— А что насчет Сеятелей смерти? — призадумалась я. — Чем обуславливается их появление на шахматной доске?
— Их никто не знает в лицо, — перечислял Бен, — их наемники очень аккуратны, они не убивают ради развлечения, следуют строим правилам, их город — Город Хищников место сбора всех криминальных авторитетов, что позволяет им налаживать связи. И главное, положение города никто не может найти. Есть предположение, что хозяин Хищников владеет не менее слабым артефактом, нежели дарующий вечность.
— Все путанее некуда, — тихо проговорил бледный Фэрхуа.
Гибель племени его так впечатлила, что наш эльф совсем стал молчаливым, замкнулся в себе. Его все случившееся явно пугало.
— Скоро клубок тайн раскроется. Мы близки к правде. Но чем ближе мы к ней, тем опаснее становится. — со словами Бенедикта я была полностью согласна.
***
Тропа тэйа вела нас по окраине леса фейри, временами петляя. Мы шли молча, каждый обдумывал свое. Немного пугал тот факт, что скрывающее нас полотно невидимости несовершенно. Я была непротив, если бы Бенедикт задействовал свои руны. Призрак вампира предлагал руническое колдовство, значит оно вполне сочеталось с магией тэйа. Тем более, как оказалось, у них в племени имелись свои колдуны. Интересно было на них посмотреть. Я искренне надеялась, что колдуны тэйа отличались от наемника миротворцев, Шакала, с которым нам не посчастливилось встретиться в прошлом. Прошло совсем немного времени с тех пор, как мы победили иллюзию темного колдуна, но мурашки еще бегали по коже от жутких воспоминаний.
Команда внезапно остановилась. Фейри с подозрением осматривала плетения впереди.
Я перешла в мир тонких материй, заметив едва уловимые изменения в вязи тропы. Нити плетения оказались местами оборваны, вязь изменила рисунок.
— Кто-то вмешался в магию тэйа, — обескуражено проговорила фэйри, — я не могу представить, что с нами произойдет, если мы пойдем по тропе дальше, — боюсь, нам придется с нее сойти.
— Тогда так и поступим, — подтвердил Бенедикт, — идти по разрушенной дороге опасно. Неизвестно куда она приведет.
— Но как только мы раскроем свое появление в лесу, племя тэйа узнает о нашем появлении, я уже не говорю о тварях, которые тут водятся. — заметил Лимас.
— Орхиус, поможешь мне, и ты, Амалия, — Бенедикт прикрыл глаза, начиная формировать заклинание, в воздухе засияли руны, — повторяйте слова за мной точь-в-точь. Как только руны завершатся, мы выйдем из тропы. Важно в это время проговорить завершающее заклинания. От рун возникнут линии плетения. Мы создадим свою защиту. Таким образом наше появление в лесу окажется сокрыто. По завершению мы создадим коридор для остальных участников команды.
Встав втроем спиной к спине мы начали плести темно-колдовское заклинание. Руны зависли в воздухе, засияв золотом. После прочтения завершающих слов, они стали четкими, замерцали энергией, а затем руны тэгго, окто и кэно, подкрепленные зависимыми рунами, разлетелись, становясь воронкой вокруг нас. Теперь темно-магические символы передвигались плавно, кружа, словно бы живые.
Бенедикт сделал знак рукой, оставалось последнее заклинание — плетение узора защиты. Мы вышли из тропы, одновременно произнося необходимые слова.
Из рун полезли золотые нити, сплетаясь между собой в плотную вязь. Они мерцали и вспыхивали при соприкосновении с другими плетениями. Когда защита укрепилась, став единым куполом, Бенедикт активировал руну для создания коридора. Часть плетений разошлась, разрослась в стороны, образуя колдовской переход к тропе.
— Пора, — Бен дал разрешение другим участникам команды пройти под купол, — у вас тридцать секунд, затем коридор деактивируется.
Все поспешили, кроме Фэрха. Он почему-то не торопился уходить. Лицо эльфа стало еще бледнее. Вместо того, чтобы следовать за остальными, Фэрхуа двинулся вперед, по тропе. Под наши недоумевающие крики, эльф просто исчез. Тропа выкинула его в другое место, это была ловушка.
Коридор исчез, тропа пропала из виду, став для нас невидимой, колдовство Бенедикта окутало нас защитой. Самой настоящей, живой, следующей за хозяином по пятам. За нее невозможно было выйти, пока мы не снимем заклинание.
