, обрушилось бы. Это могло занять месяцы, годы, десятилетия и даже века, но в итоге обвал неизбежен.
Я кивнула. Я помогала добывать запчасти, чтобы поддерживать работу оборудования в Доме парламента, поэтому знала все об утраченных технологиях.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Большинство из тех вещей не были важны для цивилизации, - продолжал Тэд. – Огромное исключение составляли межзвездные порталы. Люди могли справиться без обычных порталов, пользуясь транспортом или своими ногами, но если бы отказали межзвездные, у нас не осталось бы способа путешествовать или торговать между мирами.
Он всплеснул руками.
- Колониальным мирам пришлось бы выживать не только без поставок с Земли, но и без всего, что приходит из других миров. Адонис – самый продвинутый, наиболее подготовленный, чтобы справиться в одиночку, но и он оказался бы в беде без редких металлов и лекарств, импортируемых с дюжин других планет.
Тэд мрачно смотрел на свою пустую тарелку.
- Мой дедушка счел обязанностью семьи Таддеуса Уоллама-Крейна сохранить технологию межзвездных порталов. Он знал, что на Адонисе нет способов производства деталей для старых порталов, и хотел изобрести новые, использующие более простые компоненты. Он верил, что может это сделать, но только если будет вновь имплантирован.
- Это правда все так меняет? – спросила я.
- Честно говоря, не знаю. Я так привык, что вся информация на расстоянии одной мысли, что... Важнее, что в это верил мой дедушка. Он чувствовал себя лишь половиной того, кем был с имплантом. И бесстыдно воспользовался своим положением, чтобы припереть к стенке экспертов и раздобыть ресурсы. Специалистам удалось модифицировать пару имплантов, чтобы облегчить их настройку, но они не могли заменить прибор в дедушкиной голове, не причинив ущерб мозгу.
Лицо Тэда вытянулось.
- Дедушке пришлось составить новый план. Он сам не мог пройти имплантацию и заново изобрести технологию межзвездных порталов, значит, его место должен был занять сын. Мой отец получил имплант, изучил портальную технологию и начал работать над проблемой, но его похитили и убили. После этого настал мой черед, и мне пришлось учиться быстрее, чем отцу, и начать работать раньше, чем он, потому что время на спасение цивилизации истекало.
Он вздохнул.
- Мне поставили имплант в семь лет. Судя по тому, что я слышал от дедушки, не думаю, что прибор настроен безупречно. Возможно, он работает с эффективностью в девяносто процентов, но дело в том, что я могу перенастроить его самостоятельно с помощью простых инструментов и поддерживать эти девяносто процентов.
- Повезло, что дедушка смог найти экспертов и лишний имплант, - заметила я.
Тэд поколебался, прежде чем отвечать.
- Лишних имплантов не было. Отцовский аппарат и мой собственный принадлежали другим людям.
- Что? Ты имеешь в виду, что он уже стоял в чьей-то голове, прежде чем…
- Да. Все импланты имеют идентификационные номера, и я просмотрел информацию по своему. Знаю, это была глупая ошибка, но я не мог удержаться. Хватило одной мысли, чтобы получить данные, а не думать тяжело.
Он помолчал.
- Предыдущим... владельцем была девочка. Ее звали Элли. Темноволосая, как ты, она любила животных и улыбалась на всех фотографиях. Всего в двенадцать лет она погибла от несчастного случая. Конечно, разумно было использовать новейшие импланты, то есть полученные от детей, но...
Тэд встал и, повернувшись ко мне спиной, взглянул в окно.
- Именно поэтому я не могу остаться на Земле. Я должен отправиться на Зевс и найти способ вновь изобрести межзвездные порталы. Дело не только в моем дедушке и спасении цивилизации. Я обещал Элли, что использую ее наследие как можно лучше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мгновение стояла тишина.
- Для тебя это должно звучать странно, - сказал Тэд.
- Нет, я понимаю. По крайней мере, немного. Все, чем я владею, раньше принадлежало другим людям. Играя на флейте, я часто думаю, кто на ней играл прежде и что с ними произошло. Твои чувства к Элли кажутся мне разумными.
- Ты единственный человек, которому я это рассказывал. – Голос Тэда дрожал. – Я знал, что дедушка сочтет меня сентиментальным дураком. Он невероятно практичный человек, не имеющий времени для эмоций.
