— Это была просто еще одна ссора.
— Это было нормой?
Да. Я колеблюсь. Затем повторяю:
— Мне жаль, что ты почувствовал, будто должен прийти. Я не хочу тебя беспокоить. Я… не собиралась там оставаться, просто чтобы ты знал. Я уже собиралась уходить.
— Куда ты планировала отправиться?
— К Ане.
— Она ждет тебя сейчас?
— Я… эм… не заходила так далеко.
По-моему, в моих словах нет смысла. Интересно, думает ли он, что я осталась бы и что несу чушь собачью. Мне хочется объяснить, что Дерек принуждал меня в спальне, но это прозвучало бы еще хуже и…
Я прерывисто вздыхаю и смотрю вниз на свои руки, наконец, признавая:
— Ты спас меня, Эйдан. Я… я не знаю, сколько времени мне потребовалось бы, чтобы пройти мимо Дерека, если быть предельно честной, ладно? Я… чувствую себя большой проблемой, вот и все. Мне стыдно за то, что ты увидел, за то, что я позволила этому дойти до такой степени. Я снова пыталась покончить с этим, потому что он внезапно захотел пригласить меня куда-нибудь на нашу годовщину. Он сказал, что у нас все получится, а я продолжала говорить ему «нет». Ситуация быстро стала уродливой. Думаю, я тоже виновата. Возможно, мне следовало… сделать это по-другому. Я должна была догадаться, что он вернется к выпивке, и… не знаю…
Я говорю бессвязно, но у меня ноет сердце.
Слезы щиплют глаза, но я делаю все, что в моих силах, чтобы они не пролились. Вместо этого проглатываю боль в горле и стою, ожидая ответа. Я не могу плакать. Я также несу ответственность за то, как прошел вечер. Было так много вещей, которые я могла бы сделать иначе. Ана была права. Я должна была составить план побега и уйти. Мое глупое сочувствие к Дереку удерживало меня в ядовитой ситуации. На самом деле… Не знаю, почему я оставалась так долго. Я запуталась в себе.
Я заставляю себя посмотреть на Эйдана, он смотрит на меня, все еще с непроницаемым выражением лица. Мои глаза больше не горят, и я спокойна.
— Ты голодна? — мягко спрашивает он.
Я не чувствую голода из-за всего, что произошло, но мне нужно отдохнуть от напора Эйдана. Поэтому киваю.
— Да, а ты?
— Пойдем.
Он ведет меня обратно на кухню и жестом приглашает сесть на стул у островка. Я сажусь, опуская сумочку на пол рядом со своими ногами. И смотрю, как он сбрасывает пиджак и швыряет его на стул по другую сторону от меня. Затем одной рукой ослабляет галстук, а другой открывает холодильник и достает контейнеры. Он ставит их все на островок один за другим. Потом достает из буфета два бокала для вина и берет со стойки бутылку, которую, должно быть, уже достал из кладовки.
— Открывай, — говорит он, ставя тарелки и вилки. — Давай посмотрим, что у нас на ужин.
Я бросаю на него странный взгляд, когда начинаю открывать контейнеры.
— Ты не знаешь, что внутри?
Он качает головой и садится напротив меня.
— Мой шеф-повар приходит, готовит еду, упаковывает ее и уходит. Уверен, она спрашивает у меня, чего я хочу, но не помню, чтобы я когда-либо отвечал.
Я выдавливаю улыбку.
— Она никогда не лажает?
Он улыбается в ответ, открывает бутылку вина и начинает разливать по нашим бокалам.
— Еще ни разу.
Я понимаю почему, сразу после того, как открываю несколько контейнеров. Еда пахнет божественно. Мне жаль шеф-повара Эйдана, потому что она, очевидно, не может быть уверена, что он в настроении, поэтому у нее разный ассортимент блюд. Куриная грудка, немного нарезанного стейка, салат, картофельное пюре. Список можно продолжать. Есть даже хумус, и не могу удержаться и облизываю губы.
«О, иметь шеф-повара», — размышляю я.
Эйдан наблюдает за мной, выглядя удивленным, когда я начинаю накладывать немного еды на свою тарелку вилкой, которую он мне дал. Стараюсь вести себя утонченно. Накладываю крошечные порции, потому что не хочу просто набрасываться на его еду и, по общему признанию, потому что это невежливо. Когда наступает очередь Эйдана, он накладывает огромные горы еды… на мою тарелку. Мои глаза расширяются. Я растягиваю губы в гигантской ухмылке.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я.