— Зачем Фэрх так поступил? — меня трясло от пережитого. Эльф отказался идти с нами, зато обрек себя на неизвестность.
— Есть варианты, — задумчиво изрек Бен, — руническое колдовство может взаимодействовать с другими типами магии. Возможно, при нем было то, что могло себя показать при соприкосновении с плетением.
— Не хочешь ли ты сказать, — вступил в диалог Дарк, — что Фэрх предатель?
Бенедикт задумался, а затем подытожил:
— Он вел себя весьма странно, попав в царство фейри. Постоянно боялся, зайдя на тропу. А когда мы подошли к испорченной части пути, он первым среагировал, остановившись. То есть фейри, которой близка магия тэйа, почувствовала ловушку позднее. Фэрх знал о ней заранее, и не собирался идти дальше.
— Но предпочел затем в нее попасть, ни смотря на то, что мы выбрались, распознав ее. — заключил Орхиус. — Вот и нашлась крыса на нашем корабле.
— А что такого мог нести с собой эльф? — поинтересовалась я.
— Что угодно. Вплоть и до магического маячка, который показывал наше местонахождение. — предположил Дарк. — Нужно сообщить, что Фэрх предатель. Штэмперсон об этом не знает.
***
Фэрхуа словно бы лихорадило. Тело тряслось, зубы выплясывали чечетку, а одежда вся взмокла, хоть выжимай. Вокруг кромешная темнота. И лишь витиеватый рисунок на стенах святилища леприконов слегка освещал все те оскаленные морды, выграненные столь реалистично. Попав сюда, эльф чуть было не словил сердечный приступ. Рогатое божество с щитом в одной руке и копьем в другой, будто смотрело в его душу, сияя артефактами-кристаллами, внедренными в глазницы. Создавалось впечатление, что оно вот-вот выйдет из стены. Высокая фигура была чуть наклонена вперед, а на лице божества правдоподобно высечена ярость. Всякий, нарушивший покой святилища, обречен на смерть.
Фэрхуа не повезло попасть в зал божества наимудрейшего Торога, коего почитали все фейри. Его охраняли каменные исполины слуг-приспешников, готовых разить любого, кто совершит святотатство. Эльфа буквально окружала сеть из ловушек. Один неверный шаг, и душа тут же отправится за грань. Однако, Фэрху было бы хуже, если бы при нем обнаружили накопитель, дарованный ему Ноксом, одним из сильнейших миротворцев. Через накопитель он связывался именно с ним, будучи его личным секретным агентом.
Эльф аккуратно, дрожащими руками, достал небольшой резной медальон, отдаленно напоминающий ракушку. Нажал на крюк сбоку, и медальон распахнулся, обнажив зеркало. Экран накопителя сверкнул магией, когда Фэрхуа произнес пароль. В кругляше зеркала мелькнуло равнодушное лицо Нокса.
— Светлейший ниар… — с придыханием пробормотал эльф, боясь сказать лишнее, — мне пришлось самому угодить в ловушку, чтобы скрыть нашу с вами связь. Простите, ваше светлейшество! Я не справился!
— Что способствовало твоему разоблачению, слуга? — надменно спросил Нокс, скрывая досаду.
— Это…это все Бенедикт! Я вам рассказывал. Он сильнейший колдун. Смог одолеть Шакала своим темным колдовством и коварством. Нельзя его недооценивать. К тому же, полицию охраняют сами Сеятели смерти.
— Уверен? Если это так, то я не удивлен, почему до сих пор мы не можем подобраться к полиции. Наемники погибают один за другим. Даже Отторио…потерпел поражение…
— Светлейший ниар, я уверен, — Фэрхуа почтительно склонился, не переставая дрожать теперь уже от страха перед миротворцем, — команда получает письма от некого Мистера Блэка. Я уверен, что он и есть хозяин Города Хищников.
Нокс улыбнулся, вызвав в Фэрхе внутреннюю панику. Уж лучше совсем никаких эмоций не видеть на лице этого чудовища. Среди всех миротворцев именно Нокс сильнее всего внушал страх. Внешне холодный и обманчиво спокойный, этот миротворец являлся превосходным стратегом. Пожалуй, именно поэтому Ринго ценил Нокса больше остальных членов Миротворцев.
