Шотландец чувствовал, как под килтом дрожит его возбужденная плоть. Однако он понимал, что не стоит торопить события. Эта женщина обязательно будет принадлежать ему, но не здесь и не сейчас. И все же он опасался, что желание — жадное, безудержное, горячее, — которое пульсировало в висках, может сломать его железную волю.
Он обещал, что не будет домогаться ее…
Но, черт побери, как же ему хотелось, чтобы она сама соблазнила его!
Как ни странно, но леди пока не показала, что умеет пользоваться своими женскими чарами. Он думал, что эта молодая вдова — опытная соблазнительница, но она, скорее всего, была новичком в тонком и изящном искусстве флирта.
Словно прочитав его мысли, Франсин резко выпрямилась. Расставив пальцы, она прикрыла ими, словно веером, свою обнаженную грудь.
— Ваши люди, — прошептала она. — Они могут войти сюда.
— Нет, не могут, — заверил он.
Понимая, что интимность момента безнадежно нарушена, Кинрат отступил, сделав шаг назад.
— Почему вы так в этом уверены? — спросила она, недоверчиво прищурившись.
— Потому что я запретил им входить, — сказал Лахлан тихим, нежным голосом, завязывая ленты на ее корсаже.
Судя по всему, ответ Франсин не понравился, так как она, недовольно поморщившись, оттолкнула его руки.
— Я сама могу это сделать, — сказала она, пытаясь завязать бант дрожащими руками. — Нам пора идти.
— Сначала давайте возьмем морского дракона, — предложил граф, отходя от непредсказуемой чаровницы. У него болел низ живота, и он старался отвлечься, переключить внимание на что-нибудь другое, чтобы не замечать эту боль.
Глава одиннадцатая
— Я сама смогу донести, — в третий раз повторила Франсин, упорно продолжая настаивать на своем.
Она сделала вид, что не заметила, с каким удивлением смотрел на нее Кинрат, когда, обхватив обеими руками длинный хвост дракона, она подняла его и, прижав подбородок к покрытой зеленой чешуей спине чудовища, пошла в сторону причала. — Я же вам говорила, что, несмотря на свое субтильное телосложение, я очень сильная.
Великан-шотландец шел рядом с ней. Он нес под мышкой огромную голову дракона.
— Я несколько раз предлагал вам позвать Берти, чтобы тот перенес этот хвост в лодку, — напомнил он ей, ехидно ухмыляясь. — Где это видано, чтобы графиня носила собственный багаж! Особенно такая прелестная английская графиня, как вы.
Увидев улыбку на его красивом лице, Франсин еще крепче прижала к себе свою ношу. Когда она спорила с Кинратом, убеждая того, что сама сможет донести заднюю часть огромного морского дракона, то даже не предполагала, что муляж, сделанный из папье-маше, будет таким тяжелым — почти как настоящее живое чудище. Она пыхтела от натуги, выбиваясь из сил, но твердо решила не просить помощи. Споткнувшись о свои собственные ноги, женщина едва не упала.
— О господи, — едва слышно пробормотала она.
Кинрат протянул руку, чтобы поддержать графиню, но промолчал, решив, что ему не стоит давать ей советы. «Она, наверное, думала, что если сама будет нести эту тяжесть, то сможет отвлечься и не думать об интимной сцене на складе», — догадался он.
Франсин же решила, что это тяжкое испытание станет ей наказанием за проявленную непростительную слабость.
Господь милосердный, как она могла разрешить этому дерзкому и наглому шотландцу такие вольности?
Что ж, в этом виновата только она сама и никто другой.
Ведь он, как и обещал, не проронил ни слова.
Даже ни единого звука.
Она мысленно распекала себя за свое возмутительное поведение и так увлеклась самобичеванием, что не смотрела на него.
Когда они подошли к лодке, привязанной к причалу, то увидели, что Родди сидит у руля, дожидаясь их возвращения. В ярком свете июльского солнца светлые кудри слуги отливали золотом, словно спелые колосья пшеницы. Увидев Франсин с ее тяжелой ношей, юноша растянул губы в улыбке.
В соседней лодке сидели Касберт Росс и трое его соплеменников. Увидев Франсин, которая, выбиваясь из сил, тащила свой непомерный груз, они удивленно переглянулись, но их лица остались серьезными.
Когда Касберт выпрыгнул из лодки на причал, намереваясь помочь женщине, Кинрат покачал головой.
— Леди Уолсингхем решила самостоятельно донести хвост этого дракона, — сообщил он своему родственнику. — Вы, парни, можете плыть обратно в замок. Мы вас догоним.
Удивленно подняв брови, Касберт посмотрел на Кинрата, но вернулся в лодку.
— Отчаливаем, ребята! — крикнул он своим спутникам.
Те сразу подняли парус, оттолкнули лодку от причала, и она поплыла по реке, подгоняемая свежим ветерком.
Держа под мышкой громоздкую голову дракона, Кинрат довольно легко залез в их маленькое суденышко. Повернувшись, он подал руку Франсин, и та зашла в лодку.
— Осторожно, — сказал он. — Вы можете упасть.
Кинрат смотрел на Франсин, на то, как старательно она преодолевает трудности, которые сама же себе и создала, и его глаза весело блестели. Желая все-таки поддержать упрямицу, он схватил ее за локоть своей сильной рукой.
К величайшему ужасу Франсин, под тяжестью драконова хвоста лодка начала раскачиваться. Чем сильнее она раскачивалась, тем сильнее качался хвост, а чем сильнее качался хвост, тем сильнее раскачивалось это маленькое суденышко…
— Подождите, — задыхаясь, пробормотала Франсин. Лодка под ногами ходила ходуном, и она изо всех сил пыталась удержать равновесие. — Я едва стою на ногах.
По-прежнему не желая выпускать из рук хвост муляжа, дама нечаянно выдернула локоть из руки Кинрата и покачнулась.
— Бросьте этот чертов хвост и хватайтесь за меня, — сказал он, снова протягивая ей руку.
Она покачала головой:
— Нет-нет! Я смогу удержаться! Я смогу!
Пытаясь восстановить равновесие, Франсин наклонилась и резко выпрямилась.
При этом длинный чешуйчатый хвост пришел в движение. Развернувшись с громким шелестом, он со всего размаху ударил Кинрата под колени.
Великан-шотландец свалился за борт, сжимая в руках голову дракона. Когда он скрылся под водой, голова из папье-маше медленно поплыла вниз по течению.
— Не волнуйтесь, миледи, — задыхаясь от смеха, крикнул Родди. — Наш лейрд плавает не хуже, чем эта чертова морская змеюка.
«Слава богу», — подумала Франсин, облегченно вздохнув.
— Тогда хватай голову! — крикнула графиня слуге. — Быстрее, а то она уплывет!
В этот момент из воды вынырнул Кинрат. Он интенсивно работал руками, пытаясь удержаться на плаву. Его мокрые волосы прилипли к голове, вода стекала с носа и подбородка, а на лице застыло выражение полного недоумения. Увидев его в таком необычном виде, Франсин не удержалась и расхохоталась. Это был почти истерический хохот.