— Не ешь, как птичка, — отвечает он, теперь обращая внимание на свою тарелку. — Терпеть не могу это дерьмо.
— Какое?
— Каждая женщина, с которой я обедал, ела так.
— Как?
— Будто весят пять килограмм. Я хочу, чтобы ты была сыта.
Я краснею от его внимания.
— Я просто пытаюсь быть леди с манерами, мистер Уэст.
Он мгновенно замирает. Кажется, на него действует, когда я называю его по фамилии. Мне это нравится. Несмотря ни на что, тот громко смеется, приподнимая брови.
— Кого ты пытаешься обмануть?
Я смеюсь.
Этот красивый мужчина так близко, что я могу дотронуться до него, но сейчас у меня урчит в животе, и я слишком занята, уставившись на еду. Поэтому просто ем, растеряв всякий этикет. Ана испытала бы ко мне сейчас такое отвращение. Хотя я ничего не ела с обеда. Теперь, когда успокоилась, я умираю с голоду, а от вина у меня кружится голова.
— Так вкусно, — стону я. — Типа безумно вкусно.
Он хихикает.
— Да?
— Да, думаю, мне нужен твой шеф-повар.
— Ты можешь забрать ее.
— Я не могу себе это позволить.
Он изучает меня.
— Я могу.
Я драматично закатываю глаза.
— Сыпь мне соль на рану.
— Я имел в виду, что попрошу ее готовить для тебя, если хочешь. Тебе просто нужно сказать ей, что тебе нравится.
Он действительно предлагает это.
Я медленно жую.
— Нет, Эйдан, все в порядке. Я могу готовить себе сама.
— Ты вкусно готовишь?
— Когда я хочу, то да.
Он медленно кивает, ему это нравится.
— Приготовь мне как-нибудь.
Я улыбаюсь.
— Хорошо, но ты должен сказать мне, что ты хочешь.
Он улыбается в ответ, и мое сердце замирает.
— Мне все равно, Айви. Подойдет просто старая добрая домашняя еда.
Теперь я странно на него смотрю.
— У тебя давно такой не было?
Его улыбка становится задумчивой.
— Не в течение многих лет.
Я не знаю почему, но чувствую, что Эйдан… одинок. О чем безумно даже думать, потому что посмотрите на него и на то, кто он! Этот мужчина при деньгах, может заполучить любую по щелчку пальцев, и все же… его дом выглядит так, словно его вырезали из журнала. Тут будто стерильно и все лишено какой-либо индивидуальности. Я смотрю на контейнеры, на еду ресторанного качества, которую мы едим. Он хочет поесть по-человечески. У меня такое чувство, что прямо сейчас я смотрю за занавес. Внешне Эйдан по большей части непроницаем, но по тому, как он смотрит на меня сейчас, я чувствую его уязвимость.
— Я приготовлю вам старую добрую лазанью, мистер Уэст, — обещаю, улыбаясь ему. — Но ты не сможешь над ней смеяться. Я неаккуратна. Она не будет, словно от Гордона Рамзи, хорошо?
Выражение его лица остается мягким, когда он снова смотрит на меня. Не улыбается широко и не поддается моему юмору.
— Хорошо, Айви, — тихо соглашается он.
Я смотрю на еду, притворяясь, что меня интересует стейк, отмеченный наградами, но на самом деле чертовски нервничаю. Внимание Эйдана заставляет меня чувствовать себя неловко. Я продолжаю чувствовать, что вот-вот что-то произойдет, но этого не происходит, и медлю у самого края.
Я пью еще немного.
В какой-то момент спрашиваю:
— Ты не возражаешь, если я включу свой «Спотифай»?
— Твой что?
Я сдерживаю смех.
— Музыку.
— Дерзай, Айви.
Он продолжает есть, но его внимание приковано ко мне, когда я достаю из сумочки разбитый телефон и прокручиваю свой плейлист. Это сложно, потому что экран чертовски сильно разбит, но, по крайней мере, он работает. Да благословит господь «Самсунг». Я быстро схватила его, выходя из квартиры, не проверяя. И намеренно избегаю приложения социальных сетей. Что, если Дерек написал мне? Мне не нужен этот негатив. У меня нет никакого желания даже видеть, какие сообщения там скрываются. Нет, вместо этого отключаю сеть и сосредотачиваюсь на ужине и музыке.
