Я вышел из вагона метро и отправился к эскалатору, вливаясь в плотный поток людей. Сегодня мне предстояло, наконец, встретится с Лиангом лично и обсудить перспективы возможного сотрудничества.
Отправился на переговоры я в одиночестве. Опасности для меня встреча с лидером оппозиции преступной группировки не сулила, среди отступников не было ни единого одарённого. Но в случае чего, в одиночку будет отбиваться легче, поэтому я не стал просить Шей меня подвезти, а решил воспользоваться подземкой.
На улице уже стемнело, так что китайский квартал встретил меня ярким светом многочисленных неоновых рекламных вывесок. Ещё одной отличительной чертой этого места были красные круглые фонарики с иероглифами, заменяющие тут стандартное освещение. Они свисали с крыш ресторанчиков и магазинов, стилизованных под традиционную архитектуру.
Людей было много. Около лавок с уличной едой, торгующих морепродуктами в темпуре, уже успели выстроиться очереди. Маневрируя в толпе, я отправился дальше по главной улице, моя цель находилась в самом её конце.
Заметив участившееся количество палаток, со стеллажей которых на меня смотрело множество маленьких статуэток Будды, Шивы, разнообразных драконов, и где можно было приобрести прочую религиозную атрибутику, понял, что почти добрался до нужного места.
У меня в кармане завибрировал коммуникатор. Что такое? Все, кто мог бы позвонить, знают, что я уже выехал и меня лучше не беспокоить, пока сам не наберу их после завершения переговоров. Быть может, стало известно, что это подстава и меня хотят предупредить? Но глянув на экран и увидев имя вызывающего, я сразу отбросил опасения.
Хм, любопытно… Им оказался сын Ричарда Вильерса. Интересно, что это англичанину вдруг понадобилось от меня? Он даже решил позвонить, хотя, обычно, наше общение ограничивалось лишь обменом текстовыми сообщениями или передачей файлов с информацией по «Лонг жа» с его стороны.
Я отошёл в сторону. Чтобы не толкаться с людьми, пришлось практически прижаться к стеклянной витрине, за которой на вертелах крутилась сразу дюжина тушек уток. Посмотрев на них и решив, что не плохо было бы заскочить сюда и попробовать утку по-пекински на обратном пути, принял вызов.
— Внимательно слушаю тебя, Томас.
— Здраствуй, Ксандер! Не отвлёк тебя? — послышался из трубки приветливый голос парня.
— Нет, я могу сейчас говорить. Что-то случилось? — поинтересовался я.
— Ничего такого срочного, не напрягайся. Но на днях нам с отцом стало известно о твоих успехах. Ловко тебе удалось избавиться от Дейкмана, слухи ходят уже самые разнообразные. На совете мы решили, что настало время приводить наши договорённости в действие.
— А-а-а, ясно. Хотите засветить меня на светском приёме?
— Что-то вроде того. В эту субботу состоится выставка современного искусства, организуемая женой очень уважаемого аристократа. Было бы не плохо, если ты появишься там в моей компании. Сможешь приехать?
Вот, значит, как. Осторожные англичане решили вступить в игру, только когда наметились очевидные перспективы того, что мои планы могут и осуществиться. Ну что ж, зато теперь появился повод посетить Британию не только для встречи с кузнецом.
— Хорошо, Том. В субботу я буду в Британии.
— Не желаешь остановиться у нас? Я распоряжусь подготовить тебе комнату, — было слышно, что он расслабился, поняв, что я не собираюсь отказываться от своих слов.
— Вынужден отказаться. Спасибо, конечно, за гостеприимство, но у меня ещё есть определённые дела в вашей стране. Так что я, пожалуй, совмещу полезное с полезным. К какому времени мне следует подъехать к вашему поместью в субботу?
— Ну, как хочешь. К пяти вечера. Ну ладно, было приятно с тобой пообщаться. Тогда, до встречи в субботу, Ксандер?
— Да, взаимно. Увидимся, Том, — попрощался я, сбросив вызов и убирая гаджет в карман.
