Глава 20
Саша
Сидя на диване, ошарашенно рассматривала невысокого, полного мужичка, что сидел передо мной. На вид ему было около пятидесяти, большой нос, глубоко посаженные глаза, которые то и дело бегали от меня к Диме, мужчина явно нервничал и разговор этот ему совсем не нравился. Удивительно, как быстро Дима его отыскал, услышав имя человека появившегося в нашем доме я не поверила собственным ушам, вот он, тот, кто когда-то заключил, что смерть моей матери наступила в результате самоубийства, сидит передо мной и нервно теребит ворот явно не дешевой рубашки, на руке столь же недешевые часы, сколько фальшивых заключений он успел сделать?
-Имя Никитина Дарья Александровна Вам о чем-нибудь говорит? – послышался голос мужа.
Мужчина нервно вздохнул и огляделся по сторонам, по еще более побледневшему лицу я поняла, что имя это он прекрасно помнит.
-Ну так что? – поинтересовался Дима.
Шумно сглотнув, врач открыл рот.
-Нет, это имя мне незнакомо, - попытался соврать Савельев. Сволочь! Больше всего на свете мне сейчас хотелось вцепиться ему в горло и заставить сказать правду.
-Послушайте, Николай Вадимович, - холодно произнес муж, - я очень не люблю, когда меня держат за дурака, поэтому я даю Вам последнюю возможность начать говорить правду, иначе я потеряю терпение и шансы покинуть мой дом на своих двоих у Вас значительно уменьшатся. Шутить я с Вами не намерен, моя репутация, уверен, Вам известна.
-Но я не понимаю, - залепетал доктор, - зачем Вам информация об этой женщине, которая покончила с собой?
Боже, дай мне сил не убить этого кретина прямо в этом кресле. Дима шумно вздохнул, прикрыл глаза и произнес:
-Дважды я не повторяю, - а потом повернулся к охране и приказал, - отвезите его в лес и пристрелите.
Доктор, осознав наконец, что в игры с ним играть не собираются, вжался в кресло и запричитал:
-Нет, не надо, пожалуйста, я все расскажу, - выглядел он жалко, - я все расскажу, все, что вы хотите знать.
Дима молча дал знак охране оставить Савельева.
-У Вас осталась последняя возможность, надеюсь на этот раз Вы перестанете юлить, - холодно предупредил муж.
Врач нервно замотал головой, стирая платком выступивший на лбу пот.
-Что вы хотите знать? – спросил он.
-Я хочу знать, как именно умерла моя мать, - резко ответила я, - все подробности.
Доктор недоверчиво поглядел на меня.
-Это не было самоубийством, - признал он очевидное, - точнее сказать, я не могу быть в этом уверен.
Его слова меня насторожили. В каком смысле он не может быть уверен? Что это вообще значит? Саша был уверен в том, что смерть моей матери не была случайной и узнал он это от человека, сидящего передо мной.
-Что вы имеете в виду? - спросила я.
-Ну, ваша мать, - замялся Савельев, - понимаете, там были определенные улики, свидетельствующие не в пользу самоубийства, но точно сказать сложно.
-Ты испытываешь наше терпение, - рявкнул Дима, - прекрати говорить загадками и выкладывай подробности, у тебя минута.
Даже испугалась за доктора, нет, на его жизнь мне было плевать, просто совсем не хотелось бы, чтобы он умер раньше, чем расскажет правду.
-Вашу мать насиловали перед смертью, - его слова припечатали меня к месту, я готова была услышать что угодно, но только не это. Наверное, именно в этот момент во мне что-то оборвалось и я потеряла последнюю ниточку, связывающую меня с собственной совестью. В этот момент мне хотелось лишь убивать. Просто убить всех, кто был причастен к этому делу, заставить их страдать, заставить заплатить, всех, включая урода, что сидит передо мной.
-Дальше, - потребовала я.
-Судя по характеру ран,- нервно продолжил доктор, - вашу мать насиловали продолжительное время, а найденный биологический материал…
Доктор на некоторое время замолчал, но я и без слов понимала, что последует дальше.
-Изнасилование имело групповой характер, - закончил он.
Мою мать насиловали какие-то ублюдки несколько часов, выбросили с окна, а после, эта мразь сделала заключение, в котором говорилось, что она покончила с собой. Один Бог ведает, что она пережила за те часы, одному Богу известно, как она страдала. Вот почему Саша отказался рассказывать подробности, потому что тогда я бы просто не выдержала этой правды, да и сейчас не уверена, что смогу. Они заплатят, они все заплатят за то, что с ней сделали, за каждый ее крик, за боль, за каждую слезу, они мне заплатят.
-Я правильно понимаю, доктор, - с ледяным спокойствием в голосе произнесла я, - что мою мать насиловали какие-то ублюдки и тому были явные доказательства, а вы просто закрыли это дело с вердиктом «самоубийство»? Сколько тебе заплатили, мразь?
-Вы не понимаете, - затрясся от страха, - у меня семья, мне угрожали, я…
-Семья говоришь? – усмехнулась я, - может и дети есть?
Доктор ничего не ответил, лишь тяжело дышал, понимая, что прошлые поступки сейчас могут отразиться на будущем его семьи.
-Отвечай, - потребовал Дима.
-Да, двое, - наконец выдавил из себя ответ Савельев.
-Мальчики или девочки? – поинтересовалась я
-Сын и дочь, - тихо ответил доктор.
Сын и дочь значит.
-Кто это был? – спросила я, - кто тебе заплатил?
Доктор покачал головой
-Я не знаю, - признался он, - ко мне пришел человек, сразу после того, как привезли тело.
-Выглядел он как? – спросил Дима, - возраст, особые приметы?
-Не знаю, молодой парень, лет двадцати, может больше, - затараторил доктор, - блондин, высокий, обычный парень, чем-то на Вас похож, - указал на меня, - татуировка у него еще была, паук, на руке, большой.
Кажется для этого дня потрясений мне достаточно. Я знала человека с такой татуировкой – Матвей. Этот маменькин сынок без ведома матери и шага не ступит, я давно подписала приговор для Марго, но сегодня его детали изменились, эта сука просто так не сдохнет, я заставлю ее пройти через все страданя, что выпали на долю моей матери, заставлю ее биться в агонии.
