дело путешествие по Святой Земле, Иероним, чтобы доставить удобное помещение лицам, приходившим в Вифлеем, устроил здесь на свой счет странноприимницу при монастыре. «Странноприимничество, писал он, лежит у нас на сердце, и мы с радостью принимаем всех приходящих, потому что мы боимся, чтобы Мария, придя сюда с Иосифом (то есть вообще путешественники, какими были в свое время в Вифлееме эти св. лица), не остались без убежища». (Жизнь бл. Иеронима (при I томе русск. перевода его творений), стр. 88–89).
Пример доблестной странницы во Св. Землю в IV веке представляет благочестивая римская матрона по имени Павла, позднее спутница Иеронима. Ничто не могло удержать ее от задуманного ею путешествия в Палестину: ни даже любовь ее к своим детям, не достигшим еще зрелого возраста. Религиозное чувство препобедило в ней чувства материнской любви. Иероним в чертах трогательных и изобразительных описывает ту минуту, когда Павла должна была сесть на корабль в одной гавани в Италии для отправления в дальний путь и, последний раз взглянув на своих детей, расстающихся со своей матерью. «Вот она, Павла, сходит к гавани; ее сопровождают брат, родные, свойственники, и что всего дороже – дети, желающие любовью своей победить милосерднейшую мать. Уже распущены паруса, и корабль под веслами гребцов выходит на глубину. Малютка Токсоций с берега протягивает умоляющие руки. Руффина, уже невеста, безмолвными слезами умоляет подождать ее замужества. И несмотря на то, она, т. е. Павла, поднимала ясные глаза к небу, побеждая любовь к детям любовью к Богу. Она не признавала себя матерью, чтобы доказать, что она раба Христова. Переворачивались ее внутренности и будто на части разрывалась она в борьбе со скорбью. Быть в руках врагов и терпеть суровые бедствия плена не так мучительно, как разлучаться родителям с детьми» (Твор. т. III, 21. 22). Прибыв во Святую Землю, Павла отдалась всем своим существом религиозному чувству, возбужденному в ней с необыкновенной силой зрелищем всего, что тогда открыто было взору путешественника. Иероним, свидетель ее хождения по Иерусалиму, так описывает душевное настроение Павлы: «Здесь она обошла все места с таким жаром и любовью, что не в силах была бы оторваться от первых, если бы не поспешала к остальным. Сколько пролила она там слез, сколько излила стонов и скорби, свидетель весь Иерусалим, свидетель Сам Бог, которому она молилась». (Эти слова с полным правом можно прилагать и к самому Иерониму, как и делают описатели его жизни (например, составитель «Жизни Иеронима» при I томе рус. перевода творения этого Учителя церкви, стр. 84). (Твор. III, 25). Святая Земля так могущественно повлияла на сердце этой пришелицы из страны далекой, что она решилась навсегда остаться здесь, именно в Вифлееме. Вся жизнь ее с этих пор посвящена была на дела благотворения, так как она была богата. Она настроила в Вифлееме келий и монастырей и гостиниц «по той дороге, по которой Мария и Иосиф не нашли где преклонить голову» (Там же, 34). Сама Павла сделалась начальницей устроенных ею в Вифлееме женских монастырей и ввела в них строгий монашеский чин. Иероним так говорит о монастырях Павлы: «Она разделила на три общины и монастыря то множество дев, которое собрала из разных стран, разделила так, однако же, что, будучи разделены в работах и пище, они соединялись в псалмопениях и молитвах». В известные часы они собирались для общего молитвословия. «Придя сама первой или в числе первых, она побуждала к приходу и других. Поутру, в час третий, шестой и девятый, ввечеру и в полночь они пели псалтирь по уставу». Кроме молитвы «они ревностно продолжали распределенные между ними работы, и приготовляли одежды себе или другим. Благородным по происхождению не дозволялось иметь сожительницей кого-либо постороннего, во избежание рассеяния. «Для всех была одна одежда» (Твор. III, 43). В подвигах строгой инокини Павла прожила в Вифлееме двадцать лет; здесь она и скончалась, по выражению Иеронима, «взошедши из маленького Вифлеема в небесные царства» (Там же, 57–58). Эта путешественница во Св. Землю нашла такой мир для своей души здесь, что совсем не думала более возвращаться в мир и умерла там, где родилось Спасение христиан. Из путешественников, посетивших Св. Землю в V веке, отметим подвижника Петра из Галатии, о котором повествует блаж. Феодорит. Этот писатель не столько описывает какие-либо обстоятельства из путешествия Петра, сколько знакомит с теми чувствами и мыслями, какие наполняли душу этого путешественника при совершении им сказанного дела. Феодорит пишет: «Петр первоначально подвизался в Галатии; отсюда отправился в Палестину обозреть места, где совершились спасительные страдания, и там поклониться Спасителю Богу и насытить очи свои созерцанием вожделенных предметов. Ибо страстно привязанные к кому-нибудь обыкновенно чувствуют радость не только тогда, когда видятся с ним, но получают удовольствие и в том случае, если видят его дом, одежду и обувь. Сей блаженный муж (Петр), будучи объят любовью ко Христу, приложил к себе слова из Песни Песней: «Уязвлен любовью аз есмь» (5, 8), и как бы желая увидеть хоть тень Жениха, обратился к местам, которые источали для всех людей токи спасения». (История Боголюбцев. Гл. 9. СПб, 1853).
Чувства и представления, наполнявшие душу Петра, были, конечно, чувствами и представлениями, составлявшими самую ценную сторону такого подвига, как путешествие, какое предпринимали в то время многие в Иерусалим и его окрестности.
Немного знаем о том, с каким настроением духа совершали древние путешественники часто длинный путь до Святой Земли, чем наполняли дни и ночи прежде чем они вступали в черту Святого Града; но и то немногое, что знаем, заслуживает полного внимания. Странники проводили дорожное время в посте и молитвословиях; первый как бы предочищал душу к созерцанию достославных мест, а вторые должны были делать менее заметным самое путешествие, всегда трудное и беспокойное. Блаж. Феодорит сообщает следующие сведения о двух известных ему подвижницах, совершивших путешествие в Иерусалим. «Пожелав видеть священные места спасительных страданий, Марина и Кира поспешно пошли в Иерусалим, не принимая на пути никакой пищи; придя в тот город и совершив поклонение святыне, они приняли пищу и опять обратный путь совершили в посте, а расстояние (от места, откуда они предприняли путешествие, до Иерусалима) было не менее двадцати дневных переходов». (Истор. Боголюбцев. Гл. 29.)
А Григорий Нисский к посту во время пути в Иерусалим присоединил и пение священных гимнов. То же сделали и его спутники. Григорий Нисский сам свидетельствует, что «колесница (на которой ехал он и его спутники) была для нас церковью и монастырем, где мы всю дорогу