Вот и очередные дела наметились, но, думаю, я смогу позволить себе выделить несколько дней на их решение. Всё же, сотрудничество с Вильерсами в будущем может принести немало пользы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ещё не видя входа в назначенное место, проталкиваясь сквозь столпившейся народ, почуял терпкий запах от множества толстых палочек благовоний. Да, как вы уже могли догадаться, Лианг назначил встречу в буддистском храме.
Пройдя через ворота, раскрашенные яркими узорами, изображающими волны и брызги воды снизу, а сверху клубящиеся пышные облака, направился к самому зданию храма. Из его центра возвышалась огромная семиэтажная башня, сужающаяся ввысь. На каждом ярусе присутствовали балконы, а карнизы крыш всего комплекса построек были закруглёнными вверх, в традиционном китайском стиле.
Шагая по вымощенной брусчаткой площади, обратил внимание на большой фонтан. Приблизившись, увидел, что там живёт несколько крупных красноухих черепах. Также прямо над ним пересекались два причудливых тонких мостика, на месте их стыка находилась беседка с курильницей, из которой и исходил аромат благовоний.
У дверей одного из зданий меня встретил сухонький старичок, укутанный в оранжево-красные длинные одежды. Выяснив, кто я такой и к кому пришёл, он проводил меня через коридоры с высокими потолками к одной из комнат для медитации.
Закрыв за собой дверь, принялся рассматривать молодого парня, сидящего в позе лотоса перед ароматической свечой. Он был одет в красный свитер и обычные джинсы, в левом ухе — пара колец, стрижка под ёжик. Ничего примечательного, на первый взгляд.
— Лианг? — уточнил я, присаживаясь рядом с ним, прямо на пол.
— Так меня зовут, — равнодушно подтвердил он и умолк.
— Интересный выбор места встречи. Так значит, ты — буддист?
— Нет, это лишь место. В храме работает мой дядя, это он встретил тебя. До недавних пор я вообще не интересовался никакими религиями. Но когда я начал искать успокоения, после события, пошатнувшего мою жизнь, то наткнулся на «Дао Дэ Цзин» и понял, что мне очень близко написанное там. Так что, я — скорее, именно даосист.
— Вот как. Этим событием, полагаю, была смерть твоей матери?
Мужчина, так ни разу и не посмотрев на меня, кивнул и, поджав губы, ответил:
— Да. Можешь представить себе, каково это? Самый дорогой для меня человек умер от зла, которое я всё это время привносил в жизни других несчастных людей. Я лично способствовал его распространению, не желая замечать последствий, того к чему в конечном итоге оно приводит. А прозрел я, лишь заплатив такую цену.
— И что же такого ты увидел в учении Лао-цзы, что так повлияло на тебя? — поинтересовался я.
Мне нужно было склонить на свою сторону этого парня, но у меня было слишком мало информации. Сейчас я старался нащупать ту ниточку, за которую можно будет потянуть. Раз он верит в Дао, быть может мне удастся этим как-то воспользоваться?
— Путь, — коротко ответил он. — Я понял, что нахожусь не на своём пути, а слепо следую за людьми, несущими лишь зло. Чтобы пойти своим путём, мне пришлось измениться. Я смог открыть глаза некоторому количеству людей внутри нашей организации, но те, кто стоят выше, не захотели меня услышать.
— Интересная трактовка учения Лао… Твой путь оказался куда более тернистым и опасным… — я продолжил направлять разговор в нужное русло.
— Да, это так. На нём я потерял и брата. Я точно не знаю, что с ним произошло, но он пропал уже давно, так что я не надеюсь, что он остался в живых.
— Мне довелось встретиться с твоим братом, Лианг. Я могу поведать тебе, как он погиб. Наши с ним пути пересеклись, когда нас обоих взяли в плен. Но Ксиао, наверное, до самого конца верил в тебя. Даже под пытками он не выдал никакой информации о тебе, не проронил ни слова, он был настоящим воином. К сожалению, когда мне удалось оказать сопротивление нашим врагам, он уже находился в агонии. Его было уже не спасти, так что именно я был тем, кто прервал его мучения.
Лианг зажмурился, сжал кулаки, его лицо исказила гримаса боли и скорби.
— Кто его пытал? — спросил он, успокаиваясь.
