О Вармии в акте о перемирии говорилось, что нигде не должны находить в ней приюта воры и грабители, что пленных нужно вернуть без выкупных денег, а все вооруженные банды надлежит вывести в четыре недели без насилий над населением.
После окончания военных действий надо было как-то налаживать жизнь в разоренной вконец области. Те из крестьян, кто не погиб — а гибли они в эту войну массами, — начали возвращаться из лесов на насиженные места.
До конца мая Коперник занят был тем, что расселял их и старался найти возможность как-то наладить жизнь в жестоко погромленных местностях.
В начале лета 1521 года Комиссар Вармии во второй раз покинул Ольштын и вернулся к собору. Его место занял Тидеман Гизе.
XV. КОНЕЦ ОРДЕНА КРЕСТОНОСЦЕВ
Орден, недобитый по милости польского короля, не думал ни о мире, ни о выполнении условий перемирия. С той минуты, как перестали палить пушки, помыслы Альбрехта сосредоточились на подготовке новой пробы сил.
Орден не очистил занятой им части Церковной Области. Опасаясь провокационных действий крестоносцев, не покидали Вармии и польские войска.
Только в Ольштынской округе, спасенной Коперником от захвата, не было ни орденских, ни польских войск. Руководящее место в капитуле занял теперь Коперник.
На него легла задача выступить перед прусским сеймиком в лето 1521 года с обширным списком претензий к рыцарям-монахам. Меморандум Коперника носил выразительное заглавие: «Жалоба капитула на Магистра Альбрехта и его Орден по поводу злодеяний, совершенных в 1521 году во время перемирия».
Сеймик признал жалобы справедливыми, потребовал от крестоносцев возврата награбленного, осудил их буйство и разбой. Делегаты Ордена ссылались на самочинные действия наемников и обещали навести порядок. Но то было неприкрытое лицемера— как и всегда в переговорах с Орденом, дело ограничилось одними обещаниями.
Еще в 1517 году, в начале управления Ольштыном, внимание Коперника привлекла дороговизна продуктов питания и заморских товаров. Цены росли повсюду: в Вармии и в остальных областях Королевской Пруссии.
Казалось бы, Коперник — каноник, врач и астроном — г мог пройти мимо этого явления, не доискиваясь его причины. Колебания цен на рынках никогда до того не входили в круг интересов торунца. Он был далек от подобных проблем и в годы занятий в высших школах.
Однако научная любознательность Коперника не знала границ. Он почитал своим долгом вносить свет разума и знания во все уголки жизни и разрешать все ее загадки.
Почему растут цены? Ум торунца, вышколенный на математических положениях, после долгих и упорных размышлений нашел правильный ответ в том, что обесценивается прусская монета.
Этот вывод подтолкнул Коперника на исследование условий чеканки монеты и выяснение влияния достоинства ее сплава на цены товаров.
В начале, XVI века Европа еще не имела бумажных денег. Очень мало было в обращении и золота. Почти вся денежная масса состояла из серебра, чеканенного с примесью меди. Серебряные гривны и гроши в коренной Польше, талеры, шиллинги и гроши в Пруссии и были теми деньгами, за изучение которых принялся Коперник.
В коренной Польше монеты чеканились в одном монетном дворе. А в маленькой Пруссии таких дворов было четыре: в Кенигсберге, столице Ордена, и в трех городах Королевской Пруссии — в Торуни, Эльблонге и Гданьске. Право чеканить монету — важнейшая и выгоднейшая привилегия тех времен. Она получена была от Казимира III, и прусские города держались за нее цепко.
Богатые купеческие города Королевской Пруссии чеканили монету довольно добросовестно. Во всяком случае, они не так уж сильно убавляли содержание серебра. По-иному поступали крестоносцы. Войны с Польшей требовали от» их огромных затрат. Занять денег негде было. С бесцеремонностью фальшивомонетчика Орден прибег к порче монеты. В кенигсбергских талерах и шиллингах доля серебра становилась все меньше и меньше. Из одного фунта серебра чеканили все большее количество талеров.
Когда Коперник понял, что злостная порча монеты дает Ордену средства для ведения грабительской войны против Вармии, его интерес к вопросам чеканки сильно возрос: он нашел новую возможность борьбы с Орденом.
21 марта 1522 года стало большим днем в жизни Коперника. В этот день в Грудзиондзе заседал съезд прусских сословий. Прибыли и представители короля.
Поднявшегося для прочтения трактата «О чеканке монеты» каноника Николая Коперника знали почти все. Слава Комиссара Вармии успела достигнуть отдаленных углов Пруссии. Но для всех Коперник был видным дипломатом, одним из искуснейших врачей Пруссии. Многие слыхали и то, что был каноник Коперник ученым, умевшим читать по звездному небу, как в раскрытой книге. Но финансы? Ведь казначеем капитула он не был.
Коперник начал с того, что уяснил членам сеймика отличие понятия «достоинства» монеты от его «соблюдения», или, как сказали бы современные экономисты, — номинальной стоимости денег от реальной их стоимости. Далее он коснулся причины того общеизвестного явления, что благородные металлы употребляют для расчетов, не прибегая к отвешиванию их всякий раз на весах, а в виде готовых, отчеканенных кусков, именуемых монетами. Он перешел затем к огромному значению соблюдения всеми одинаковой, установленной законом оценки монеты. Однако, заметил Коперник, теперь на каждом шагу приходится видеть, как «достоинство» монеты не признается. Чем же может быть вызвано такое умаление «достоинства» денег? Это происходит всякий раз, говорил Коперник, когда при правильном весе монеты в ней оказывается слишком много неблагородного металла или когда при правильном соотношении серебра и лигатуры[150] монете дается уменьшенный вес, наконец при соединении обоих этих случаев.
Покончив с этим академическим введением, торунец приступил к скрытым атакам на «портящих деньги»:
— Но наибольший изъян, непоправимое зло происходит, — сказал он, — когда правители страны или общины ищут от чеканки монеты доходов для себя. В таком случае они имеют обыкновение добавлять к прежней ходкой монете монету новой чеканки, которая в сплаве своем содержит меньшую долю серебра, а в оценке все же приравнивается ими к прежней, содержащей больше благородного металла. Такой чеканщик обманывает не только своих подданных, но, в конечном счете, и самого себя, ибо извлекаемая им выгода быстро теряется и потому незначительна, зато все невыгоды от порчи денег сохраняются затем надолго. Коперник воспользовался аллегорией:
— С правителем, чеканящим неполноценную монету, происходит то же, что со скупым крестьянином, высеивающим плохие семена, чтобы сберечь для себя хорошие. Такой крестьянин собирает плохой хлеб. Как хлеба засоряются сорной травой, когда она берет верх, так разрушается и стоимость монеты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
